— Я не понимаю… Куда он мог деться? С ним точно что-то случилось, — вымолвил Гарри, ни к кому не обращаясь.
— Может, надо сказать МакГонаголл? Или сразу Дамблдору? — негромко сказал Эйнар.
— И что они сделают? Обыщут Замок? Так мы только что его обыскали!
— Гарри… Сегодня занятие «ОД»… — тихо, словно между прочим, сказала девушка.
— И что? — хмуро отозвался Поттер.
— Ну… Ты пойдешь?
— Гермиона, КАК я могу пойти? Пусть Эйнар проведёт. И вообще, вы можете хоть раз без меня обойтись?!
— Гарри… Между прочим, он мой друг ТОЖЕ. И я не меньше тебя переживаю. Только если ты не пойдёшь, я тебя тут одного не оставлю. Давай тогда сообщим всем, что занятие отменяется.
— Ну, ладно, ладно… Я пойду. Но вести сегодня не буду. Эйнар, проведи занятие.
— Хорошо, — согласился Эвергрин, пожав плечами. — Чему учить?
— Мне всё равно, — вздохнул Гарри.
— Может, устроить что-то вроде контрольного занятия? Посмотрим, кто чему уже научился…
— Мне всё равно.
…Собрание «Отряда Дамблдора», несмотря на подавленное состояние Гарри и Гермионы, прошло довольно успешно. Эйнар с помощью близнецов, которые просто рвались что-то делать, чтобы отвлечься от беспокойства о брате, действительно устроил «контрольную» и проверил, как юные волшебники справляются хотя бы с ожидаемым нападением. В конце занятия все ребята согласились, что надо продолжать самообучение, и большинство даже захотело пересдать в конце года ЗоТС на более высокую оценку.
Вечером Эвергрин ушёл на дежурство. Бродя по пустынным коридорам, он думал, что же ему предпринять дальше. Нести Рона в Лес было нельзя, снег моментально показал бы следы. Он решил через недельку просто вынести тело за входную дверь и театрально положить на лестнице. Но планы Эйнара были нарушены.
Через пару дней Хагрид вернулся после долгого отсутствия и следующим же утром нашёл в лесу несколько обломков костей, череп и пару окровавленных клочков форменной мантии. Только Эвергрин знал, что это останки бедняги Невилла, но «расследование» учителей привело к выводу, что они принадлежат старосте Уизли, об исчезновении которого всё-таки стало известно. И на этот раз тоже все решили, что произошла трагическая случайность.
Известие о смерти Рональда сильно повлияла на гриффиндорцев. Оставшиеся Уизли притихли и стали всё чаще держаться вместе. Фред и Джордж свернули свои испытания сластей-с-сюрпризом, забросили розыгрыши, стали больше заниматься учёбой, тем более, что выпускные экзамены надвигались неотвратимо. Особенно отчаянно они стали заниматься с «ОД». Джинни почти перестала кокетничать и прогуливаться по коридорам со своими поклонниками, чаще всего она сидела теперь в гостиной возле братьев. Гермиона прекратила поучать всех подряд, да и, казалось, вообще разговаривать, и глаза её были почти всегда «на мокром месте». Эйнар взял на себя дежурства Рона, а когда не патрулировал, то находился неподалёку от Поттера. Гарри отчаянно нуждался в друге и, похоже, только сейчас осознал, чтó для него значил Рональд Уизли… Поэтому с каждым днём он всё больше испытывал благодарность, когда в любой миг в гостиной, подняв глаза, мог встретить серьёзный, внимательный взгляд Эйнара, такого надёжного и внушающего спокойствие. Настоящего старшего товарища.
В последний вечер перед пасхальными каникулами школьная сова принесла Гермионе записку: «Ничего не говори Гарри, приходи в холл в 22.00. Это очень важно. Труп не мой. Рон». Сказать, что девушка была удивлена — значило, ничего не сказать. Столько времени прошло! «ТРУП НЕ МОЙ»?! Но как же так? О Мерлин, ЧТО натворил Рональд?! Что вообще происходит?! Изумлённая и напуганная, она смотрела на клочок грязной бумаги. Размашистый корявый почерк был очень похож на ронов… И девушка слишком хотела поверить, что Рон Уизли жив. Не говорить Гарри? Да разве можно такой вестью не поделиться хоть с кем-то? И тогда Гермиона вспомнила о Джинни. Бросив растерянный взгляд на уже упакованный к завтрашнему отъезду сундук, Грэнджер сначала подумала, что надо его распаковать, ведь если (Небеса всемогущие! ЕСЛИ!!!) Рон действительно жив, то она конечно же никуда завтра не поедет. Но посмотрев на наручные часики, она увидела, что уже половина десятого. «Ладно, — подумала она, — распаковать успею! Надо сказать Джинни!» Староста-пятикурсница опрометью бросилась в спальню четвёртого курса.
…— Джинни! Джинни! Проснись! — над ухом спящей рыжеволосой девушки шёпот гремел как гром.
— Ге… Гер-миона? Какого Мордреда? — сонно бормотала Уизли, отмахиваясь. — Чтó там, пожар? Нашествие троллей?
— Да вставай же! Быстро одевайся и идём со мной! По дороге объясню.
Джинни на ощупь нашла свою мантию и туфли, всё ещё не размыкая глаз, оделась, пару раз приложилась ногой к стоящему у кровати собранному сундуку и выругалась громким шёпотом. Гермиона шипела на неё и волокла вон из спальни.
— Иду я, иду… Да не тяни меня, я щас упаду с лестницы! Гермиона, тебя, что, бешеная мантикора укусила? — ворчала рыжая, спотыкаясь, но староста тащила её за собой, как хозяин упирающуюся собачонку.
— Н-ну? — сердито уставилась она на Гермиону, когда та отпустила её в пустой и полуосвещённой гостиной.
— Баранки гну! — рявкнула, потеряв терпение, Грэнджер. — Проснулась?! — Джинни обалдела от такой экспрессии и кивнула. — Тогда ЧИТАЙ!
Уизли поднесла к свету от камина записку и прочла. И снова прочла. И ещё раз. Потом, совершенно бледная, воззрилась на Гермиону.
— Эт-то, что… ПРАВДА?! РОН ЖИВ?! ...Сколько сейчас времени?
Обе машинально посмотрели на часы над дверью: без трёх минут десять. Девушки не сговариваясь бросились вон из гостиной и помчались в холл. Едва касаясь ногами пола, мчались они по коридорам. В холле возле двери уже прохаживался высокий худой парень и нервно оглядывался по сторонам. Заслышав бегущих, он замер, прямо возле факела. Джинни и Гермиона на мгновение остановились на половине последнего пролёта, всматриваясь в того человека, но разглядели рыжие волосы Рона и с радостным визгом ринулись к нему.
Выкрикивая его имя, обе девушки, вне себя от радости, повисли у него на шее и принялись осыпать его поцелуями, причём, если Джинни целовала куда придётся, то Гермиона норовила попасть губами в губы. Такой реакции Эвергрин под оборотным зельем, куда он добавил кровь Рона, никак не ожидал. Он вообще полагал, что Грэнджер будет одна. «Хорошо хоть, что послушалась и не притащила Поттера! — думал он, отбиваясь от обезумевших от счастья девчонок. — Ладно, придётся расправляться с обеими».
— Ну, хватит, хватит меня облизывать! — гаркнул он громким шёпотом. Девушки опомнились и отцепились, но всё ещё не сводили с него сияющих глаз. Парень повёл плечами, избавляясь от только что испытанных ощущений, которые ему — чтó уж скрывать! — всё-таки не были неприятны…
…И тут Гермиона вдруг опять набросилась на него, но уже не с поцелуями, а с кулаками:
— РОН! Идиота кусок! Ты ЧТО нам всем устроил?! Мы уже чуть с ума не сошли! Чей был труп?! И вообще, ГДЕ ты прятался всё это время?! Отвечай!!!
— Тихо! Тихо! Гермиона!.. — длинными руками Рона было легче удерживать её на расстоянии, и почти все удары маленьких, но твёрдых кулачков пролетали мимо. Джинни безмятежно улыбалась.
— …Что «Гермиона»?! Шестнадцать лет, как Гермиона!..
— ДА УЙМИСЬ ТЫ! — рявкнул «Рон», и она смолкла, воззрившись на него полными слёз глазами. — Пошли со мной. Покажу кое-что… Там всё расскажу, и про труп, и где прятался, и зачем…
Эйнар торопливо пошёл к своему «Уюту», спешить же приходилось ещё и потому, что, как он и подозревал, оборотное зелье с частичкой умершего человека действовало не так долго, и парень чувствовал, что эффект уже пропадает. Гермиона и Джинни бежали за ним. Парень открыл стену и кивнул девушкам, чтобы они вошли. Внутри они принялись осматриваться, сначала с любопытством, а потом…
— Рон! Что тут про…?! — Гермиона обернулась с удивлением и испугом на лице и увидела, что у закрывшейся стены стоит совсем другой парень: — …Эйнар?!
