Стив разглядывал спящего Джеймса. «Такой красивый», – отрешённо отметил он. Стив всегда знал, понимал, что Джеймс красив, привлекателен для других людей, но почему-то никак не ожидал от себя, что у него будет замирать сердце, а затем с утроенной силой биться о грудную клетку, когда Стив будет смотреть на Барнса. И всех этих «замирающих сердец» от себя тоже не ожидал. Не удержался, приподнялся на локте и невесомо поцеловал в висок.

Джеймс смешно сморщил нос и уткнулся в подушку.

– Доброе утро.

Барнс что-то невнятно пробормотал. Завозился, стягивая одеяло к пояснице. Повернулся к Стиву и покосился мутным, ещё не проснувшимся взглядом.

– Доброе, – голос со сна был осипшим.

Стив, не таясь, с улыбкой разглядывал лениво-сонного, разморенного Джеймса.

– Давай ещё поваляемся, детка, до будильника ведь есть время, – Барнс на полном серьёзе считал, что просыпаться без будильника – это супер-способность Стива. Его самого обычно невозможно было поднять.

Он закинул руку на Роджерса и с медвежьей грацией подмял Стива под себя. Погладил пятернёй растрёпанный затылок, устроился подбородком на макушке.

Стив обвил горячее расслабленное тело, уткнулся в подмышку. Под ухом размеренно билось сердце Джеймса, ровный стук убаюкивал. Хотелось вот так бесконечно долго лежать в согретой нежностью постели. Стив шмыгнул носом от избытка чувств.

– Ты там не задохнулся подо мной? – поинтересовался Барнс, хмыкнув.

– И не мечтай, – Стив подлез ещё глубже.

– Хорошо-то как… – Джеймс душераздирающе зевнул, – скажи, Стиви?

– Хорошо, – согласился Стив, крепче обнимая Барнса, погладил лопатки и линию спины.

Они с Джеймсом синхронно вздрогнули и застонали протестующе, когда зазвенел будильник, безжалостно вырывая их из сонной неги.

– Ещё пять минут, – конечно же заканючил Барнс, специально придавливая Стива к постели, не давая дотянуться до телефона.

– Нет, – Роджерс был непреклонен. С трудом и с нескрываемой неохотой выбрался из-под сопротивляющегося Джеймса, отключил звук и через плечо оглянулся на насупившегося Барнса. – Вставай. Без шуток, – предупредил он, не сумев скрыть улыбку. Знал, что Барнс начнёт юморить про то, что некоторые его части встают по команде, уже готовы и всё в подобном роде.

– Какие мы суровые, мистер Роджерс, – Джеймс закатил глаза и фыркнул задиристо. Подпёр кулаком щёку, на которой остались следы от подушки, – у Вас не забалуешь, да?

– Да, – Стив знал, если поддаться на речи Барнса, из кровати они вылезут действительно не скоро. К своему стыду, Стив уже не раз и даже не два попадался на это, – поэтому поднимаемся. Я серьёзен, как сама серьёзность, Джеймс, – погрозил он пальцем и вскочил на ноги прежде, чем Барнс успел сграбастать его поперёк живота и завалить на спину.

– Ну и ладно, – Джеймс сделал вид, что неудачного броска не было, – не очень-то и хотелось, – заверил он, хитро сверкая глазами.

– Я в душ.

– Могу я к Вам присоединиться, мистер Роджерс?

– Если будете работать не только языком.

– А…

– Пока что у Вас плохо выходит, мистер Барнс.

– Вот уж неправда!

***

– Это мой кусок.

Джеймс безропотно наблюдал, как Стив отправляет в рот сочное мясо.

– Вкусно?

– Очень.

– Ты же сказал, что не голоден.

Стив кинул на него насмешливый взгляд и продолжил жевать.

– А ты сказал, что моему организму необходим белок.

– «А ты сказал»… – передразнил Джеймс, и пока Стив не съел всё за него, взял вилку. – Прислушивайся к дядюшке Джеймсу почаще, – посоветовал он, утерев губы салфеткой.

– Он плохого точно не посоветует, – закивал с важным видом Стив.

– Не дерзи, мистер Роджерс, – пригрозил Джеймс.

– А то что? – Стив кончиком языка облизал уголок покрасневших губ.

Барнс завис. Смотрел на чуть припухший от горячей пряной пищи рот. Пожирал глазами. Хотел его. Набрал в грудь воздуха, чтобы что-то сказать, но к столу подошёл официант.

– Ты ему нравишься, – заметил Стив, когда Джон, оставив счёт и перекинувшись с Барнсом какой-то вежливой шуткой, отошёл от их столика.

