- Дай мне рассмотреть тебя поближе, - пару лёгких пружинистых шагов и она положила руки к нему на плечи.

На неё уже наброшен лёгкий длинный халат. Сквозь тонкую ткань ощущалось горячее нагое тело. Титр закрыл глаза, отгораживаясь и упрекая себя за несдержанность в желаниях, но всё же не выдержал и привлёк к себе ближе, приподнимая за бёдра вверх.

- Как часто тебе говорят, что ты чертовски красив? – и закрыла в предвкушении глаза.

- Ты первая, - с хрипцой выдавил он, как только их губы разомкнулись.

- Тогда я желаю, чтобы тебя такого увидели как можно больше женщин, - она соскользнула из его объятий обратно на пол.

- Зачем? – он усмехнулся и заправил выбившуюся золотистую прядь за ухо.

- Чтобы они завидовали, когда узнали что ты только мой.

Её маленькие ладошки скользили по его телу, изучая, игриво ныряя под пояс, раззадоривая.

- Нет, нет, мне давно пора, - голос предательски сел и захрипел.

- Я как вижу тебя, то не могу отогнать навязчивую мысль, что будет хорошо. Ты ведь тоже чувствуешь нечто похожее?

Он не мог ни согласиться, ни опровергнуть. Чувства…абсурд. И тем не менее, россыпь холодных мурашек спускалась из-за левого уха вниз по шее и стекала по груди ниже, замирая в предвкушении… Где-то далеко башенные часы пробили четверть, но не ясного какого часа.

Наскоро прикоснувшись губами к золотистой макушке, он оставил её позади. Коричневое длинное покрывало вполне сойдёт. Обмотавшись тонкой шерстяной материей и скрыв лицо под импровизированным капюшоном. Доверившись своему звериному взору и чутью, подгадал, когда возле дверей не будет никого и выскользнул в коридор. Несколько раз ему приходилось прятаться за гобеленами, пустыми доспехами, постаментами… Судя по составу караульных и их передвижению, ещё не было девяти утра – сколько же всякого он бреда помнил, но зато у него есть в запасе где-то полчаса до занятий. Отлично.

Наконец он добрался до библиотеки, но там его ожидал неприятный сюрприз. Он ещё не видел его, но ощущал искажение от его силы. За рабочим столом в библиотеке, от скуки разглядывая документы, сидел король. Ситуация патовая и отступать некуда.

- Доброго утра, мой повелитель, - как только зашёл, он откинул капюшон с головы и глубоко поклонился.

- А, Титр! Как хорошо, что всё же застал тебя здесь. Я думал, что ты уже ушёл заниматься с этим обалдуем, - он отбросил документы и, наконец взглянув на советника, недовольно поморщился. – Что за… Позже я всё-таки пришлю своего портного. А сейчас я хотел бы поговорить…

Изумрудная вспышка – в воздухе, искрясь, таяла Печать Уединения.

- Так вот… - он легко встал, обошёл, уселся на край стола и знаком подозвал подойти советника ближе.

- Да, мой повелитель? – учтиво уточнил Титр.

Король с упрёком посмотрел на него. Пришлось исправляться и переспрашивать.

- Да, Леон?

Одобряющий кивок. В блеклом полумраке библиотеки были заметны мешки под глазами, но в целом вид был весьма бодрее, нежели вчера. Вчера…

Раздирающим белым скрежетом в памяти всплыли обрывки. Осунувшееся лицо, подсвеченное неровным светом огня от камина. Голос. Они о чём-то говорили. Стакан в руках короля. Стакан… Бутыль тёмного стекла. Так вот откуда…

- По поводу вчерашней ночи… - ровный голос прервал чреду видений.

- Вчерашней ночи? – непонимающе переспросил он.

- Да. Я вчера хватил лишнего и хотел бы, чтобы ты об этом не распространялся.

- Никак не возьму в толк о чём речь. Вы прошлой ночью зашли в библиотеку справиться об подготовке программы для введения вашего сына в курс государственных дел…

Король жестом остановил его.

- Кажется мы поняли друг друга. Отлично. Теперь другой вопрос. Не скажешь где бутыль?

Внутри всё сжалось и заиндевело.

- Вы забрали её с собой, когда уходили.

Годы жизни при дворце и общения с сомнительными личностями во время выездных проверок давали свои плоды – он врал как дышал и ни одна мышца не дёрнулась на лице.

