В этот раз Гермиону во сне пытала не Беллатриса, а сам Люциус. Глаза его были безумны, рот кривился в хищном оскале, он пытал её так долго и с таким неподдельным удовольствием, что сразу после пробуждения Гермиона впала в истерику, потому как первым, что она увидела, открыв глаза, вновь было лицо Люциуса. Руки его сжимали её плечи и Гермиона, не сумев различить грань между явью и сном, больно ударила его в ухо и расцарапала ему щёку, решив, что он вновь собрался её пытать.

— Так больше не может продолжаться, — произнёс Люциус, когда спустя полчаса они уже сидели в столовой.

На улице ещё была ночь. Люциус, приложил к оцарапанной щеке примочку с зельем для заживления ран. Гермиона сидела, уткнувшись своим отрешённым взглядом в стол. Она не могла признаться Люциусу в том, что даже его голос приносил ей сейчас боль.

— Посмотри на меня! — сказал внезапно Люциус.

Гермиона вздрогнула, но так и не подняла на него глаза.

— Что тебе приснилось на этот раз? — спросил он.

— Всё то же, что и обычно, — прошептала Гермиона.

— Не ври мне! Я видел твой взгляд. Ты испугалась, когда, открыв глаза, увидела меня. Я знаю этот взгляд… Видел не раз. Не у тебя, но… Скажи честно, Гермиона, на этот раз тебя пытал я?

— Да, — выдохнула она.

Из правого глаза её выкатилась крупная слеза и упала на стол.

— О, Мерлин, — Люциус уперся ладонями в столешницу. — Посмотри на меня!

— Пожалуйста, не мучай меня, — взмолилась Гермиона. — Всё было так реально. Так по-настоящему… Я не могу… Давай подождём до утра. Я просто не могу, Люциус! Прости меня!

Гермиона всхлипнула и закрыла руками лицо.

— Гермиона! — Люциус подошёл к ней и осторожно провёл пальцами по её спине, отчего она снова вздрогнула. — Любимая… Пожалуйста, скажи, как тебе помочь?

Гермиона издала протяжный горький стон и замотала головой. Люциус начал гладить её по голове.

— Я никогда не причиню тебе зла, — прошептал он. — Ты должна знать это, помнить об этом всегда.

— Я помню-помню! — закивала Гермиона, судорожно втягивая ноздрями воздух.

В следующий момент она, преодолев страх, наконец обратила на Люциуса взгляд. Гермиона увидела родное лицо, серые, полные беспокойства глаза. Это не было лицо из её сна — кровожадное, свирепое.

— Люциус! — Гермиона уткнулась носом в его грудь, чувствуя, как его ласковые руки обняли её за плечи, и прошептала: — Есть один способ. Но это нелегко…

— Мы уже через столько прошли, — сказал он. — Преодолеем и это.

***

Следующим утром в поместье прибыл Северус Снейп.

— Очень мило, что вы пригласили меня на Рождество, — произнёс он, расположившись в широком кресле у камина. Люциус сидел в своём кресле напротив него, а Гермиона поодаль, на диване. — И очень прискорбно, что это приглашение продиктовано не простым желанием провести этот день в компании старого друга, а столь неприятными для меня известиями.

— Северус, — устало покачала головой Гермиона.

— У меня только один вопрос, — продолжил он, впившись своим острым взглядом в лицо Люциуса. — Что надо было с ней сделать, чтобы за столь короткий срок свести к нулю шесть лет моей кропотливой работы с её травмированным после войны сознанием книззлу под хвост?!

— О, Мерлин! — Люциус возвёл глаза к потолку. — Только не начинай!

— Шесть лет назад у неё были кошмары практически каждую ночь, Люциус! И только два года назад нам удалось добиться устойчивого эффекта, когда они перестали её беспокоить. И вот опять!

— Не я хотел стереть ей память, — ядовито заметил Люциус. — Если хочешь найти виновного, то советую тебе отправиться в больницу Святого Мунго.

— Но ты допустил эту ситуацию, — холодно заметил Снейп.

— Пожалуйста, прекратите! — воскликнула Гермиона, вскакивая с места. — Никто не виноват в том, что я, зная о предупреждении Гарри, ушла ночью из дома. Сейчас уже не имеет значения, как и почему случилось то, что случилось! Важно только то, что я снова не могу жить нормальной жизнью! Снова вижу эти кошмары, и в последнее время они прогрессируют. Становятся хуже, продолжительнее…

— Нет, Северус прав, — тяжело вздохнув, проговорил Люциус. — Это полностью моя вина, если бы я не нарушил данное тебе обещание, ничего бы этого не произошло…

— Какое обещание, позволь спросить, ты нарушил? — приподнял бровь Снейп.

— Я угрожал Рите Скитер за то, что она писала о нас с Гермионой свои гадкие статьи, — сказал Люциус.

— Очень в твоём стиле, — хмыкнул тот и, посмотрев на Гермиону, спросил: — А ты думала, что он изменился до неузнаваемости?

— Северус, не начинай! — воскликнула она, снова садясь на диван.

Люциус усмехнулся.

— Мерлин, у вас даже интонации стали похожи, — заметил Снейп.

— Твоих интонаций в её речах тоже немало, уж поверь мне, — сказал Люциус.

Губы Снейпа изогнулись в саркастической улыбке.

— Надеюсь, ты не ревнуешь?

— Пожалуйста! — взмолилась, отчаянно покрасневшая, Гермиона. — Я же тоже здесь сижу!

На некоторое время в комнате повисла тишина. Люциус и Северус, не сводя друг с друга глаз, отпили из своих бокалов огневиски, и Гермионе показалось, что воздух в комнате вот-вот вспыхнет.

— Так что же это за способ, позволь узнать, которым тебе удалось излечить её от кошмаров? — спросил наконец Люциус.

— Легилименция, — просто ответил Снейп, явно наслаждаясь эффектом, который должно было произвести на Люциуса это слово.

— Легилименция? — выдохнул тот. В глазах его промелькнуло смятение, он бросил на Гермиону растерянный взгляд. — Но я не искушён…

— Да, — кивнул Снейп. — Тебе всегда было лень тратить на это время. Даже Драко, в конце концов, научился…

— Мне никогда не требовалось читать ничьи мысли! — раздражённо сказал Люциус. — Я выбивал информацию из людей иными методами…

— А уж тем более тебе нечего было скрывать, — усмехнулся Снейп.

— Да, мои помыслы всегда были, можно сказать, чисты, перед Тем, кто мог их узнать…

— Это не делает тебе чести.

— Хватит! — снова воскликнула Гермиона. Она поднялась с дивана и сделала несколько шагов по комнате. — Это просто нелепо… Оставьте уже прошлое в прошлом! Вы оба не были ангелами.

По лицам мужчин пробежала судорога. Пристыжённые они уставились в свои стаканы, принявшись рассматривать их содержимое.

— Что ж, видимо мне самой придётся всё объяснять! — сказала она, когда негодование внутри неё утихло и, посмотрев на Люциуса, произнесла: — Северус лечил меня с помощью легилименции. Да, это сложно. Он проникал в мой разум ночью, когда я спала и, каким-то образом, вытягивал из моей головы кошмары… Я подумала, что раз в ночь, после бала, будучи за многие километры от тебя, я смогла, не являясь легилиментом, подключиться к твоему разуму и связаться с тобой, то возможно, у нас получится это снова. Возможно, ты бы тоже смог научиться подключаться ко мне и вытягивать эти дурные сны…

— Никогда не знал, что такое вообще возможно! — сказал Люциус. Он взглянул на Снейпа. — Но не займёт ли обучение слишком много времени? Быть может, было бы лучше, если бы Гермиону снова лечил ты?

— Нет уж, уволь! — хмыкнул Снейп. — Я больше не буду заниматься этой грязной работой, тем более, не будучи уверенным в том, что труды мои снова не пойдут прахом…