Джеймс изначально понимал, почему Стив молчит в постели. Молчит и о своих желаниях, и сам остаётся беззвучным насколько возможно. Ему было важно, чтобы сам Стив проговорил это и понял.

– Я не могу держать это в себе, – продолжил негромко Джеймс, – когда я с тобой, мне настолько хорошо, что… это зарождается где-то здесь, – он указал на область груди и шеи, – собирается жаром, опаляет изнутри и вырывается со стонами. Так я получаю максимальное удовольствие, полное и завершённое. Понимаешь, о чём я?

Да, Стив понимал. Он тоже чувствовал это, но каждый раз старательно кусал губы и зажимал рот.

– И я не прошу тебя притворяться или выдавливать из себя то, чего на самом деле нет, – заверил Джеймс. – Ты не обязан проявлять возбуждение так же, как я, или реагировать так, как реагирую я. Ты – это ты, Стиви. Главное, чтобы тебе было хорошо. Если без стонов тебе спокойнее или комфортнее, или они будут тебя отвлекать от тактильных ощущений, то без проблем. Я не заставляю тебя, слышишь? Просто знай, что мне хорошо с тобой в любом случае – со звуками или без них. Тебе не нужно стыдиться или стесняться меня, если вдруг дело в этом. А стыдиться себя не нужно тем более.

Джеймс замолчал. Стив сидел, зарывшись лицом ему в шею. Сопел, как показалось Барнсу, тревожно. Он сказал то, о чём думал вот уже несколько дней. И был уверен, что Стив тоже думал об этом, может только с другой стороны или через призму какого-то другого аспекта.

– Мне хорошо с тобой, – Стив приподнялся с него и посмотрел в глаза. Провёл ладонями по груди Джеймса, разглаживая ткань толстовки. Сделал несколько глубоких вдохов и продолжил, – ни с кем не было так полно, без рамок, без запретных тем. – Джеймс улыбнулся, подбадривая, поощряя продолжить. – И я хочу стать более открытым, чувственным, не бояться реагировать на удовольствие, не стесняться говорить. К сожалению, это не так быстро удаётся исправить, но мы ведь никуда не опаздываем, да?

– Именно, детка, – Джеймс коснулся губ лёгким поцелуем, – мы никуда не торопимся. Прокачиваем навыки богов секса в комфортном для нас темпе.

– Барнс, – Стив усмехнулся ему в губы.

– Зови меня просто «Барнс Великолепный».

– От скромности ты точно не помрёшь.

– Мне ещё нужно научить тебя всему, что я знаю и умею сам! Рановато умирать.

– Знания, накопленные потом и?..

– Ах, Стиви, ты даже представить себе не можешь, через что дядюшка Джеймс прошёл, чтобы сейчас радовать тебя.

– Пока что дядюшка Джеймс радует только своими ораторскими умениями. Они тоже, конечно, впечатляют, но хотелось бы чего-то более… ощутимого.

– О, – Джеймс, уловив перемену настроения, понятливо скользнул ладонями обратно к заднице Стива, – сейчас всё будет. Я тебя не разочарую.

***

Стив открывался всё больше и больше, чаще проявлял инициативу.

Они с Джеймсом по-прежнему мастурбировали вместе, но «для фона» больше ничего не включали. Не хотели, чтобы их что-то отвлекало друг от друга. Барнс понимал, что прояви он настойчивость, и Стив бы согласился на… да почти на всё, но Джеймс не хотел торопить. Вся ситуация была в руках Стива, он задавал темп, и Джеймса это полностью устраивало.

– Я хочу кое-что, – Стив завёл тот разговор.

Они были у Джеймса. Стив забрал его после работы, они зашли в магазин, дома приготовили ужин, разговаривая и целуясь, поужинали, приняли душ. Семейный такой вечер. И вот, уже лёжа в постели, Стив заговорил.

– М? – Джеймс подкатился ближе к нему.

– Как ты смотришь на то, чтобы я тебе помастурбировал? – на одном дыхании выпалил Роджерс, но глаз не отвёл, хоть скулы и заалели нежно.

– Как я могу смотреть на это, Стиви? – Джеймс быстро чмокнул его в губы, – а мне можно будет тебя трогать?

– Да, конечно, – Стив кивнул, – только, – он чуть замялся, – я не уверен насчёт… насчёт оргазма.

– То есть? – Джеймс нахмурился. – Что-то не так, детка?

