Мы жили в номере на девятом этаже, панорама была великолепная, весь город как на ладони.

Однажды Оленька пришла грустная, в руках у нее были листочки с назначением лечащего врача. Я спросила, почему она грустит.

– Меня направили на консультацию к психотерапевту. Зачем? Я что, псих? А еще женщина, которая раскладывала листочки по ячейкам с номерами комнат, сказала, что если я пойду к этому врачу на лечение, то из санатория сообщат на работу и меня могут уволить, так как я психически нездорова, если меня к нему направили.

– Оленька, – смеясь, сказала я, – если кто и не нормальный, так это та самая женщина! Во-первых, ты не псих. Иначе тебя бы не было здесь в санатории. Во-вторых, тебя направили не психиатру, а к психотерапевту.

– А чем они отличаются?

– Многим отличаются, но не это сейчас главное. Психотерапевт – это специалист, помогающий людям разобраться в своих проблемах, найти причину, которая привела к заболеванию. Вот ты с каким диагнозом приехала?

– Кардионевроз, – быстро ответила она.

– Такая молодая девушка и страдаешь расстройством нервной системы, если не найти причину, которая приводит к нарушениям в работе нервной системы, дальше всё будет только хуже. Повторяю – расстройством нервной системы, а не психики.

– А на работу всё равно сообщат и меня уволят из детского сада, – жалобно тихим голосом говорила Оля.

– Глупость, никто никуда сообщать не будет. Над тобой пошутили. Когда тебе идти к психотерапевту?

– Завтра.

– Сходишь на консультацию, потом поговорим.

Оленька собрала необходимые для принятия ванн вещи, направилась к выходу из номера, но вдруг резко разворачивается:

– Марта Генриховна, а вы откуда знаете, чем занимаются психотерапевт и психиатр?

– Я сама психотерапевт и психиатр, – ответила я.

– Вы шутите, разве такое возможно – психотерапевт и психиатр сразу? – удивленно спросила она.

– Возможно, но ты опоздаешь на ванны, и мне тоже надо идти на свои процедуры, а я бегать не могу, хожу степенно. Беги, потом поговорим, – проводила я ее.

Сходила Оля на консультацию и пришла оттуда еще более озадаченная. У нее глаза были, как два больших озера, от удивления и чего-то еще, что я сразу и не поняла. Мне Оля сказала, что врач ей настойчиво рекомендовал принять сеансы гипноза. Когда она ему сообщила, что боится гипноза, он засмеялся, а она понять не могла, почему он смеется, что она смешного сказала?

– Ольга, вы напрасно боитесь. Лечебные сеансы проводятся в группе, никаких неправомерных или иных действий, о которых вы, наверное, думаете, я не совершаю. Кроме того, я учу пациентов самим себе оказывать помощь при психологических проблемах, обучая их простейшим методикам аутотренинга. Вам, с вашей тонкой душевной организацией и высокой чувствительностью к окружающему миру, а также работе с детьми, это очень пригодится.

– Марта Генриховна, представляете, мне необходимы сеансы гипноза, потому что у меня тонкая душевная организация и так далее. Да что же это такое, я какая-то неполноценная, что ли?

– Ты, Оленька, очень полноценная, именно своей тонкой душевной организацией, умением чувствовать окружающих людей и им сопереживать. Мне нравится мой коллега, что он сумел разглядеть эти качества в тебе за одну встречу с тобой. Я с ним согласна на все сто процентов, – тебе очень необходимы такие сеансы, я верю, он тебе поможет. Но это сеансы не гипноза, а психотерапии. Иди, не бойся, а я наведу справки об этом докторе, – успокоила я Олю.

