Он быстро облизал губы и снова поцеловал головку, на этот раз медленно и мягко втянув её в рот. Совсем неглубоко. Дразнил и Стива, и себя. Обвёл языком по кругу, кончиком приласкав уздечку. Взял чуть глубже, заставив упереться в бархатистую изнанку щеки, и медленно выпустил изо рта, оставив член касаться покрасневших губ.

– Так хорошо, Стиви? – негромко спросил он, целуя по всей длине ствола. Опустился губами к самому основанию и кончиком языка скользнул по заметной венке.

Стив беспорядочно гладил Джеймса по волосам, а пальцы второй руки не заметил, как переплёл с пальцами Джеймса.

– У меня сейчас яйца лопнут, – просипел он, не чувствуя ничего, кроме пылающего возбуждения. Всё стекло к паху, собралось в жаркий, обжигающий узел. – Пожалуйста, Джеймс. Пожалуйста… сделай так снова.

– Сделать что, Стиви? – если бы Стив только мог видеть и слышать себя со стороны, он бы давно кончил от одного вида. Джеймс сам не знал, как ещё держится.

– Поцелуй головку. Пососи её. Пожалуйста.

– Кончишь мне в рот? – Джеймс аккуратно приподнял мошонку Стива, прижав её ближе к члену.

– Да-да-ДА! Джеймс, пожалуйста, Джеймс!..

Барнс снова коснулся головки, оставил на ней крепкий поцелуй. Губами снимал вязкие солоноватые капли, а потом открыл рот, и держал в теплоте рта, плотно обхватив губами. Обводил языком по кругу, несильно втягивая щеки, больше массируя, чем отсасывая.

Пальцы Стива судорожно сжались у Джеймса на затылке, потянув за волосы почти до боли. Бёдра мелко задрожали, из горла вырвался низкий хрип, а после – жалобный стон.

– О, Джеймс… Джеймс-Джеймс-Джеймс! О-о-о…

Он потерялся в ощущениях. Не понимал, долго спускал в рот Джеймса или кончил быстро. Ощущал лишь ту самую пьянящую лёгкость, распирающую изнутри.

========== 5. ==========

***

Джеймсу пришлось уехать на несколько дней.

– Работа, – вздыхал Барнс и бросал на Стива по-щенячьи грустный взгляд, складывая вещи в сумку. – Я вернусь так быстро, что ты даже и соскучиться не успеешь. Но, – он прильнул к Стиву, забыв про сборы, – ты же всё равно будешь скучать, а, Стиви?

На следующий вечер, вернувшись после работы в квартиру Джеймса, непривычно тихую и пустую, Стив нашёл на столе записку:

Ужин в холодильнике. Помой сковородку:D

Скучаю по твоей заднице.

P.S. Не наделай глупостей, пока меня не будет.

Твой Барнс Великолепный

Глупая широкая улыбка не сходила с лица Стива даже когда он приступил к мытью сковородки.

Стив не удержался и, уже улёгшись в постель, написал Джеймсу. Знал, что между ними разница в несколько часов, и Барнс уже наверняка спит после напряжённого дня. Однако без Джеймса было так непривычно, что Стив всё же написал. Не ждал, что Джеймс ответит раньше утра, но телефон вдруг зазвонил. Стив торопливо ответил на вызов.

– Эй, Стиви, привет.

– Привет. Ты чего не спишь? – у Стива сердце заколотилось так, будто он не с лучшим другом разговаривал, а с парнем, в которого влюблён.

– Не ругайтесь, мистер Роджерс, – Стив закатил глаза, а губы сами растянулись в улыбке. – Был тяжёлый день, – Стив услышал в голосе тщательно скрытую усталость, – только разобрался со всем бардаком, что тут устроили. Ты как?

Они будто вечность не виделись, а не сутки. Стив никогда всерьёз не задумывался, как же так получается, что они с Джеймсом могут разговаривать несколько часов напролёт. Он понимал, что иметь такого человека, с которым общение на любые темы в радость – это большая удача, и ценил это. Джеймс всё делал лучше, так было всегда. Стив не представлял своей жизни без него.

– Ты чего, приуныл там без меня, детка? – повеселевший голос Барнса вырвал его из раздумий.

– Нет, я… – Стив завозился, удобнее устраиваясь лопатками на подушке Джеймса, – просто немного задумался.

– Что за тяжкие думы тебя одолевают? Поведай дядюшке Джеймсу.

– Ба-а-арнс, – протянул Стив, – может тебе ещё сказку на ночь рассказать?

– Расскажи.

