На этом месте я Олю перебила:

– Почему ты решила, что он всех вас, пришедших на сеанс, будет в транс вводить?

– Так гипноз – это же транс! – возбужденно сказала Оля.

– Ты не права, но продолжай рассказ, – улыбнувшись ей, тихо ответила я.

– Глаза я закрыла, потому что мне неудобно было на него смотреть, тем более что он с меня глаз не сводил, мне вообще показалось, что он всё для меня одной говорит. Он начал говорить слова, я всё не помню, но начало было таким: «Я буду считать от десяти до одного. Вы на счет «десять» полностью расслабитесь и будете чувствовать себя хорошо и совершенно здоровыми». «Интересно как это – совершенно здоровыми? – подумала я, – ерунда!»

Михаил (буду так для простоты называть) начал счет и говорил, какие части тела расслабляются, начав с макушки. В комнате установилась тишина, казалось мне, никто не дышит. Михаил всё также стоял рядом со мной, полы его халата касались моих голых ног – это мешало мне сосредоточиться. Я не слушала, что он говорит, всеми силами старалась не поддаться его командам. Голос мягкий, тихий, он действительно расслаблял. Через несколько минут появилось шумное дыхание и даже храп некоторых людей. Мне смешно стало, но я себя сдерживала, чтобы не засмеяться. А дальше был кошмар, – засмеялась Оля. – Смех внутри меня стал усиливаться, чтобы не засмеяться, я начала морщиться. Понимая, что он эти мои ужимки видит, старалась держать лицо спокойным, но у меня плохо это получалось, а тут еще начали чесаться ступни ног, и я их слегка потерла одну о другую. Потом зачесался нос, мне захотелось чихнуть. Я себе мысленно командую: «Не чихать!» И опять с силой морщу нос. Дальше – больше: чешутся руки и першит горло, сейчас начну кашлять. Теперь командую: «Не смей кашлять! Ты помешаешь людям, которые уснули».

Сдерживала кашель до тех пор, пока не потекли слезы из глаз и кашлять я всё-таки начала. Сижу вся мокрая я от усилий, потраченных на сопротивление, вспотела, – весело смеялась Оля, продолжая свой рассказ. – Борясь с Михаилом, я не заметила, как сеанс подошел к концу, слышу его приятный ласковый голос:

– Сейчас я начну отсчет от одного до пяти. На счет пять вы откроете глаза бодрые и будете чувствовать себя хорошо, совершенно здоровыми. И он начал медленно считать: «Один, … два, …» Не дожидаясь «пять», я открыла глаза и увидела его. Смотрел на меня и улыбался веселой улыбкой. Я смутилась и снова закрыла глаза. И тут он говорит слова:

– Если во время сеанса вам захотелось чихнуть или кашлянуть, вы можете это сделать, никому из присутствующих вы неудобств не доставите. Люди, которые выполняют мои рекомендации во время сеанса, глубоко расслабляются, и их не беспокоят посторонние звуки.

Мне стало жутко стыдно, поняла, что весь сеанс Михаил наблюдал за моими потугами не подчиниться ему и сказал это всё для меня!

Сеанс окончен, люди потихонечку приходили в себя. Он сообщил, что как они будут готовы, могут выходить из комнаты. Если есть вопросы, готов ответить на них, будет здесь еще пятнадцать минут. Только народ стал подниматься со своих мест, я вскочила со стула и, быстро сказав «до свидания», убежала, боясь, что он меня остановит и начнет ругать. Больше я туда не пойду! – решительно закончила Оля.

Слушая ее рассказ, я улыбалась, а здесь весело засмеялась:

– Оленька, эту бы энергию да в мирное русло. Мне показалось, что ты боролась с Михаилом, чтобы не «не впасть в транс», как ты сказала, а проверяла свои способности противостоять воле другого человека. Вот это мне и интересно – зачем?

– Что значит «противостоять воле другого человека»? – переспросила Оля.

– А то, что тебе удалось ему не подчиниться. Ты действительно не расслабилась, твоя нервная система была в жесточайшем тонусе. Зачем тебе это? Ты привыкла жить в напряжении, отсюда у тебя этот диагноз – кардионевроз. Ты очень молода, а нервная система уже нестабильна. У тебя есть уникальная возможность без медикаментов помочь себе если уж не выздороветь, то помочь организму не усиливать разрушительные процессы.

