— Хорошо, дорогая, — Люциус кивнул. — Но сперва ты должна услышать это! Мистер Гамп, пожалуйста, расскажите моей жене этот неприличный анекдот! Уверяю вас, она оценит его как никто другой!

— Люциус, — сдавленным голосом произнесла она. — Нам надо поговорить!

Люциус наконец посмотрел на неё более пристально.

— Прошу прощения, — сказал он мистеру Гампу и, взяв Гермиону за руку, отошёл с ней в сторону. — Что случилось?

— Нам надо поговорить, — снова повторила она, чувствуя, как теряет самообладание.

— Ну, я слушаю тебя. Говори! — нетерпеливо произнёс он.

— Не здесь! — голос её сорвался. — Нам нужно подняться в твой кабинет.

— Это ещё зачем? — ситуация явно начинала действовать Люциусу на нервы. — Скоро объявят победителей.

— Мы должны подняться, в твой чёртов кабинет! — воскликнула Гермиона.

Лицо Люциуса вытянулось. Он с опаской посмотрел по сторонам и, взяв Гермиону за локоть, быстрым шагом повёл её к лифтам. На пятый уровень они поднялись в молчании.

— Ну, наконец, сейчас ты можешь мне сказать, в чём дело? — раздражённо спросил он, когда они вошли в его кабинет.

— Ты рассказал отцу Салливана о том, что произошло в «Королевском Драконе»? — спросила она.

Люциус прикрыл глаза.

— Я не мог поступить иначе. — Он сел за свой стол.

— Я же просила тебя этого не делать.

— Я не смог стерпеть его наглости. Никто не смеет безнаказанно унижать мою женщину.

— Но ты даже не спросил меня, хочу ли я, чтобы ты его наказывал!

— Какой в этом был толк? Салливан получил по заслугам!

— Люциус! — Гермиона всплеснула руками, ей показалось, что всё происходящее — дурной сон. — Это касалось меня! Это мой знакомый обидел меня! И принимая решение о его дальнейшей судьбе, ты должен был спросить об этом меня!

— Ты бы запретила мне это сделать, — фыркнул тот.

— Да! — вскричала она. — Я бы запретила! И ты должен был… должен был…

— Что? — Люциус порывисто поднялся со своего места. Глаза его метали молнии, и он подошёл к Гермионе вплотную. — Повиноваться?.. Ты знаешь, что на тебя очень легко надавить? Все эти твои знакомые, — он с нажимом произнёс это слово, — вертят тобой как хотят. Играют твоими обострёнными чувствами! Пытаются заставить испытывать вину за то, за что ты её испытывать не должна!

Гермиона замотала головой и отошла от него в сторону.

— Ты совсем не понимаешь, о чём я тебе говорю! Дело совсем не в моих знакомых. Мне больно от того, что ты не спросил меня! Тебе было плевать, что думаю я! Ты не захотел считаться с моим мнением… — из её глаз, брызнули слёзы. — Почему нельзя было сделать как в прошлый раз, со Скитер? Мы прекрасно разобрались с ней, не применяя давление…

Люциус выразительно хмыкнул, и Гермиона обратила на него свой удивлённый взгляд. Опершись ладонью о стол, он натянул на лицо малоприятную улыбку. На лбу у него вздулась вена.

— Что ты сделал? — выдохнула Гермиона.

— Ничего страшного, — ядовито выплюнул он.

Тяжело вздохнув, Люциус распрямил плечи.

— Ты ей угрожал? Пытал? — Гермиона посмотрела ему в глаза, они снова не выражали ничего, и ей показалось, что почва начала вдруг уходить у неё из-под ног. Она пошатнулась. — О, Мерлин… Столько месяцев…

— Она не так чиста, как тебе может показаться, — заметил Люциус. — Во время войны Скитер была шпионкой Беллатрисы. Я понял это, когда ты рассказа мне, что она превращается в жука. Я надавил на неё… Пришлось конечно прибегнуть к угрозам, но…

— Мне абсолютно плевать, кем она была во время войны! — вскрик Гермионы отразился эхом от стен. Она всплеснула руками.

В комнате на мгновение воцарилась тишина.

— Иначе она бы не успокоилась… — тихо добавил Люциус.

— Когда ты сделал это?

— Во время нашего интервью, когда уходил в туалет, если тебе так принципиально знать.

— Во время интервью?! — поражённо повторила она.

— Я обнаружил, что она подслушивала нас…

— Не может быть… — Гермиона прижала руки к груди, ощутив, приступ тошноты. — Я же просила тебя…

Она зажала рукой себе рот, будто бы боясь, что из неё извергнется что-то страшное.

— Я защитил тебя! — процедил он сквозь зубы. — Тебе нанесли оскорбление. Ты моя жена и я не был готов просто так это оставить! Ни в тот раз, ни в этот…

— Как ты вообще посмел?! — она закричала. — Как ты посмел так поступить?! Все эти месяцы ты врал мне! Я верила, что ты изменился! Что тебе не плевать на моё мнение!.. Все эти месяцы я жила не с тобой! Я жила с ложью! Ты мне лгал!

Рыдания вырвались у неё наружу.

— Не стоит со мной так разговаривать, Гермиона, — медленно приближаясь к ней, проговорил Люциус.

Слова его, пронизанные ледяным холодом, заставили её посмотреть ему в глаза — чужие, безжалостные. Это был взгляд уже не её мужа. Это был взгляд Пожирателя Смерти.

Она мигом прекратила плакать и сделала шаг назад.

— Иди в туалет, — тяжело дыша, сказал он, — и приведи себя в порядок. Мы должны вернуться в зал и получить этот чёртов приз!

— Я туда не пойду, — прошептала она, не имея возможности отвести взгляд от его глаз.

Одной рукой Люциус больно схватил её за локоть, а другой за подбородок.

— Ты пойдёшь туда, — прошипел он, и внутри у Гермионы всё почернело от ужаса и страха. В следующую секунду Люциус прикрыл глаза и снова, тяжело вздохнув, повторил: — Сейчас ты пойдёшь в туалет. Приведёшь лицо в порядок, успокоишься, и мы пойдем вниз.

В следующее мгновение руки его разжались, и Гермиона, повинуясь, как под заклятием Империо, пошла выполнять то, что он ей сказал.

Через несколько минут они, молча, спустились в зал. Ведущий как раз начал объявлять победителей. Прозвучали их с Люциусом имена.

Всё было как во сне. Гермиона смотрела на Люциуса Малфоя — Пожирателя Смерти и не понимала, как случилось, что теперь она была его женой. Все эти месяцы она жила во лжи, думая, что он изменился, и только теперь поняла, что он остался таким же как был. Он взял её под руку, и они пошли к сцене.

Люциус скалился окружающим своей надменной улыбкой, принимал поздравления, а она только шла рядом с ним, как завороженная глядя на него, словно видела впервые в жизни. Последние месяцы в его поместье показались ей чем-то ненастоящим, нереальным, будто это всё происходило не с ней.

— Улыбайся, ты теперь Малфой! — раздался голос Люциуса прямо у неё в ухе, отчего она вздрогнула и обнаружила, что они уже стоят на сцене.

Боясь снова заплакать, Гермиона натянула на лицо вымученную улыбку. Она смотрела на всех этих людей внизу, а они неотрывно смотрели на неё — королеву этого вечера.

— Поздравляю вас, миссис Малфой! — воскликнул ведущий и с жаром пожал её руку.

Он хотел протянуть Гермионе выигранный ими с Люциусом приз, но руки её стали ватными, и она не могла удержать этот большой хрустальный куб на массивной подставке, внутри которого светилась буква “М” точно такая же, как на фамильном гербе Малфоев. Люциус, видя это, взял приз в свои руки.