Когда я подросла, мама рассказывала мне, что дедушка Никандр очень долго служил в царской жандармерии. В то время парни призывались в армию на 25 лет. Очень жаль, что фотографии его не сохранилось.

<p>

Большая вода</p>

   Весной, году в 1947, река Тобол в районе деревень Чёрная - Шашова и ниже по течению вышла из берегов. Вода прибывала зримо, заливая все кругом. Дом наш в деревне стоит на развилке двух дорог, ведущих по улицам между домами, примыкающими к возвышенной части берега реки Тобола, огибающего деревушку. Даже шоссейная дорога, соединяющая все деревни, расположенные по берегу реки с районным центром Упорово, проходила ниже и вела к Железнодорожному узлу станции Заводоуковска. Во время наводнения значительная часть шоссейной дороги покрывалась водой, связь с этими населёнными пунктами прерывалась. Почта в деревню доставлялась с большой задержкой. Я стояла у окна и наблюдала, как под водой скрывались холмы, кусты, а от высоких деревьев из подводы торчали ветки. В другую пору из окна дома реки не видно было, а теперь уровень ее стремительно поднимался, и перед глазами предстала сплошная водная гладь с плывущими по ней покосившимися разрушенными строениями, брёвнами и прочими тёмными предметами. Заполнив на моих глазах перед нашим домом озерце Говёнка, вода подобралась к нему и с другой стороны, залив болото Шумиху и зашла к нам в огород. Председатель колхоза был предупреждён о наводнении, и всю живность успели перевести в безопасное место. На дойку коров доярок возили на лодках. Для нас, ребятишек, это выглядело так забавно. Смотришь в окно - кругом вода. А деревня стоит как на острове. Спустя некоторое время вода постепенно стала спадать. Берега реки стали другими, местами очень крутыми, образовав заводи. Мы бегали по берегу и втыкали на границу его с водой палочки, наблюдая за спадом воды с утра до вечера. В низинах округлились озера, наполненные рыбой, в основном чебаком, щукой, карасём и ершом. Мы её ловили сачками, сетками, позже неводом. Папа ловил рыбу сетями. По вечерам он вынимал их из воды. Сети были переполнены чебаками, которые застряли в их ячейках и, трепыхаясь, пищали, издавая звуки пик, пик, пик в тональности ноты "си" и блестели в лунном свете, похожие на ёлочные украшения в новогоднюю ночь. Папа выбирал рыбу из ячеек сетей. Уловы были приличны, и лодка глубоко погружалась в воду, тем более, что я сидела на носу лодки неподвижно, отчего хотелось спать, клевала носом и однажды, чуть не свалилась за борт. Освободив сети от рыбы, отец снова их погружал в воду до утра. А по лону воды плыл такой густой туман, словно туча заключила нас в объятья, и силуэт моего отца на корме лодки еле-еле просматривался темным пятном. Тишина кругом такая, что слышен каждый всплеск воды и ее движение при гребле вёслами.

   На излучине реки, когда уровень её понизился, вылезла тополиная поросль. Она так быстро росла и превратилась в сплошной непроходимый лес, через который без топора невозможно было пройти. Прошло совсем немного времени, как моя деревня изменилась. Предприимчивые жители рубили эти молодые деревца, делая из них колья, плетёные заборы, изгороди. Рельеф местности изменился. Появились новые озера, огромные лужи, овраги, ручьи, в одном из которых я чуть не утонула.

   Среди нас девочек и мальчиков была одна девушка, постарше меня лет на 4-5. Звали ее Роза. Она перешла этот ручей на спор с ребятами и страшно перепугалась, так как плавать она не умела. Ручей был глубок, ей по горло. Потом начала нас уговаривать последовать её примеру. Некоторые из ребят переплыли. Мне девушка говорила, чтобы я набрала в себя воздуха и шла по дну, оно твёрдое, не боялась, если даже буду вся под водой. Я тогда была ещё совсем подростком, но смелая и решительно шагнула в воду, хотя плавать не умела. Берег оврага был крутой, и я быстро скрылась под водой, ощутила сильное течение, тянущее меня в сторону главной реки. Не дыша, я упрямо углублялась. Вдруг я запнулась и догадалась, что достигла дна и начала карабкаться быстро, как только могла. Наконец, голова моя обнажилась и я вздохнула. Ещё бы полсекунды, я бы потерялась и унеслась в воды матушки реки Тобола, так и не показавшись на поверхности этого ручья. Потом ещё раз под уговор ребят я решалась пересечь такой же водоток, но на противоположном берегу реки. Тогда мы ходили за полевым луком. Я была меньше всех. Но Бог хранил меня. Я выбралась.

<p>

</p>

<p>

Рис. 5: Река Тобол (картина автора)</p>

   Однажды, я и другие мальчики и девочки, по весне, ещё снег не весь сошёл, шли мимо колодца. Кто-то из ребят предложил облиться холодной водой из ведра. Никто не решился. Я вызвалась. Ребята достали журавлём ведро воды из колодца. Я разделась донага. Ребята вылили воду из ведра мне на голову. Вода была обжигающе холодной. Я не струсила и не заболела почему-то. Прошло много лет. Я и мои сверстники уже состарились. Но когда я приезжала на Родину навестить своих стареньких родителей, братьев и сестёр, встречалась и с теми, с кем я росла и играла. Они с восхищением высказывались, как они уважали и уважают меня и моих родителей, а я и не знала. Некоторые меня даже любили по-детски. И тут во мне возникало такое чувство сродства с ними и любовь, что накатывались нескрываемые слезы.

<p>

Рассказ о том, как провожали родных на войну</p>

   В день начала войны с немцем всё мужское население деревни, годное к военной службе, было незамедлительно вызвано в военкомат районного центра села Упорово. В ту тревожную ночь никто не спал. А ранним утром, ещё до рассвета, в окно нетерпеливо постучали с криком: "Ирина, беги в контору!" Плача, мама опрометью бежала туда, крепко держа меня за руку, не слыша и не отвечая на мои вопросы. Пальцы моих босых ног еле касались мокрой холодной травы, обильно орошённой утренней росой. Около конторы колхоза, расположенной на высоком берегу реки Тобола, собрались все жители вместе с детьми.

   Бригадир громким голосом попросил внимания. Все притихли. Я мало что понимала, но чувство беды настолько вонзилось в мою душу, что я боялась дышать.

   Бригадир сообщил, что фашистская Германия бомбит наши города и сёла, Родина в опасности.

   Он сообщил также, что завтра мимо нашей деревни повезут призывников на войну по шоссе на машинах на станцию "Заводоуковская", и мы можем с ними попрощаться, помахав им рукой.