В голосе не осталось и следа от былой весёлости. Стив замер, уловив те самые интонации.

– Расскажи что-нибудь интересное.

– Что, например? – Стив закусил губу и против воли покосился в сторону тумбочки, в которой лежала смазка.

– Что-то, чего ты не рассказывал мне раньше. Как, например, ты провёл прошлую ночь? – вкрадчиво поинтересовался Джеймс.

В ночь перед его отъездом Стив решил остаться дома, чтобы дать Барнсу выспаться.

– Я… – Стив сполз по постели ниже. Зажмурился и почувствовал, как краска стыда заливает лицо и шею. – Я… я кончил во сне, – протараторил он. – Проснулся от того, что кончаю.

Стив замолчал и прислушался к медленному глубокому дыханию в трубке.

– Оргазм был сильный, знаешь, такой…

– Почти до боли?

– Да. Не люблю ночные поллюции. Вроде и бурно, но хм… не знаю даже, как сказать…

– Пресно? – Стив слышал, как Джеймс улыбается.

– Да, точно! Пресно.

– Почему ты кончил? Что-то снилось? – прозвучал, наконец, вопрос.

– Не помню, – Стив пожал плечами, будто Джеймс мог его видеть, – перед сном читал нашу переписку, – как бы между прочим обронил он.

– Ты уже трогаешь себя? – голос звучал приглушённо.

– Да, – Стив не решился соврать. Он мял себя через штаны.

– Что тебя так возбудило, Стиви? – мурлыкал голос на том конце провода, – что-то конкретное из нашей переписки?

Стив закусил нижнюю губу и шумно выдохнул.

– Н-нет… ты. Это ты. Я думаю о тебе.

Стив шумно дышал, сердце колотилось и, казалось, заглушало все звуки. В трубке повисла продолжительная пауза.

– Ты дрочишь, думая обо мне? – Джеймс, кажется, был искренне удивлён.

– Да, – Стив зажмурился. Он боялся себе представить, насколько озабоченным может посчитать его Барнс. Что вообще может подумать… и вновь Стив почувствовал какое-то сладостное изощрённое удовольствие от своей порочности.

– Детка, – громкий стон Джеймса вырвал Стива из морока. Громкий и полный бессилия, – если бы я сейчас только мог… если бы я сейчас был рядом…

– Я хочу этого. Так хочу, Джеймс! – умоляюще заскулил Стив. Его рука давно нырнула под пояс штанов. – Хочу твои руки, твои губы, хочу, чтобы ты лёг на меня! Горячий и сильный. Чтобы… чтобы твои пальцы трогали меня везде. Хочу, чтобы ты потрогал… потрогал мою дырку, – грудь и горло опалило желанием, дыхание участилось, стало поверхностным, быстрым.

– Я бы вылизал тебя всего, – Джеймс напряжённо сжимал челюсти. Слова выходили неразборчивыми, нечёткими. – Лизал бы твою тугую дырку и надрачивал член. А ты бы извивался на моём языке, насаживался, раздвигая ягодицы руками, чтобы мне было удобнее ласкать тебя, чтобы я видел твою мокрую от слюны дырку. И ты бы кончал, сжимаясь на моём языке. Кончал до трясущихся коленок. Да, детка, ты этого хочешь?

– Да! Да, Джеймс, пожалуйста!

Стив приглушённо стонал в трубку, закусив нижнюю губу, с трудом удерживал телефон дрожащими пальцами. Он вскидывал бёдра, и так хотел, чтобы Джеймс сейчас был с ним: потереться о Джеймса, вдохнуть его запах, почувствовать руки Джеймса на своём теле. Стив так хотел Барнса, почти до слёз.

– Давай же, Стиви, – его дыхание тоже сбилось, – кончи, детка. Кончи для меня. Ты же знаешь, как я люблю, когда ты кончаешь. Я бы принял всё до капли. Кончай, Стиви.

Стив не мог сопротивляться. Тело выгнулось дугой, телефон выскользнул из сведённых судорогой пальцев, а Стив, сотрясаясь в оргазме, повторял имя Джеймса.

Ему понадобилось время, чтобы прийти в себя. Он неуклюже принялся шарить рукой по постели. Нащупал трубку и, зажмурившись от яркости экрана, торопливо приложил телефон к уху.

– Дж-Джеймс? – во рту пересохло. – Ты ещё тут?

– Конечно, – судя по расслабленной, довольной интонации, Джеймс тоже получил удовольствие.

– Джеймс, ты… – Стив откинулся на сбитую простынь. Футболка прилипла к влажной спине. – Ты кончил?