«Не путай карты, деточка. У меня на Артура блестящие планы, его ждет роскошная жизнь, а ты нищенка с цветком между ног, на который он летит, как изголодавшийся шмель. Но в моей власти и силах оборвать все твои лепестки и выставить тебя в глазах Артура низкой проституткой. А еще лучше, пустить по кругу своих охранников у него на глазах в подтверждение этой теории. Но кто точно не вынесет такого позора, так это твоя мать.»

Я тряхнула головой, вспоминая тот разговор и слова Багрова-старшего восемь лет назад. Я была молода, глупа, беспомощна, я просто испугалась. Отец Артура действительно мог втоптать меня в грязь. Он имел связи в полиции и прокуратуре, и это дело замяли бы, а моя жизнь и жизнь Артура навсегда были бы сломаны.

Хотя она и без того у меня сломалась. Но из двух зол я выбрала, как казалось на тот момент, меньшее. Не нашла в себе смелости встать между отцом и сыном, подорвать здоровье матери. Ведь Артур тогда что-то чувствовал ко мне… Сергей Николаевич это видел и правильно решил давить не на сына, потому что Артур был очень уперт, а на меня: я тогда была слаба и не уверена в своих силах.

Наверное, мало что поменялось за эти годы. Финансовая стабильность придала уверенности в завтрашнем дне, но, увы, не решила всех проблем. Перед некоторыми болезнями даже деньги были бессмысленными бумажками.

Мы вышли из кабинета вместе. Секретарша подскочила на ноги, заметив босса и его хмурое лицо. Артур сказал, что сегодня в офисе уже не появится, и повернулся ко мне, посмотрел долгим взглядом. В его холодных глазах было все то же пугающее выражение, от которого я вся сжалась.

– Виктория Александровна оставит вам сейчас все свои координаты, вы мне потом перешлете их на почту, – вкрадчиво и спокойно сказал он секретарше.

Но я уловила предостережение в его тоне. Прекрасно понимала, что спокойствие Артура ничего не значит. Он крепко сцепил челюсти и, даже не попрощавшись, направился прочь.

Наверное, у Багрова и в самом деле были неотложные дела, раз он не стал выяснять подробности, почему я утаила от него существование Егора. Я рассчитывала на худший исход разговора, но, вероятно, все плохое ждало впереди и я рано радовалась. Не мог Артур вот так просто согласиться помочь. Что-то здесь было не так.

Хотелось расплакаться от отчаяния, но я держалась. Главные слова, ради которых пришла к Багрову в офис, были озвучены, я нашла Артура и рассказала ему о Егоре. Теперь необходимо дать Багрову немного времени, чтобы осмыслить эту правду, и самой немного привести мысли в порядок.

– Воды? Вы очень побледнели… Артур Сергеевич иногда очень строг в высказываниях и поведении, но его можно понять. У него на руках осталась маленькая дочь, жена недавно погибла…

Мне и в самом деле сделалось плохо, и я ухватилась рукой за край стола, ощущая, как кружится голова от свалившейся информации и эмоций. Не представляла, как сяду за руль и поеду на работу: руки дрожали, а в голове была полная каша.

– Что? – выдавила я из себя и подняла на женщину затуманившийся взгляд, пытаясь осмыслить услышанное.

Я не знала об этом и несколько минут назад просила Артура, чтобы они с женой дали шанс моему ребенку, а той, оказывается, не было в живых… Я думала о чувствах мертвой женщины…

– Выпейте воды.

Я схватила стакан дрожащими пальцами и сделала несколько глотков.

Стало чуть лучше, туман в голове немного рассеялся. Почему я ничего не выяснила о Багрове, прежде чем переступать порог его кабинета и словно шквалистый ураган врываться в чужую жизнь с подобными заявлениями о Егоре? Кажется, потому что у меня не было времени. Я долго решалась на этот шаг и намеренно запрещала себе что-то узнавать об Артуре. Как же глупо…

– Всё в порядке. – Я натянуто улыбнулась, продиктовала секретарю свои данные и пошла к выходу на негнущихся ногах.

Спустилась вниз на парковку и какое-то время сидела в машине, пока не завибрировал телефон в сумочке. Сработало напоминание, что через час состоится важная встреча с клиентом. Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, я завела двигатель и отправилась в свой офис. После рабочего дня вернусь мыслями к прошедшей встрече. А пока лучше заблокировать все воспоминания об Артуре Багрове.

Последнее время на меня все чаще находила апатия. Умом понимала, что сдаваться нельзя. Слезы все уже давно были пролиты, но рана на сердце отчего-то с каждым днем становилась больше. Панические атаки, что вечером я приеду к Егору, увижу застеленную чистую постель и услышу от медсестры или доктора слова «Мне очень жаль…», превращали меня в безумного зверя, которого насильно закрыли в клетке. Примерно так я и ощущала себя последние месяцы: билась в одиночестве о железные прутья, рвалась на свободу, но все попытки заканчивались неудачами.

Существовал только один человек, ради которого я готова была пройти все круги ада. Он лежал сейчас в больнице. Как только закончу с делами на работе, сразу же поеду к сыну. Надену маску на лицо, обработаю руки антисептиком и снова буду рядом с ним. Подсознательно я ждала звонка или визита Артура, он ведь говорил, что приедет. Я верила ему, потому что, наверное, только это и оставалось делать.

После обеда в адвокатскую контору заглянула Лена.

– Ну, как все прошло? Багров был рад новости, что у него есть подросший сын? – с порога бодро спросила подруга. Оптимизм был отличительной чертой характера Лены.

– Очень, – грустно отозвалась я. – Артур был ошеломлен, но не выгнал меня, как я изначально предполагала. – Я откинулась на сиденье, поглядывая на часы.

Через полчаса была назначена еще одна встреча с клиентом, а после нее – судебный процесс. Затем я планировала заехать домой и отправиться в больницу. После переливания крови Егору всегда приходилось несладко, и еще один-два дня я находилась рядом с ним. Многие клиенты знали о нашей беде и входили в положение, подстраиваясь под мой график и ритм жизни.

– Я тут навела про него справки, – быстро начала Лена. – Знаю, ты была бы против самодеятельности и слушать, наверное, ничего не захочешь… – Она заметила, как я недовольно свела брови и замолчала.

Я и Лене-то призналась недавно с большой неохотой, от кого у меня сын, потому что разговоры о моем прошлом были для всех закрытой темой. Но когда лечащий врач Егора огорошил заявлением, что сына спасет только донор, то есть пуповинная кровь новорожденного ребенка, которая богата стволовыми клетками… В тот момент на меня словно Вселенная обрушилась. До сих пор помню это состояние полной растерянности. Даже толком говорить не могла два дня, лишь плакать хотелось постоянно. Из уст врача эти слова звучали как смертный приговор. Когда отчаяние достигло самой высокой отметки, я решилась найти Артура и рассказать ему о сыне.

– И что там? – с интересом отозвалась я.

Соблазн узнать о жизни Артура был очень велик. Нет, я не собиралась давать ему понять, что готова залечить его раны после потери любимой жены. Нет. Мои силы были рассчитаны строго на ребенка, которого я намеревалась вытащить из когтистых лап смерти.

– У него жена погибла в аварии несколько месяцев назад, представляешь? Осенью прошлого года. Скандал был ужасный! Говорят, что с любовником насмерть разбилась на мосту. У них с Артуром осталась маленькая дочь. Волошин, отец погибшей жены Багрова, впрягся и хотел отобрать внучку, но сама понимаешь, что связи решают если не всё, то многое. Артур твой прочно стоит на ногах, девочка осталась с ним.

Никогда я даже не пыталась об Артуре узнавать. Недаром ведь говорят: с глаз долой, из сердца вон. Но болело это сердце, отчего-то билось сегодня как сумасшедшее, когда я снова Багрова увидела. А ведь он даже не подурнел. Лишь обзавелся несколькими морщинами и проседью на висках. Хотя с такими новостями в жизни у меня, наверное, тоже скоро появятся седые волосы, и их придется красить.

– Ты совсем не удивлена? – Лена вопросительно изогнула брови.

– Почему же не удивлена? Очень неприятная ситуация. Но о погибшей жене утром мне сказала его секретарша, когда Артур полетел домой после звонка, что его дочери стало плохо.