– Неужели? – Джеймс вопросительно вскинул бровь. Ему не было интересно. Для него подобное общение с людьми было лишь проявлением вежливости и дружелюбия. Некоторые принимали это за флирт.

– Ага, он сделал тебе комплимент. «Ваша рубашка подходит к Вашим глазам».

– Очень мило с его стороны, – Джеймс улыбнулся. – Кажется, мы с тобой о чём-то говорили?

– О том, что будет, если я предпочту не прислушиваться к советам вездесущего и всезнающего дядюшки Джеймса, – напомнил Стив.

Он незаметно повёл плечами, расслабляясь. Сам не понял, почему безотчётно напрягся, когда Барнс принялся околдовывать официанта своими флюидами. На самом деле у Джеймса это выходило как-то само собой, он умел понравиться, вызвать симпатию.

– Я лучше покажу, – Джеймс наколол на вилку очередной кусок, – когда будем дома.

– Я заинтригован, – не стал скрывать Стив.

И вот так менять тему, молниеносно меняя и настроение, атмосферу, тоже умел только Джеймс. Есть больше не хотелось, Стива терзал голод иного рода.

– Кстати, всё хотел спросить какой отсос ты любишь? – поинтересовался Барнс. И продолжил обед, как ни в чём не бывало. Будто о погоде спросил или о планах на выходные.

Стив замер. Огляделся, чтобы убедиться, что за соседними столиками их никто не слышит, не обращает на них внимания, а после неловко пожал плечами.

– Знаешь, – он был на удивление спокоен и задумчив, а ещё серьёзен, – мне кажется, главное, чтобы партнёру самому хотелось сделать минет. Не потому что «надо», и не потому что этот самый минет выпросили. Главное, чтобы это было…

– Обоюдное желание, – произнесли они хором.

– Да, – Стив улыбнулся и вокруг его глаз собрались маленькие морщинки, – именно так. Не через силу, не в виде одолжения. А техника и всё такое – дело практики.

– Но есть же что-то, что тебе хотелось бы почувствовать? Или что-то, что хотелось бы увидеть? Я хочу отсосать тебе, Стив, – пояснил Джеймс, не отводя от Стива потемневшего взгляда, – и хочу знать, как сделать тебе приятно. Расскажешь?

***

Стив безотрывно смотрел на Джеймса, расположившегося у него между бёдер, даже не пытался скрыть, как у него сбито дыхание.

Джеймс в ответ лишь лукаво прищурился и потёрся щекой о крепкое бедро.

– Джеймс, пожалуйста… – проскулит Стив, откидывая голову на подушку, потому что не было сил сдерживаться, потому что Джеймса хотелось до дрожи.

Барнс чуть приподнялся и поцеловал бедренную косточку. Лизнул кожу около пупка, подул на влажную полоску, заставив Стива вздрогнуть от неожиданности, а потом прижался губами к лобку.

– Джеймс… – снова позвал Стив, бездумно гладя руки Джеймса, лежащие у него на бёдрах.

В паху ныло, было так хорошо, что даже будто немного плохо, а возбуждение было настолько сильным, что отзывалось напряжением где-то в копчике.

Джеймс не отвлекался на разговоры, в кои-то веки молчал. Целовал нежную кожу в паху, бёдра, мимолётно задевая щекой напряжённый член.

Хотелось скорее взять в рот, но Джеймс не торопился. Он знал, что если постарается, то Стив спустит за пару минут, но хотелось продлить наслаждение. Ещё чуть-чуть посмотреть на то, как Стив ёрзает по смятым простыням, выдыхает сквозь зубы, кусает губы и приподнимает бёдра, пытаясь потереться о Джеймса.

– Красивый, – прошептал Джеймс, положив ладонь на основание, прижимая член к животу. На коже осталась липкая капелька предэякулята.

Джеймс собрал её губами, уголком губ задев головку.

Стива выгнуло. Он так хотел, чтобы Джеймс не дразнил, не мучил. И в то же время не хотел, чтобы эта мука заканчивалась. Одной рукой он погладил Джеймса по спутанным волосам, и так и оставил чуть подрагивающую ладонь на затылке.

Джеймс ещё раз потёрся щекой о горячую кожу живота, глубоко вдохнул запах чужого возбуждения и поцеловал напряжённую головку. Влажные губы накрыли упругую плоть, которая тут же задрожала под прикосновением. У Барнса самого свело низ живота от всего происходящего: от вкуса и запаха Стива, от его тихих, приглушённых всхлипов и тяжелого дыхания, от того, как подрагивал член под рукой, и напрягались яйца, наполненные спермой.