И вновь Зигмунд учуял, увидел и не снёс в Айрате того самого насильника, которого ощущал в его существе. Он покраснел, психанул, встал, подошёл к нему рысью и вмазал в лицо при том, что мужчина лежал на койке смирно.

– Надо бы тебя, выродок, вообще к койке привязать и рот заштопать нитками! А также голову зафиксировать поудобней, а то в середину рожи твоей кулаком не попал!

Айрат сплюнул кровь, привстал и огрызнулся:

– Достанешь ещё, не бойся!

Игорь рассмеялся, достал из-под подушки подарок от охраны, как старшому в камере и говорит мол:

– Эй, Зигмунд! Лови верёвку!

Айрат побледнел, а Ибрагим попытался образумить товарищей:

– А крыша то у него выдержит? Вы чего ребят? Опомнитесь.

Игорь сплюнул и сказал:

– Уж чего там, не обломится, полежит.

И только тот Айрата тоже избивать хотел начать, как Зигмунд заорал:

– Осторожно, там шухер! Что-то барахтается по полу, словно волокут – охрана видно тащит чего…

Все легли смирно и переждали, лишь Айрат смотрел, что волокут железные носилки с чьим-то мёртвым телом. Его передёрнуло, и он тихо произнёс:

– Сорвался кто-то или просто несчастье? Как низко этот мир ещё падёт! Низко…

И где-то на разных планетах Млечного Пути, разные люди с разными жизнями все впитывали плотские души земных людей, наслаждаясь их агонией на процедурах усиления эволюции ДНК, смотря цветные картинке в голове, которые были людьми, их мыслями, их верой и мечтами…

После инцидента Виолетту посещала полиция, но не нашла логического объяснения гибели от сердца троих мужчин под дверями её квартиры, тем не менее люди интуитивно стали её опасаться. Однако Виолетту это уже не беспокоило, крысы выскочили из норы, а значит гнездо она случайно разворошила. Вчерашним днём ей звонил Добрыня и сообщил о самоубийстве Виолетты и прочих обстоятельствах, которые предшествовали и сложились в результате этого события. Виолетте даже интересно стало, кто же тот прекрасный принц, что счёт за честь пробудить ото сна спящую красавицу, подстроив ей изнасилование и доведя до суицида и при этом вновь свести в кому пробудившуюся на днях, судя по рассказу Добрыни? Анализируя собственные ощущения во время прошлой попытки ей убийства чем-то похожим на Вуду из ужастиков, о чём свидетельствовал ожёг на левой ладони после того танца, Виолетта не сомневалась, что тут замешаны далеко не с Земли обитатели, однако, судя по ощущениям, это тоже люди, хоть и зверски жестокие по сравнению с живущими на Земле. К такому выводу она пришла, вспоминая, как танцуя с пустотой, мучимая смятением и ощущениями сродни тому, что в подобье засунули пластмассу, она ощущала отдалённо присутствие некоего азиата и какого-то толстого блондина, а также что-то механическое, но явно мыслящее на высшем уровне развития, судя по всему кибер или искусственный интеллект. Она давно выяснила, что это имеет место быть на Земле и является инструментом взращивая и убоя людей, как на скотобойне, а 2D и 3D картинки в восприятии людьми лишь подтверждают это. Не то что бы ей это казалось странным – воображение, как воображение. Но что странно, почему словно на компьютере сгенерировано? Откуда это ощущение? Интуиция? Даже стили поведения людей, жизнь, если присмотреться – все по одному и тому же сценарию, который все бояться увидеть, который разнообразят преступления и истерики. Все по одной и той же схеме, напоминающей алгоритм или программу. Вопрос только в том уже был как это внушается обществу психически и кому эта технологическая мощь принадлежит людям или существам другой расы? А может и тем, и тем? Различается ли этот алгоритм? И как этого алгоритма избежать? Как разнообразить жизнь, если даже Виолетта нарвалась на эти проблемы, просто пройдя туда, где ощущала таинственную угрозу, нарушив тем самым эту обыденность своего существования и этот замкнутый круг в бесконечном цикле воспроизведения одного и того же алгоритма с учётом чисто аналитического закона ускорения и повторения истории? А паркетный пол и белые стены успокаивали её тревогу, пока она, напрягаясь, словно что-то ей не давало об этом даже помыслить продолжала расследование. Прошлым днём её пытались жестоко убить, явно имело место быть что-то похожее на оккультный обряд, в котором точно участвовали те самые ублюдки с того промышленного здания, которых она видела. Странно, что полиция не стала её трогать, но и в тоже время вполне объяснимо – нет причины, видимо их начальство не за одно с владельцами мясобойни нашей современности. Тем не менее обстоятельства обстоятельствам рознь, великие исполнители и инициаторы обрядов убийства и душевного расчленения человека нуждаются в маленьком нюансе – в участии в процессе собственного и посреднического человеческого мозга. Виолетта осознала, что все это обязательно требует контакта с человеческим мозгом, а ИИ, который она ощутила, видимо и выступает секундантом правил обстоятельств этой игры, создавая и задавая фиксацию результата. Все сходится, логика имеется, это имеет место быть, это существует. Она скорее в то поверит, чем в то, что сверхъестественные или разгневанные природные силы в любом их проявлении навредят живому человеку без причины или основания. Но что должен человек сделать, чтобы этот вред природа могла причинить ему по всем её законам практически без видимой причины? Одно дело, когда наступает катаклизм, эпидемия с конкретно существующей инфекцией, а другое – смерть от отказаза ноги просто так, появления дефектов в головном мозге, которых даже в самых тяжёлых условиях выживания у животных нет при этом, а экология практически одинаковая. Не говоря уже о психических и соматических болезнях. Откуда они? Не уж-то верить церкви, что это бесы? А кто в их понимании эти бесы? Барабашки? Да у них весь смысл жизни в защите тех, кто жив. К тому же исходя из самого слова и глупому ясно – бес, бессмертный. Бес – отказавшийся от бессмертия, а бессмертный ставший на его костях бессмертным или должный таким стать. То есть бес – это любой в роли мяса для бессмертных. Так вот зачем им эта система!

Виолетта печально вышла на улицу и продолжила размышлять: «Во время вчерашнего танца, я получила психически сильный ущерб. Теперь меня сильно будут бояться, просто потому что я его получила. Восстановлюсь ли я? Так или иначе с этим ущербом мне уже не добиться в жизни лучезарного успеха, от меня мало толку, так что зря Добрыня за меня так волновался, когда я ему об этом рассказала. Тем не менее он тоже втянут теперь в эту историю и, думаю, так или иначе нужно разобраться до конца. Не важно даже, что в конце, я хочу знать, что со мной будет в момент моей смерти и имею на это право. Право любого человека знать от чего и во имя чего он умирает, а людей, получается всех разрывают душевно на мясо и скрывают это» – Виолетта печально улыбнулась. – «Злой рок ли ты или ирония?»

Вот уже девять дней Вера спала в диком кошмаре и агонии, потея и пища во сне дико тонким писком, словно страдания человека зажаты и в этом звуке иглой пронзают сердце, Викторина Диковна и даже медперсонал ощущали это диким страхом в своих сознаниях, диким ужасом осознания страданий человека в адском сне и не могли ничем помочь, кроме своего сочувствия, а Вере снилась Башня старого замка в которой она убегала от какого-то лысого мужчины, стремившегося её изнасиловать и убить в приступе агонии дикой любви. Вера судорожно думала куда бежать, ожидая стремительные повороты и незнакомые двери, но нет – коридор шёл по прямой и неизбежно вел её словно в никуда, как ко злому роковому концу её жизни. Вера, окутанная страхом неизбежности судорожно, продолжала мыслить сквозь пустоту в голове и искать выход из положения, ощущая дикую угрозу и слыша бег за спиной. Её пугал дикий ужас от того, что если она что-то сделает не сама по определённым личностным принципам, если ошибётся случайно, нарушив эти принципы – то все, она споткнётся и он её схватит, она будет не в силах ничего сделать, не в силах противостоять страшному человеку, это конец, все. Тупик. Тупик. Как быть? Как быть? В этот момент система проанализировала отклонение мыслительных процессов Веры от сценария, заданного по программе и отправила ей агониальное внушение в нейроны из-за которых пошёл мощный электрический разряд по нервным клеткам. Тело девушки дёрнулось прямо во сне, но сон уберёг её от эпилепсии, врачи и Викторина Диковна начали готовить капельницы и обтирать пот, а вера пища в этой агонии смотрела продолжение сна, в больницу как раз пришли Евгений с Егором и тоже наблюдали её агонию, но не знали, что во сне в конце коридора этой тёмной башни она увидела их и обмерла от неожиданности, но при этом чувствуя в голове адскую боль, словно на мозг заживо надели корону с углями, минуя черепную коробку и ей хотелось закричать, но она не могла, как не могла умереть или потерять сознание и у неё просто пошли слёзы. Но система – это машина, ей все равно на чувства человека, и она продолжала в бессознательном участке нервной системы истязать психически человека в состоянии глубокого коматозного состояния при обеспечении условий осознанного сна, но этот сон поддерживал её существование и связь с рассудком, раз она его видела и могла мыслить. Юноши спросили её: