Только что он хотел подойти к невесте, как под ноги ему бросили аркан. Переступить через аркан тоже грех, и опять-таки брату пришлось откупиться. Этим препятствия, однако же, не кончились, потому что за платье его ухватилась зубами какая-то старуха и освободила его только после того, как получила подарок. Вообще и в этот день и в последующие жених платился за каждый свой шаг, не говоря уже о крупном взносе за свою невесту.

В то время, как жених вошел к невесте, девушки ставят жениху кибитку за четверть версты от аула, и мы дружки и все девушки ушли туда играть в разные игры и шумно и весело проиграли до утра. Утром мы все с женихом, или с молодым, во главе уехали к себе в аул. Это был первый приезд жениха.

— Послушай, Али, — сказал мне Рахим, вечером по приезде домой. — Позволь мне поездить на твоем Бегуне.

— Зачем?

— Я хочу, чтобы он ко мне привык и на нем догнать невесту, когда мы обвенчаемся, — отвечал он.

Я, конечно, охотно позволил, и он занялся джигитовкой.

Во второй приезд жениха палатку его переставили ближе к аулу, но затем все происходило точно так же, как и в первый приезд, за исключением только того, что на следующее утро мы не уехали, а угощали невесту и женщин аула в кибитке жениха. Жених выходит из аула пешком, и его с почетом садят девушки на лошадь и, прощаясь, целуются и с ним и со всеми дружками. Оставаться долге в ауле невесты считается неприличным, и потому на третий день мы уже уехали к себе. Невеста же в это время шьет себе приданое с помощью девушек аула, которых она угощает.

После третьего приезда жениха был призван мулла. Посреди большой кибитки был разведен огонь, горевший пламенем, и вокруг огня были разложены различные материи; тут были и шелковые, и шерстяные, и ситцы, платки, коленкор, шелк и т. д. Отец нашей невесты медленно встал с места, взял чашку с водою и, опустив в нее две серебряные монеты, держал ее до тех пор, пока мулла не окончил чтение молитвы. Потом чашка была передана мулле, который глотнул из нее воды и передал всем присутствующим. Мы все отхлебнули воды. Этим обряд венчания окончился.

Мы все сели за ужин и потом ушли играть и веселиться в кибитку Рахима, уже стоявшую в ауле.

На другой же день досталась работа моему Бегуну. Наша невеста удрала от Рахима с козленочком в руках, и все мы пустились ее догонять. Эта игра при Бегуне вышла даже смешна, он в один момент догнал невесту, Рахим отнял козленочка, и все обрядности кончились.

^{Он в один момент догнал невесту.}

В нашем ауле палатка Рахима еще не была готова, так как отец хотел отделать ее особенно хорошо, и потому брат не брал жены к себе в аул. Бывает так, что жену не берут к себе года два-три.

Тетя, помните, как вы часто бранили меня за то, что я горячусь в спорах и люблю держать пари? Теперь я убедился, что это у меня национальная особенность. Таджики страшно любят всякие игры и пари. В каждом городе Зарявшанскаго округа есть особые дома и переулки, куда собираются таджики для игры. В домах играют по ночам, а в переулках — днем. Игроки иногда проигрывают все: деньги, одежду, дом, лошадь, жену, сына, дочь — решительно все идет на ставку. В игорных домах воспитываются разбойники и воры. Играют в карты, в кости, чет и нечет и т. д. В этих игорных домах пьют и водку, запрещенную Кораном.

Играют и в кулачные бои, причем держат пари за успех кого-нибудь из дерущихся. Бои с целью же пари устраивают и между перепелами, между петухами и между верблюдами.

При шахматных пари (в шахматы играют публично), каждый из держащих пари имеет право предлагать свой ход, который вслух обсуждается другими. Удачный ход или промах противников вызывают взрывы хохота, крики удовольствия, остроты, замечания, на которые следуют ответы, и разговор нередко кончается потасовкой.