Михаил Александрович Шемякин, – так звали врача-психотерапевта, проводил сеансы психотерапии в группе, состав ее был неоднородный как по полу больных, так и по возрасту. Обычно группа состояла из тридцати человек. В помещении были удобные кресла, кушетки и пледы. На полу лежало ковровое покрытие, плотные портьеры приглушали яркий солнечный свет. Слышалась спокойная, располагающая к созерцанию музыка. Я это видела собственными глазами, проводив Олю на первый сеанс. Заодно посмотрела и на коллегу. Нет-нет, я с ним не разговаривала, – сказала Марта Генриховна, заметив движение Алины. Продолжила: – Коллега оказался молодым мужчиной, очень привлекательной внешности, с бородкой и усами, для солидности, наверное, подумала я тогда. Он важно вошел в зал и закрыл дверь. Я удалилась на свои процедуры. Попутно решила сделать еще одно важное дело: выполнить свое обещание Оле – узнать информацию о докторе. Интересная информация оказалась. Михаил Александрович Шемякин – врач в третьем поколении. Его дед Василий Александрович Шемякин – известный ученый-психиатр во времена царские, написал много важных трудов по психиатрии, жил здесь семьей в Минводах. Его сын Александр Васильевич Шемякин – тоже психиатр, но наукой не занимался так активно, как его папа, практиковал в Москве и преподавал. Мы с ним пару раз встречались на научных конференциях. А вот его сын Михаил окончил институт по специальности психиатрия три года назад. Известный папа не стал использовать свои связи и связи своего отца, отправил сына набираться опыта в санаторий в Минводы. Тем более что жить молодому и подающему надежды психиатру в этом чудесном городе было где: здесь был двухэтажный дом, в царское время принадлежащий семье Василия Александровича. Теперь же им принадлежала одна, но очень большая комната.

– Перспективный жених, – смеясь мне говорил заместитель главного врача санатория. – Хороший специалист Михаил Александрович, старательно отрабатывает методики свои здесь, готовится к кандидатской диссертации. Но есть одно «но», – мой собеседник сделал большие глаза и заговорщически прошептал: – Бабник, бабник наш Миша! Специализируется на девушках, приезжающих в санаторий. Вы, Марта Генриховна, почему интересуетесь нашим вундеркиндом?

– Увидела фамилию-имя-отчество на дверях кабинета, решила уточнить, сын ли он Александру Васильевичу, с которым мы несколько раз встречались на научных конференциях, – улыбалась я и решила быстрее свернуть разговор, чтобы он не зашел, куда бы мне не надо. – Спасибо, вам, Василий Иванович, за интересный рассказ. Запомню вашего вундеркинда, может быть, мы с ним вскоре встретимся в научных кругах. Наследственность у него очень хорошая. До свидания, – любезно я распрощалась и вышла из кабинета замглавного врача.

Вечером мы встретились с Олей за ужином, потом пошли погулять по ночному городу. Я попросила ее поделиться впечатлениями от сеанса. Смеялась я над ее рассказом от души, может быть, такой веселый смех был единственный раз в моей жизни. Ее рассказ лучше передать от первого лица.

– Расстались мы с вами, Марта Генриховна, и пошла я на негнущихся ногах в зал для сеансов. Боюсь, даже поджилки трясутся. Вошла и стою, смотрю по сторонам, куда мне сесть. Мест свободных нет. Народу много, сразу и не сосчитаешь, сколько человек. Я же привыкла ребятишек считать в группе: пошли мы на прогулку или идем с прогулки, или в музыкальный зал направились. Я тут тоже начала считать, дошла до числа двадцать семь, входит Михаил Александрович.

– Здравствуйте! – это всем отдыхающим, а потом ко мне: – Ольга, сегодня вы посидите на стуле, а с завтрашнего дня будут свободные места и выберете себе кресло или место на кушетке, если захотите сеансы принимать лежа, – и весело засмеялся, – у нас здесь свобода выбора.

Он приносит стул и ставит его недалеко от того места, где стоит сам. Я села на стул, пледа у меня не было, а одета я – вы видели как: в легкое платье с короткой юбкой. Он стоит рядом, и к моим ногам прикасается его халат, да я забыла сказать, что был он в медицинском халате. Мне это сразу не понравилось, и я опять подумала про психиатрическую больницу, настроение и так было не лучшим, а тут и вовсе испортилось. Сижу я серьезная, смотрю в сторону. Мне, кажется, что я даже губы надула. (Она показала, как это могло быть, смешно получилось).

Михаил Александрович рассказал о некоторых сердечно-сосудистых заболеваниях, причинах их возникновениях и предложил перейти к сеансу гипноза, для этого все должны закрыть глаза и расслабиться, устроиться удобно и слушать его голос. Я сразу же решила, что ни за что ему не подчинюсь и в транс не впаду.