Брагин не обманул. Через три дня приехал с юристом и отработанными документами. Москвичи съездили на завод, посмотрели производство. Обсудив все детали, пришли к соглашению. Брагинская фирма выделит средства на переоборудование некоторых цехов и открытие двух новых линий по розливу. Прибыль делится поровну. На том и сошлись. На все про все ушло два дня. Все это время Брагин с юристом жили в гостевом доме на Святом озере, от которого были в восторге. К финалу сделки приехала Людмила. Погуляли славно. Расставаясь, Брагин пообещал чаще бывать в Приокске и обязательно привести отдохнуть жену с детьми. Именно на Святое озеро.

…В пятницу Силаев пригласил Светлану к себе с утра. На всякий случай та захватила кое-какие документы по своему ведомству. Вдруг спросит! Но Николай предложил:

– Давай махнем на Святое? Прямо сейчас! Устал я что-то. Вечером вернемся. Я сегодня на своей машине, шоферу дал выходной.

Панина не возражала. Ей осточертела круговерть на работе. Ничего не случится, если она немного развеется. Заслужила! Они обсудили план побега из города, чтобы ни у кого не вызвать подозрения. Светлана затарила пакет провизией и на перекладных выехала за окраину Приокска. Через полчаса Силаев подхватил ее, и они помчались.

День прошел прекрасно. А ближе к вечеру они поцапались. Панина снова стала ревновать Николая к Людмиле. Разгоряченная коньяком она спросила:

– Далась тебе эта Людмила! Чем я хуже?

– Света, не заводись! – осадил ее Николай.

– Я не хочу делить тебя ни с кем!

Мы же практически как муж и жена! – Она подошла к Николаю, обняла его и впилась крепким поцелуем. От нее шибануло стойким запахом коньяка. «Пора домой», – подумал Силаев.

– Давай закончим этот бесполезный разговор!

– Мы его только начали! – Светлана села в кресло и задумчиво посмотрела на репродукцию с картины Серова «Девочка с персиком» на противоположной стене. – Ты меня не любишь… – Эту фразу она произнесла тихо, ни к кому не обращаясь.

– Я вообще никого не люблю…

– А себя? – Светлана сидела в той же позе, рассматривая картину.

– Собирайся, пора в город, уже темно…

Когда подъезжали к Приокску, Силаевскую «Волгу» на большой скорости лихо подрезала серебристая иномарка с московскими номерами.

– Вот сволочи, – выругался Николай, – Ездят, как хотят!

Немного погодя обратился к Светлане:

– Тебя к дому?

– Нет, езжай в гараж, я пройдусь… Проветрюсь немного.

Поставив машину, Николай, прикрыв гаражные двери, взял из бардачка пистолет и передал Светлане.

– Подержи. Да смотри не балуйся: спуск слабый.

Он открыл капот и стал доливать в бачок омывателя жидкость. Светлана стояла около двери. Она навела пистолет на Силаева, размышляя: «Ну, где его жестокое сердце? Хоть бы взглянуть одним глазком! С левой стороны? Нет, вот здесь, ближе к середине… Есть ли в нем хоть одна капелька крови, хоть маленькая жилка, неравнодушная ко мне?!»

В этот момент Николай стал опускать капот. Увидев Светлану с наведенным на него пистолетом, он округлил глаза:

– Я же сказал, спуск сла…

Грохнула крышка капота, и раздался выстрел. Светлана испуганно посмотрела на руку, в которой держала пистолет, а потом на Силаева. Он медленно оседал на пол, по лбу текла струйка крови.

Панина в беспамятстве выскочила из гаража и побежала прочь. Подальше от этого грома небесного. Через какое-то время ударилась коленкой обо что-то твердое. Это был мусорный бак. Она бросила в него пистолет и побежала к своему дому.

…Прошло десять лет. Благодарные земляки увековечили память своего градоначальника, присвоив его имя одной из улиц Приокска. А убийцу так и не нашли.

КОНФЕТКИ – БАРАНОЧКИ

Глава Зареченской райадминистрации Тимофей Григорьевич Трёхин разговаривал по телефону, когда в его кабинет вошли двое мужчин. Чиновник удивился неожиданным посетителям, так как никого к себе не приглашал. Нет, двоих визитеров он поджидал, но позднее: на шесть часов вечера, а сейчас без десяти пять.