– Я имею в виду, ты всегда так красиво кончаешь, – он всё же покраснел. – Сперма стекает по члену и ладонь вся в сперме, и на бёдра тоже, бывает, попадает. Или когда ты кончаешь на живот, – дыхание Стива перехватило, глаза засверкали. – Иногда долетает даже до груди, – он заёрзал, а Джеймс завёлся с полуоборота. – И, если ты согласен мастурбировать мне, то… как я должен буду кончить? Предупредить тебя, – это было утверждение, – а дальше? Можно прямо в твою руку? – Стив произнёс это с таким придыханием и такой надеждой, будто ничего прекрасней и вообразить себе не мог. Предел мечтаний, не иначе.

Джеймс, наряду с тишиной в постели, заметил и то, что у Стива собственное семя вызывало некую брезгливость или что-то вроде досады, неудовольствия. Поэтому он, не обсудив этот момент со Стивом, даже предлагать не собирался что-то, что закончилось бы обменом естественных жидкостей.

– Ты уверен? Уверен, что хочешь подрочить мне? Это не…

– Обязательно, – чуть раздражённо перебил Стив. – Я хочу, Джеймс, – твёрдо заверил он, сжимая ладонь Барнса. – И ты… ты мог бы… вот когда достигаешь оргазма… я имею в виду…

Сбился и выдохнул разочаровано. Он же репетировал, прежде чем начать этот разговор с Джеймсом! Почему не смог сказать в лицо? Стив был, мягко говоря, недоволен собой.

– Эй, детка, – Барнс тут же подключился, – всё хорошо. Ты же знаешь, что мы можем говорить обо всём и озвучивать любые желания, так ведь? Чего ты хочешь? Просто скажи мне.

– Я… я, – Стив всё же смутился. Стив не верил, что найдет в себе силы сказать это вслух. – Можно… – прокашлялся и просительно взглянул на Барнса, – можно напишу?

– Конечно, – Джеймс не медлил с ответом, тут же поощрял любую инициативу.

Он терпеливо ждал, пока Стив сосредоточенно что-то печатал в своём телефоне. Голодно и выжидательно следил за Стивом, когда тот замер на какое-то мгновение, закусив губу и прикрыв глаза, а потом снова начал быстро набирать текст.

Сразу же открыл приложение, как только пришло оповещение о новом сообщении. Пробежал глазами по тексту.

– Да, – не смог скрыть нетерпение и желание в голосе, – да, детка, чёрт возьми. Мы сделаем всё, что ты хочешь. Определённо, да.

У Стива мурашки побежали от хриплых, низких ноток в голосе Джеймса.

***

– Стив, Стив, Стиви… Что же ты творишь, – простонал Джеймс, лёжа на боку, толкаясь в туго сжатый кулак Роджерса.

До этого они тёрлись друг о друга, не снимая нижнего белья. Потом, не сговариваясь, каким-то неведомым образом почувствовав, что готовы, спустили трусы и обхватили члены друг друга, принялись ласкать. И когда пальцы Барнса так правильно, так нужно сжались под головкой, яркой от прилившей крови, Стив негромко застонал на выдохе. Это был робкий первый стон, такой долгожданный как для Джеймса, так и для самого Стива.

– Моя ласковая детка, – заполошно шептал Джеймс, не отрывая счастливого взгляда от Роджерса, – Стиви, ты потрясающий.

И никак не мог выкинуть из головы все те жаркие, страстные признания, написанные Стивом. Про то, как он хотел сперму Джеймса, хотел кончить вместе с Джеймсом. Он хотел его! Барнс и представить не мог, что Стив настолько одержим идеей того, чтобы он, Джеймс, спустил на него, а Стиву позволил кончить себе на живот, затем растереть семя, втереть в кожу, попробовать на вкус. Конечно Джеймс готов был сделать всё это для Стива. Джеймс готов был сделать всё, о чём бы Стив его не попросил.

***

Есть моменты, которые не забываются. А некоторые и нельзя забыть. Стив дорожил временем, проведённым с Джеймсом. Дорожил тем, что пройдено вместе, тем, что сделано. Дорожил чувствами. Джеймс занимал огромное место в жизни Стива. Был, на самом-то деле, бо́льшей её частью. И Стив всегда был рад поделиться с Джеймсом мыслями, чувствами – как печалью, так и радостью – эмоциями и воспоминаниями.

Один только вечер Стив хотел сохранить себе. Если бы вдруг кто-то сказал ему, что он может оставить лишь одно воспоминание – лишь одно воспоминание о времени, проведённом с одним человеком, – Стив точно знал, что бы он выбрал.