Драко потупил взгляд. Дрожащая рука его сжалась в кулак. Люциус презрительно хмыкнул.

— Что ж, если тебя так задел тот факт, что я выгнал тебя, быть может, ты в состоянии сейчас повторить Гермионе те же самые слова, которые сказал ей в тот день, только уже вот так, в моём присутствии? Ну же, давай! Я не стану отказываться от тебя во второй раз!

— Н-не нужно, — губы Драко дрогнули, и он снова бросил взгляд на Гермиону.

Густо покраснев, она отвернулась.

— Повтори, что ты сказал тогда, — процедил сквозь зубы Люциус, ладонь его негромко ударила крышку стола.

— Я… я не помню точных формулировок, — выдохнул Драко. — Я говорил всё это на эмоциях. Я не преследовал цели расстроить ваш брак. И… ты же знаешь, я всегда был за вас, пап! — он дрожал уже всем телом. — И я… прошу у тебя прощения не только за то, что сказал Гермионе, но и за то, что насмехался тогда над тобой за столом, на глазах у неё и Астории. Я не должен был так поступать с тобой, не должен был осуждать тебя за твоё прошлое, ты прав — это было непозволительно и низко с моей стороны! Прошу, прости меня.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Подбородок у Люциуса приподнялся, и он с шумом втянул носом воздух.

— Что ж, я прощаю тебя, Драко, — изрёк наконец он, — и, в свою очередь, приношу свои извинения за то, что отрёкся от тебя. Это было излишне с моей стороны, признаю. И я забираю свои слова назад — ты мой сын и… твоя невоспитанность — исключительно моя собственная вина.

Из груди Гермионы невольно вырвался стон. Вероятно, излишне громкий, потому как оба они обратили на неё глаза. Она лишь прижала ладонь к своим губам.

— И тебе не кажется, что сейчас уже слишком поздно заниматься моим воспитанием, а папа? — ядовито заметил Драко, кивнув в её сторону.

— А я пригласил сюда, на наш с тобой разговор, Гермиону не для того чтобы устроить тебе воспитательную выволочку при ней, — сказал Люциус. — Ты прав, ты уже слишком взрослый, дабы я пытался учить тебя хорошим манерам. Однако я попросил Гермиону поприсутствовать здесь сейчас лишь для того чтобы она вовремя связала мне руки, если бы я всё-таки решил задушить тебя ненароком… Потому как, в противном случае, вместо пары лет в Азкабане, мне бы точно светило уже никак не меньше двадцати.

Повисла пауза. Гермиона не решалась сделать больше и вздох.

— Что это значит? — удивился Драко. — О чём ты говоришь?..

— В ту ночь я не сдержался и пытал Плеггу, — ответил Люциус, — в чём я и признался Кингсли вчера днём. Поэтому, через неделю после Нарциссы — будет и мой суд…

— Не может быть! — Драко привстал со стула.

— И до тех пор, — продолжил Люциус, делая несколько шагов по комнате, — мне необходимо передать вам обоим дела. Через несколько дней я встречусь с юристом и полностью перепишу Фонд со всеми его активами на Гермиону.

— Что? — воздух наконец проник ей в лёгкие.

Глаза Драко сверкнули, и Люциус, остановившись, смерил его внимательным взглядом.

— Ты же не против, такого положения вещей, сынок?

— Нет, — сказал он, отходя к стене. — Это… ваш Фонд.

— Твоя должность главы американского филиала останется, конечно, за тобой, — добавил тот. — И я надеюсь, что ты справишься с ней теперь и без помощи матери.

По лицу Драко пробежала судорога, но он более ничего не сказал.

— Но Люциус! — Гермиона вскочила с дивана, ощущая, каким невыносимо тесным был ворот её платья; он повернул к ней голову. — Ты даже не обсудил это со мной! Я… я не смогу! Как я буду… Это же целый Фонд! И почему ты так уверен, что это действительно необходимо? Ты же сказал, что есть шанс…

— Я всё уже решил, Гермиона, — приблизившись к ней, произнёс он; ладонь его скользнула по её пылавшей от волнения щеке. — Сейчас я просто ставлю вас обоих перед фактом. Через три дня Фонд полностью перейдёт в твоё владение, потому как сделал я его для тебя и управлять им… в моё отсутствие, тоже должна только ты, потому что только ты единственная, способна сделать это правильно.

— Ах, да почему ты так уверен? — воскликнула она. — У меня даже лабораторией не получилось управлять! Ты же сам знаешь, как они называли меня!

— Лаборатория была просто не твоим масштабом, — губы его дрогнули в нежной улыбке. — А вот чтобы управлять Фондом, способности дьявольских силков будут как раз впору, моя дорогая, вот увидишь.

— Но я не хочу! — подбородок у Гермиону задрожал. — Не хочу управлять им без тебя, Люциус! Зачем мне Фонд, если ты будешь в Азкабане? Как я смогу помогать другим людям, если никто не хочет помочь нам с тобой? Если после всего хорошего, что ты сделал для них, все они только и ждут твоего провала?!

— Ну-ну, — Люциус прижал её пальцы к своим губам. — Мы с тобой должны быть выше них. И я уверен, что ты несмотря ни на что сможешь продолжить дело, которое мы начали, ради Розы, ради наших с тобой идей, ради нашей любви… Да и к тому же, за делами время пролетит быстро — ты даже не заметишь как. А потом я снова буду с тобой.

***

Суд Нарциссы проходил в закрытом порядке. Люциус попросил Кингсли не устраивать из него представления, сказав, что в полной мере удовлетворит интерес журналистов и праздных зевак во время собственного слушания, а потому на разбирательстве по её делу присутствовали лишь члены Визенгамота, представители греческого посольства и люди, имеющие непосредственное отношение ко всему случившемуся, а именно Гермиона, Люциус и Драко, который желая остаться не узнанным, сел на самый дальний ряд, за спиной широкоплечего волшебника, накинув на голову капюшон.

Ровно в десять утра, двери отворились, и Нарцисса подобно королеве прошествовала в зал в сопровождении двух стражников. Руки её связаны сейчас не были и, остановившись возле грубого деревянного кресла с массивными цепями, она оглядела повелительным взглядом присутствующих.

— Подсудимая сядьте, — произнёс Кингсли.

Нарцисса не шелохнулась.

— Миссис Малфой, — с расстановкой снова обратился к ней он. — Я прошу вас занять вот это место.

Конец его палочки указал на кресло, и, слегка улыбнувшись, Нарцисса покорно воссела на него, так словно это был её трон.

— Судебное заседание по делу номер 506 от 30 августа 2008 года объявляю открытым, — сказал Кингсли. — Разбирается дело леди Нарциссы Малфой, 1955 года рождения, проживающей в поместье Блэк в графстве Оксфордшир, обвиняемой в организации злонамеренного сговора против членов магического сообщества и организации побега двух пожизненно заключённых Пожирателей Смерти из Азкабана, что привело к гибели гражданина иностранного государства. Заседание ведёт: Кингсли Бруствер, министр магии; Гестия Джонс, глава Отдела магического правопорядка, Сьюзен Боунс, первый заместитель министра. Свидетельства по данному делу были рассмотрены Визенгамотом на предварительном слушании, проведённом в закрытом порядке, и внесены в протокол, копии которого имеются на столах у каждого члена Совета. Согласно протоколу подсудимая не признала за собой вины. Показания подсудимой, а также свидетельства защиты прикреплены к протоколу. Предварительное решение о наказании подсудимой в случае признания Визенгамотом её вины — двадцать пять лет заключения в Азкабан в сектор «О». В дополнении к имеющимся в протоколе данным, сегодня перед Визенгамотом также предстанет ещё один свидетель, после чего обвиняемой будет предоставлено право последнего слова. От защиты на данном заседании подсудимая отказалась. Имеются ли у кого-нибудь возражения или комментарии к вышеизложенному?