Убежал на очередную тренировку и Богдан.

В классе литературы и русского задержались только Арсеньев и Лосев, им сегодня некуда было торопиться. Глеб копался в рюкзаке, Веня его ждал. Учительнице надоело ждать, она попросила сообщить ей в учительскую, когда они наконец уйдут, чтобы запереть дверь.

– Ну че ты тормозишь? – нетерпеливо спросил Веня. – Снег выпал, пойдем снежки покидаем, пока не растаял.

– Щас, – рассеянно ответил Глеб, запихивая в рюкзак недоеденный завтрак и размышляя, заметит это мама или нет.

– Ребята, а вы что тут делаете? – дверь класса распахнулась внезапно, мальчики аж подскочили.

Вошла завуч Марина Филимоновна, милая женщина, которая редко теряла терпение, поэтому ученики ее любили. Но в этот раз в ее голосе звучало подозрение.

Она окинула ребят цепким взглядом и быстро пробежалась глазами по углам, даже сделала движение, будто хочет заглянуть под парту, но удержалась.

За завучем бочком протиснулся Жора. Кажется, опять назревал конфликт. «Ну вот за что?» – тоскливо подумал Глеб.

– Спросите их! – Шестаков был явно чем-то не на шутку взбудоражен.

Глеб и Веня с недоумением переглянулись.

– Да понимаете, Жора увидел в коридоре подозрительного незнакомого мужчину, – уже не так уверенно проговорила Марина Филимоновна. – В темном плаще и джинсах…

– Рили? Так у нас половина родителей так выглядит, – хмыкнул Глеб. – Может, отец за своим первоклашкой заскочил.

– Да, но родителей не пускают дальше вестибюля, – возразила Марина Филимоновна. – А здесь второй этаж!

– Ну и что? Может, он к директору шел, поговорить.

– Директор уже ушла, – поджала губы Марина Филимоновна.

– Но он же об этом не знал, – возразил Глеб.

– А мы-то тут причем? – подал голос Веня, которому хотелось уже поскорей пойти прочь.

– Вот Шестаков говорит, что он сюда побежал, – объяснила Марина Филимоновна.

– Куда – сюда? – не поняли ребята. – К нам в класс?!

Ребята и завуч нервно оглянулись: вдруг неизвестный потихоньку спрятался в каком-нибудь шкафу, а они и не заметили!

Веня решительно подошел к шкафу, в котором хранились книги, дипломы и кубки за победу учеников в олимпиадах, и распахнул их. Как и следовало ожидать, там никого не оказалось, да и при всем желании здесь не мог втиснуться даже хомяк.

Когда злодея не обнаружили, все невольно с облегчением вздохнули.

– Так куда, говоришь, он пошел? – язвительно переспросил Глеб.

– Ну… в эту сторону… – неуверенно пробормотал Жора. – По коридору…

– В этой стороне много кабинетов, – резонно возразил Глеб.

– Но этот – последний, и остальные мы уже проверили, – развела руками Марина Филимоновна.

– И за углом – вторая лестница, он, скорей всего, по ней спустился и ушел, – высказался Глеб. – Если этот «он» вообще был…

– Жора, может, тебе показалось? – с надеждой переспросила завуч. – Может, это был какой-нибудь старшеклассник? Многие ростом со взрослого, – тут завуч покосилась на Веню. – Оделся, вспомнил, что забыл что-то в своем классе, и поднялся наверх, а затем ушел по другой лестнице?

Жора лишь плечами пожал: мол, может, и так.

– Надо было за ним до самого конца проследить, тогда бы точно знал, – вздохнул Глеб. – По-моему, это логично.

Конечно, он считал, что на самом деле одноклассник-мажор придумал всю эту историю, но благоразумно оставил свои мысли при себе.

На самом деле и завуч тоже не слишком верила в то, что кому-то из ее учеников грозит опасность, но проверить никогда не помешает.

– А вы почему домой не торопитесь? – спросила Марина Филимоновна. – Давайте, идите уже, я дверь на ключ закрою.

Мальчишки вышли. Глеб с Веней впереди, Жора отстал.

– Глеб… Веня… Э-э-э… обождите… – неожиданно раздалось сзади.

