За размышлениями он не сразу услышал звук работающего лифта. Через некоторое время на лестничной клетке перед входом в квартиру раздалось бряцанье ключей. Открылась дверь, и Илья широко улыбнулся — по звукам шагов он сразу догадался, кто вошёл в квартиру.

Судя по шуршанию пакетов кое-кто принёс кое-чего вкусненького из магазинов. И вряд ли это наёмные убийцы от Речи. Маловероятно, что они захотели бы покормить свою жертву перед умерщвлением.

— Привет, Илюш... Как прошёл квест? — спросила девушка, заглянув в комнату. – Оу... ты после стимуляторов?

Фривольный секс-наряд она сменила на повседневную одежду – джинсы и футболку, подчёркивающие её стройную фигуру. Таня, конечно, от комплексов не страдала, но на улицу в развратном прикиде, конечно бы, не вышла.

– После них родимых... лежу вот, медузю... медузирую... изображаю медузу. А квест в целом прошёл успешно, — сказал Илья. – Хотя и не без неприятных сюрпризов... хотя у меня без них вообще ничего в жизни не обходится.

Он указал пальцем на "раненную" ногу с ожогом. Та до сих пор побаливала, хотя вроде бы уже зажила. Проблема, быть может, заключалась в неком посттравматическом синдроме? Он что-то читал про случаи, когда люди после сильных ран ощущали фантомную боль, которая не существовала на самом деле.

— Ох-х-х... — выдохнула Таня, глядя на ожог округлившимися глазами. – Зайка, сильно болит?

– Намана, – отмахнулся тот, приняв максимально беспечный вид. — Жить буду.

– Кто же тебя так? -- обеспокоенно произнесла девушка, вызывая руны лечащей словоформы-аптечки. – Что за нехороший человек схватил... хотя вряд ли человек судя по размеру отпечатков...

Таня приблизилась и склонилась над его ногой, но Илья лишь отмахнулся.

– Всё окей, меня уже подлатали добрые люди мощными коммунистическими словоформами, которые одновременно и раны лечат, и автоматы перезаряжают. А кто ранил... Ты не поверишь... Зыбь, Мать её Великая болотная богиня... – пояснил Илья.

– Зыбь? – переспросила Таня, нахмурившись. – Погоди, это случаем не та безумная стерва из другого мира, что хотела меня и Юлю насадить на свои тентакли?

– Она самая. Вернулась из небытия в новом квесте и теперь предлагает союз и дружбу.

– Странные у неё предложения дружбы, – Таня указала на его ногу.

– Это на самом деле непростая история...

Илья вкратце пересказал ей все недавние события, упомянув в том числе и Молчанову. Чем дальше он погружался в описания своих недавних препитерий, там явственнее читалось на лице Тани желание положить на это самое лицо ладонь.

– Ох, Илюша, Илюша... Не быть тебе шпионом... – наконец вынесла она вердикт.

– Да я и не стремлюсь, – отмахнулся тот. – Мне вполне хватает навыков незаметного парня-убийцы, полученных в "Assassins'sCreed". А все мои косяки нивелирует теневая словоформа. Потому что она ИМБА.

Таня покачала головой, но комментировать последнее высказывание не стала.

– Я бы, конечно, не торопилась верить предложению Зыби на счёт обретения божественности, – заметила она. – Непонятно, как это работает вообще.

– Я тоже, – кивнул Илья. – Но всяко посотрудничать к взаимному удовольствию было бы неплохо. Вдруг Зыбь сумела бы помочь вывести Последнее слово на чистую воду?

– Только вот после всего произошедшего она с тобой даже разговаривать не захочет. Если вы вообще когда-нибудь встретитесь ещё раз.

– Это да... – погрустнел Илья.

Девушка прилегла на диван рядом с ним – ширина подушек вполне позволяла уместиться вдвоём без каких-либо проблем. Коленкой как бы невзначай коснулась его бедра.

– У меня есть для тебя новости. Пока ты отсутствовал, я подняла свои... – прошептала она ему на ухо. – ...старые связи в Тайном министерстве. И узнала кое-что интересное о Последнем Слове.

– Да? – заинтересовался Илья. – Я весь внимание!

– Короче говоря... – Таня сделала паузу, словно тщательно обдумывала то, что хотела сказать. – Агенты министерства вычислили место, где Последнее слово проводило съёмку своего крайнего ролика. Там же, кстати, обнаружили труп Свешникова.

– От чего он умер, установили? – спросил Илья.

– Ожоги в форме рун по всему телу и крайнее истощение организма, – пояснила Таня. – Как будто из него выпили все силы. Тело до сих пор изучают эксперты, пытаются понять, что же там с ним произошло на самом деле, но пока чётких ответов у них нет. Пока главное предположение, что террористы использовали словоформу неизвестного типа, дестабилизирующую силу Речи в говорящем. В итоге словоформы, которые он использует, оборачиваются против него самого.

– Жесть... – произнёс Илья. До этого он хотел даже попробовать положить невзначай Тане руку на бочок и плавно сместить на бедро, но рассказ девушки сбил его с соответствующего настроя. Теперь все его мысли занимали террористы и несчастный Свешников. Кто знает, если им предстоит столкнуться лицом к лицу, как обернётся ситуация? Не повторит ли он судьбу покойника, земля ему пухом... словоформами.

Впрочем, поприставать к Тане у него всё равно бы не получилось – тело по-прежнему слушалось очень плохо.

– Здание, где снимали видео, располагалось на окраине Москвы в спальной районе, – пояснила девушка. – Агенты всё там прочесали сверху донизу, но ничего интересного не нашли, кроме небольшой нелегальной конторки по производству словоформ.

– Где нелегалы – там жди беды, – заметил Илья.

Словоформы, как известно, являлись краеугольным камнем мира говорящих, именно они были инструментом, преобразующим силу Речи нужные пользователям действия и явления. Существовали словоформы так называемого ограниченного применения, с несколькими зарядами, чьё число уменьшалось после каждого использования. Ими после короткого обучения могли пользоваться даже обычные люди, лишённые дара Речи. Раньше производством и созданием обычных и одноразовых словоформ занимались только два больших титана – семейство говорящих Чесноковых, к которому относился Илья, и семейство Яранских. Последние пали в результате войны, и их производственные мощности были поглощены победителями. Тайному министерству подобный расклад не слишком понравился – кому нужен монополист в экономике? – и они ненавязчиво, но настойчиво предложили Чеснокову-младшему решить этот вопрос в кратчайшие сроки. Назревал новый конфликт, но лидер влиятельного семейства неожиданно проявил несвойственную себе покладистость. Руководствуясь непонятными мотивами, он продал часть производственных мощностей более мелким семействам говорящих, заключив с ними договоры во время празднования своего дня рождения.

Всё это косвенно привело к тому, что как грибы после дождя расплодилась целая куча нелегальных производителей словоформ, чуть ли не кустарных. Они и раньше имели место быть, но теперь новые словоформы делали все кому не лень. Приличные и успешные люди у таких не закупались, предпочитая легального производителя, но вот разные криминальные и полукриминальные элементы с удовольствием пользовались услугами чёрного рынка, благо качественный продукт можно было найти и там. Если, конечно, знать, у кого искать. Несведущие покупатели рисковали приобрести не просто некачественную словоформу, но смертельно опасную для самого владельца.

Именно рядом с таким кустарным производством словоформ и устроили временную базу террористы.

– Естественно, нелегальных сразу же взяли за горло и прочесали всё сверху до низу, – пояснила Таня. – Даже мозги им просканировали по полной программе, но ничего подозрительного не обнаружили. Похоже, нелегалы на самом деле не знали, что рядом с ним обосновалось Последнее слово.

– Хитро замаскировались, террорюги, – заметил Илья. – Продуманно работают. Полагаю, министерские ребята прикрыли лавочку нелегалам?

– Нет, конечно, – Таня покачала головой. – Нелегальные словоформы – это точно такой же прибыльный бизнес как проституция или торговля наркотиками. Теневой сектор экономики, с которого все имеют свою долю. У нелегальных есть своя крыша, со связями в министерстве, они отстёгивают нехилый процент кому надо.