Те, кого он ждал, заинтересовали его своим бизнес-предложением. Они, представители известной торговой фирмы из соседнего региона, просили содействия в организации сети магазинов по продаже бытовой техники. После предварительного телефонного разговора глава прямо спросил торгашей: «А что лично я буду иметь от этого?». И они приятно удивили его, предложив половинную долю от прибыли. Обычно Трёхин брал треть… Его за глаза в районе так и прозвал: Тимоха-трёха. Он знал это, но терпел: на каждый роток не накинешь платок. «Навар» стоил того. А тут пятьдесят процентов! И, не устояв перед жадностью, он согласился на встречу, чтобы обсудить детали. Но ожидал визитеров к шести.

Трёхин продолжал телефонный разговор, который при посторонних людях начал его тяготить. Он косил взглядом в сторону нежданных посетителей и мысленно выговаривал секретарше: «Лариска совсем мышей не ловит, превратила приемную в проходной двор. Неужели домой ускакала? Ведь еще десять минут до конца рабочего дня. Завтра получит по самое не хочу, чтобы не забывала своих обязанностей».

Тимофей Григорьевич наконец раздраженно воткнул телефонную трубку в гнездо базы и, глядя на визитеров, резко бросил:

– Кто такие? Что нужно?

– Тимофей Григорьевич Трёхин? – в свою очередь спросил один из пришельцев.

– Ну, Трёхин. И что из того?

– Я – начальник отдела следственного управления при облпрокуратуре. А это, – он слегка повернулся к другому, – сотрудник регионального управления ФСБ. – Он раскрыл тоненькую папку, Трёхин только сейчас заметил ее. – Вот ознакомьтесь: постановление на ваше задержание.

– И на обыск – добавил феэсбешник.

Трёхин сделал шаг от стола в их сторону.

– По какому праву?!

– По уголовному, – усмехнувшись и как бы нехотя произнес комитетчик.

В это время открылась дверь из приемной, и в кабинет вошли еще трое мужчин. Сзади них мелькнуло испуганное лицо секретарши.

«Вот те на, – подумал глава, – а ведь как хорошо все начиналось! И сколько лет шло как по маслу!»

* * *

…Выборы главы района в середине 90-х Тимофей Григорьевич выиграл легко. Когда коммунисты провалили выборы в Думу, на местах активно стали выдавливать сторонников КПРФ со всех значимых постов.

В Зареченске уже три срока рулил бывший первый секретарь райкома КПСС Николай Болдин. В политику особо не лез, а как толковый инженер-строитель занимался хозяйственными делами. При нем в районе появился природный газ, добротные асфальтовые дороги соединили райцентр с поселками и центральными усадьбами колхозов и совхозов (теперь СПК). В Зареченске строилось много жилья, детских садов, появились свой мясокомбинат, кирпичный завод. Болдина, может, выбрали бы на новый срок. Коренной зареченец, прошедший путь от каменщика до секретаря райкома, а потом и главы района, он пользовался уважением людей. Но началась кампания против «коммуняк», и Болдин проиграл выборы сорокалетнему предпринимателю Тимофею Трёхину. Тоже зареченцу, не «варягу», но молодому, нахрапистому. Злые языки поговаривали, что тимохинцы не брезговали ничем в агитации за своего. Отоваривали избирателей-пенсионеров бесплатными продуктовыми наборами, водкой. Московский спец по выборным технологиям, нанятый Тимохой, накануне дня голосования выпустил листовку от имени Болдина. Мол, стар уже, скоро семь десятков, устал и ухожу на покой, снимаю свою кандидатуру в пользу молодого. Когда этими листками завалили весь район, опровергать вранье было уже поздно. Тимоха прошел на ура. Впрочем, теперь он стал Тимофей Григорьевич, собственной персоной.

* * *

Банкет по случаю победы на выборах закатили в лучшем городском ресторане «Нептун», которым владел Тимохин друган Вася Плотников, по кличке Плотва. Он и вправду был похож на рыбину: высокий, поджарый, с выпуклыми глазами. Начальник райотдела культуры Вениамин Орлов нашел хороших музыкантов.