Не могу не высказать вам, тетя, своих наблюдений над собой. Как во мне сидит еще много дикаря. Во время свадебных пиршеств молодежь аула устроила игру с козлом, на которой участвовало нас двадцать человек. Выехали мы в долину, очень большую, и окруженную кустарником и деревьями. Посреди долины на поляне лежал зарезанный козел. Все мы стали в ряд и по условленному знаку пустились к козлу. Хотя моя лошадь была, бесспорно, лучше других, но я, как человек неопытный, не захватил козла, которого захватил брат невесты и помчался с ним в кусты. По дороге его догнал юноша из нашего аула и вырвал козла; в эту самую минуту я налетел, как вихрь, и победил своей неожиданностью, козел оказался у меня, но только уже без одной ноги. Бегун вихрем понесся в кусты, но на меня со всех сторон стали налетать. Я, как дьявол, увертывался от них. Страх потерять козла или, лучше сказать, лишиться славы победителя был во мне так силен, что в эту минуту я готов был с ножом в руке отстаивать свою добычу. Кто-то летел на меня справа, кто-то слева, кто-то пересекал Бегуну дорогу, но Бегун понимал, в чем дело. Он увертывался, как змея. Мне не для чего было им править. Но вот я чувствую, что козла тянут за ногу, и я, не обращая внимания, что из него течет кровь, что кровь эта выпачкала мой чистенький и красивый халат, тяну козла к себе, и оставляю часть его в руках противника. Раз уж я было совсем выскочил с разодранным козлом из круга, но вдруг передо мною очутился выскочивший из кустов всадник и ухватил козла. Между нами началась настоящая драка. Мне пришлось припомнить все правила гимнастики, чтобы отстоять свое право. Козел на один момент попал ко мне в объятия, так что обмазал мне все лицо, но этого момента мне было достаточно. Я ногами ударил Бегуна и крикнул ему: «Скорей! Скорей! Грабят!» Кажется, если бы Бегуну пришлось перескочить через реку, он ни на минуту не остановился бы. Мы неслись, как ветер, и остановились только у кибитки брата.

^{Игра с козлом.}

Сначала я ликовал, я был счастлив, я был настоящим азиатом, дикарем! Но потом во мне проснулось чувство чистоплотности. Я соскочил с лошади и прежде всего пожелал вымыться, но грязь и кровь были у меня на шее, на груди. Рубашка, халат, панталоны — все это было мокро и грязно. Мне стало как-то неприятно, и я, дав вздохнуть Бегуну, уехал домой.

Кибитка уже готова. Я ездил в Ургут и привез стол и стулья и кое-что из мебели. Сегодня в горах пошел снег, и мы едем за женой брата. Когда она приедет, то угостит всех нас, дружек и родню.

Заида, так зовут нашу молодую хорошенькую смуглянку, осталась всего более довольна шкапом и от души, крепко поцеловала меня.

Каждое утро мы заняты тем, что отрываем снег от наших кибиток, где жить не очень-то удобно.

Мне досадно, тетя, что я так поздно написал вам о высылке мне шубы. Мне здесь скучно. Книг нет, делать нечего. Погода стала северная. Я ежедневно езжу в Ургут. Страстно хочу домой. Хочу учиться, учиться и учиться.

Наконец повестка привезена сегодня в аул одним из наших таджиков. Конечно, это шуба.

Прежде всего я пошел в кибитку к женщинам и ребятишкам.

Меньшой брат мой, десятилетний мальчуган, Азим, лежал около угольев и играл с Кудлашкой.

Увидав меня, он тотчас же кинулся ко мне.

— Я пришел проститься, — сказал я. — Азим, будешь ли ты беречь мою Кудлашку?

— А ты его мне оставишь?

— Тебе; а вот за то, чтобы ты берег его, я тебе дарю еще кое-что.

Я вывел его из кибитки и посадил на Ворона.

— Вот это твой конь, — сказал я.

Азим так стал кричать, что мать, как защитница, тотчас же прибежала к нему. Отец тоже пришел.

Все были очень рады моему подарку.

Затем я пошел проститься к молодым, и когда я сказал брату, что дарю ему Бегуна, то он не поверил своему счастью.

— Ты, верно, оставляешь его на время, пока не приедешь к нам, — сказал он.