- Хм, странно, нигде её не могу найти. Там ещё должно было оставаться достаточно много… Хотя кому ещё она могла понадобиться?

В голове всплыло «господин верховный советник был балдой в хламину». Он повёл плечом под накинутым пледом, отгоняя склизкий соблазн сказать что-то дерзкое, например, что он, кажется, случайно распил сому на пару с заезжей принцессой. Любопытство точило изнутри. Какое выражения лица было бы… Голова гудит. Поспать бы чутка. Тело предательски заныло, требуя разминки, и он инстинктивно потянул из стороны в сторону шею, хрустнув и растерев рукой, и тут заметил, что за ним пристально наблюдают, оценивая. Титр смутился и поправил покрывало. Правитель сделал несколько шагов, сощурившись смотря со сосредоточенным сомнением; подойдя, он озадаченно и удивленно смотрел на Титра снизу, протянул руку и пальцами откинул край ткани от шеи.

- Любопытно… - задумчиво протянул он.

Титр отступил назад, с настороженностью наблюдая за реакцией. Усмешка разгладила хмурое лицо.

- Что ж, всё-таки ты истинный сын своего отца, - в старческих глазах блеснул огонёк. – Но всё же не стоит оставлять столь явных следов бурной ночи… - кожу легко кольнуло от прикосновения. - Ну вот, так-то лучше, - отошёл, рассматривая. – Эх, молодость! А теперь иди и смени этот балдахин. Где ты его вообще откопал? – хлопнул по спине, проходя мимо, и, услышав сдавленное тихое шипение от боли, хохотнул.

Наконец-то у себя в каморке. Заперта дверь и тьма укроет от глаз чужих хотя бы на мгновение. Сбросил покрывало. Так и есть. Вся одежда в сундуке оказалась безнадёжно мала. Сел на край кровати и с обречённым стоном откинулся назад. Время поджимало и как некстати его плоть снова начинал разъедать голод. Он начинал ненавидеть себя и это тело. С прошлым было проще. Он не знал ни голода, да и женщины были ему безразличны, и даже мысли раньше у него не было о том, чтобы размахивать клинком или бегать как оголтелый по лесам и взбираться на крутые уступы…и тем более он не мог подумать о том, что это могло бы быть приятным. Приятным и необходимым, не как воздух, но без становилось невыносимо тошно жить. Из тьмы вокруг внутрь него медленно просачивался соблазн послать всё к чертям. Он бы мог, ему бы хватило сил сбросить эти оковы. Заложник обстоятельств и собственных убеждений. Незачем который раз обдумывать и переливать из пустого в порожнее. Он всё уже решил и топтаться на одном месте нет смысла. Ну не топтаться, а валяться…а, к чертям все эти формулировки!.. Вот бы просто взять, махнуть рукой и вытащить из воздуха новую одежду. Примерно, как делает Нимата…

Он невольно повторил этот жест и с удивлением обнаружил, что рука не пуста. Точно, ведь это так и работает. Как он мог забыть… Хотя это был не он.

========== Ты опять уходишь от вопроса ==========

Сколько прошло? Четыре часа?! Всего?! Это были самые медленные четыре часа в его жизни. И это было ужасно. То ли Синха так умело притворялся…недалёким, то ли ему было действительно так сильно и искренне плевать на то, как Титр перед ним распинался. В любом случае косяк двери в его келье был явно тут не причём, но ему досталось сполна и теперь щетинился щепками. Титр, как и прежде, был внешне спокоен, не смотря на любую бурю, которая клокотала глубоко внутри, но он всё чаще испытывал необходимость выпустить пар после и помахать кулаками, измотаться физически, чтобы почувствовать приятное опустошение и умиротворённость. Но он не мог отправиться к казармам сейчас. Сначала обед. Король настоял, чтобы Титр отобедал вместе с ними. Ага как же. И ведь опять вдоль стен в коридорах и залах начнутся перешёптывания. Жалкие сладкоголосые подлизы будут решать к кому нужно более учтиво выслуживаться. Мерзко и тошно. Почему нельзя просто остановиться на наследном принце и не приплетать его ко всем этим вошканьям.

- Стадо всегда чувствует более сильного вожака какой слабой и безвольной овечкой бы он не прикидывался.