Мальчики резко обернулись: на них в упор смотрел Жора. И как смотрел! Позже Глеб определил выражение его лица как умоляющее, испуганное. В общем, ничего похожего на обычную наглую самоуверенность. А сейчас Глеб просто удивился, как если бы с ними заговорил шкаф или стул. Слишком много всего произошло в этот день: сначала Жора затеял драку, затем якобы увидел кого-то чужого, а теперь ему еще что-то от них надо!

– Э-э-э… Глеб… – проблеял Жора, глядя Глебу в глаза. – Походу мне помощь нужна…

Сердце Глеба дрогнуло, и он уже готов был сказать: «Да, конечно, рассказывай», но Веня испортил момент.

– Да нам по барабану твои проблемы, че это мы должны их решать? – выпалил обычно спокойный мальчик. Что на него нашло, он позже и сам не мог объяснить, но вот нашло.

Глеб растерялся, а Жора опустил глаза и пробормотал:

– Понимаю… Ладно, я сам разберусь… Наверно…

После чего отвернулся и погрузился в общение со своим айфоном.

Глеб с Веней недоуменно переглянулись, пожали плечами и пошли дальше. Жора последовал за ними следом, но на некотором расстоянии, все так же уткнувшись в телефон.

– Че он за нами тащится, – напрягся Веня, шаркая большими кроссовками по полу.

– Веник, ты че такой злой, ты же на самом деле не такой, – урезонил друга Командир.

– Да достал он меня.

– Ладно, проехали, – философски заметил Глеб. – Чего ты там говорил про снежки?

Мальчишки оделись и вышли на улицу, под крупные снежные хлопья. Но попробовать, будут ли из них лепиться снежки, не успели.

– А вон и наш мажор, – воскликнул Веня. – Как он мимо нас из раздевалки просочился?

– Где? – завертел головой Глеб.

– Вон, в машину заползает, темно-синюю!

– Точно, его шапка Только его вроде другая тачка возит?

– У его отца денег и машин лом, – хмыкнул Веня. – Сегодня одна, завтра другая.

– Точняк, – оценил Глеб.

Но настроение играть в снежки у мальчишек почему-то пропало. Да и снег пока еще был какой-то хиленький и сразу таял, на приличный снежок не наберешь.

– Номера запомнили? – полицейский Петр Ильич аж подался вперед в ожидании ответа.

– Да мы их даже не рассмотрели, тачка так быстро рванула вперед, – виновато пробормотал Глеб. – Да и парковалась на другой стороне улицы…

Капитан Зуев лишь тяжело вздохнул.

– Ну хорошо, ты считаешь, что Жора все придумал, – подвела итог инспектор Марина Васильевна. – Тогда куда же он делся?

– Вы серьезно спрашиваете? – изумился Глеб. – Вы что, мне не верите? Это нелогично!

– Нелогично! – прищурилась инспектор. – А вот ваш школьный охранник говорит, что Жора выскочил из дверей как ошпаренный после разговора с вами! А следом вышли и вы. Больше никого не было, кроме малышей на продленке. И вы хотите сказать, что ничего не знаете?!

Разговор с полицейскими продолжался еще какое-то время, вопросов было много, и все похожие, так что Глеб устал талдычить одно и то же, а Веня, когда к нему обращались, отделывался хмыканьем, гмыканьем и односложными «ну да», «наверно», «не помню», а чаще просто кивал или качал головой. Так что полицейские в конце концов от него отвязались и сосредоточили свои усилия на Глебе. Наконец ребята убедили полицейских, что рассказали абсолютно все, и больше им ничего не известно.

– Ну ла-адно, – протянула инспектор Марина Васильевна, захлопывая блокнот и выключая диктофон. Ей явно хотелось как-то прижать мальчишек, вот только она не знала как.

– Я считаю, что ребята говорят правду, – вступилась психолог Лидия Маркеловна.

– Вы считаете! – фыркнула Марина Васильевна.

– В общем, ребята, если еще что-то вспомните или узнаете, сразу звоните, – миролюбиво подвел итог Петр Ильич и протянул Глебу визитку. Глеб машинально сунул ее в карман.

Ребята поплелись из кабинета директора расстроенные. Как же, оказывается, мерзко, когда тебе не верят и в чем-то подозревают! Настроение у Глеба было ну очень плохое. И на этот раз присутствовали даже нехорошие предчувствия. Директор пожалела мальчиков и разрешила им не ходить на остальные уроки. Но ребята отказались, потому что дома было бы еще хуже. В голову лезли разные мысли о том, что случилось с Жорой, и некоторые из них были далеко не позитивными.