– Марта Генриховна, не понимаю я, что вы говорите. Ничего я не проверяла, я просто не хотела так же, как некоторые, захрапеть, – и она надула губки так, как показала ранее. – Они же ничего не ощущали, лежали и храпели, – сердито сказала Оля.

– Они, Оленька, в отличие от тебя получали большую пользу для своего организма через расслабление. Все, кто сумел расслабиться, а не впасть в транс, это абсолютные разные состояния, как врач тебе говорю, они не обращали внимания ни на храп, ни на кашель, сопение и прочие звуки рядом находящихся людей. Они наполняли свой организм здоровой энергией, – закончила я серьезно. – Твое право поступать так, как ты решила, но хорошо подумай, до завтрашнего сеанса у тебя есть время.

Оля оставалась насупившаяся и ничего мне не ответила. Мы вернулись с прогулки и вскоре отправились ко сну.

Эта упрямая девчонка еще раз повторила попытку сопротивления врачу, Михаил после сеанса попросил ее остаться и задал вопрос тот же, что и я, – зачем она это делает?

– Оля, вам не нравится этот метод лечения, вы просто откажитесь и не ходите, освободите место другому нуждающемуся человеку. Но я вас уверяю, вы лишите себя очень действенного метода оказания самой себе помощи, не прибегая к таблеткам, которые часто больше вреда приносят, чем пользы. Нервная система отвечает за общее состояния здоровья человека, а вы в силу своей молодости этого не хотите принять или понять.

Как рассказывала мне Оля, разговор был Михаилом построен дружелюбно, он не отчитывал ее, не настаивал, что она обязана посещать сеансы, просто объяснял положение дел. Со стороны можно было подумать – разговаривают друзья. Да, он был в обычной одежде, белый медицинский халат убрал в шкаф, сразу как Оля зашла к нему в кабинет. В какой-то момент Оля обратила внимание, что она чувствует себя рядом с ним совершенно спокойно, у нее ушло напряжение, и она улыбается.

– Оля, вам кто-нибудь говорил, что у вас красивая улыбка? – внезапно, так Оле показалось, спросил Михаил.

– Нет, никто не говорил, – смутившись, ответила она и улыбнулась снова.

– Теперь знайте, – весело сказал Михаил. – Я ни на чем не настаиваю. Если вы завтра не придете, я вас не пойму, но приму ваше решение и со следующего дня ваше место в группе займет другой человек.

Марта Генриховна сделала несколько глотков чаю и помолчала. Алина ждала.

– Алина, ты не устала?

– Нет, Марта Генриховна, жду, когда появятся «элементы любви», – веселым голосом говорила Алина.

– О, запомнила мой анонс, молодец. К элементам любви сейчас и перейдем. На последующих сеансах Оля вела себя как положено человеку, который желает получить исцеление от болезни. Слушала внимательно рекомендации врача и выполняла задания, который он давал во время сеанса психотерапии. У него были именно такие сеансы, а не гипноза. Особенно ей понравились занятия, на которых изучались приемы аутотренинга. Она с воодушевлением мне рассказывала о них и даже демонстрировала. Я поддерживала её в желании освоить новые для нее методы оздоровления. Михаил особого внимания к ней не проявлял до последнего лечебного сеанса. По окончании сеанса он попросил Олю в числе еще нескольких человек остаться и с каждым побеседовал. О чем говорил доктор с другими людьми, мы можем только гадать, а о чем говорил с Олей, знаем точно: Михаил предложил Оле погулять по городу. Теперь лучше опять послушать рассказ в ее изложении.

– После сеанса нас осталось на беседу к врачу пять человек. Михаил приглашал к себе в кабинет по одному, вызывая по имени-отчеству. Беседа, как правило, была не длительной. Выходили от него все с довольным выражением лица, меня это и удивило, и заинтересовало. Думаю: «Что же он такого говорит, что от него выходят, как будто медаль получили. Себя утешаю: зайдешь и узнаешь».

– Ольга Михайловна, прошу, входите, – слышу голос его. Но не реагирую, потому что рядом со мной сидит очень пожилая женщина, решила, что он ее вызывает. Однако она так же не реагирует на зов врача. Вновь повторяется: