С недовольной физиономией Уизли собрал свои вещи и поплёлся в сторону слизеринца. Гарри деловито вытащил всё необходимое из сумки.

— Итак, юные леди и джентльмены, — заговорил преподаватель, — мы всё-таки начинаем урок. Сегодня мы готовим не самое сложное, но очень полезное зелье, которое называется Эликсир Бодрости. Во времена моей молодости мы очень часто варили его, когда надо было готовиться к экзаменам, хе-хе… Рецепт находится на страницах 18 и 19 вашего учебника, компоненты — в шкафу…

Учитель махнул волшебной палочкой, и шкаф открылся.

— …Внимательно читаем рецепт — и приступаем.

Ученики зашелестели страницами. Гарри, открыв учебник, вынул из кармана маленький листок с пометками: он выписал кое-какие улучшения* этого рецепта из более нового алхимического сборника.

— Невилл, я принесу что нужно, а ты поставь пока воду кипятиться, — Дурсли пошёл к шкафу.

Лонгботтом пожал плечами и водрузил котелок с водой на горелку.

…Невилл не очень рвался помогать Гарри, но и мешать не стал, просто подготовил ингредиенты. Дальше он с интересом принялся наблюдать, что делает его сегодняшний напарник, следя за его действиями по учебнику.

— Эй, ты чего творишь?! — вскрикнул Мальчик-который-выжил, когда Дурсли, погасив огонь, принялся быстро помешивать зелье и что-то бормотать, низко над ним склонившись, читая по бумажке. — Ещё десять минут варить надо, вот же, в учебнике написано! Испортишь!

Гарри продолжал, не обращая внимания на напарника, зато на вопли Лонгботтома отреагировал Слагхорн.

— В чём дело, юные джентльмены? — подошёл к ним преподаватель, и ребята, которые были поблизости, тоже прислушались.

— Сэр, Дурсли зелье портит!

— Да? — профессор с интересом склонился над котелком: красный спиральный след от помешивания постепенно придавал синей жидкости нужный, фиолетовый, цвет. Гарри с довольной улыбкой взглянул на учителя.

— Мистер Дурсли, скажите, пожалуйста, — Слагхорн изучал варево в котелке, наклоняя голову то так, то этак, и едва не макая в него усы, — что побудило вас нарушить рецепт, написанный в учебнике?

Теперь уже весь класс побросал работу и уставился на профессора и Гарри.

— Сэр, рецепт этого зелья был улучшен в 1989 году. Если прекратить нагрев на стадии 6 и при интенсивном помешивании прочитать вот это, — мальчик помахал бумажкой, — приготовление не только сокращается на десять минут, но и эффект длится на полчаса дольше.

Профессор оторвал взгляд от зелья и с удивлением воззрился на Гарри. Потом он взял клочок и внимательно прочитал.

— Что ж, юноша, может, вы знаете и авторов сего изменения? — в его голосе явственно прозвучали нотки уважения.

— Да, сэр. Это профессора Ступкинс и Котелштейн, из Салемского института.

Слагхорн помолчал, шевеля в задумчивости усами, совсем как дядя Вернон. А потом расплылся в улыбке:

— Отлично, юноша! За зелье вы получаете «превосходно», и ваш напарник, разумеется, тоже. Также, юные леди и джентльмены, мистер Дурсли получает десять баллов для Гриффиндора за тягу к знаниям.

Класс удивлённо зашептался.

— …Тем не менее, — продолжил учитель, — если вы готовите зелье, как указано в учебнике, вы должны его завершить через десять минут. И на будущее. Если кто-то пожелает, равняясь на мистера Дурсли, — тут раздались смешки, а Гарри нахмурился, — применять какие-либо изменения рецептов, вам следует быть повнимательнее. Поскольку, как не все йогурты одинаково полезны, так и не все изменения рецептов зелий школьной программы ведут к их улучшению. А я, со своей стороны, к таким зельям буду относиться более придирчиво. Да-да, придирчиво. И награждать буду только за истинно улучшенные результаты. …Завершайте работу, господа.

Хотя Гарри не очень понял, доволен ли профессор Слагхорн его «самоуправством», он счёл, что высшая оценка плюс десять баллов факультету вполне могут означать, что спор с Роном он всё-таки выиграл. И действительно: заглянув в готовую жидкость Уизли, учитель неодобрительно покачал сверкающей лысиной.

— Несмотря на ваше старание, мистер Уизли, я не могу вам поставить больше, чем «удовлетворительно». И нечего на меня смотреть так умоляюще. Даже по цвету видно… Я уж не говорю про консистенцию. Мистер Малфой, вы к сему… произведению, я надеюсь, не имели отношение?

Драко тщательно сжимал губы, пытаясь скрыть улыбку, и мотал головой. Гарри искоса наблюдал за ним, стоя возле чаши, где моют посуду, и почему-то подумал, что Малфой, похоже, всё-таки хоть немного, но имел отношение к проигрышу Рона…

Дурсли не стал злорадствовать, дожидаясь, пока Рон подойдёт к Невиллу, ему вполне было достаточно ярко-малиновых его ушей и виноватого взгляда, обращённого на Лонгботтома. Гарри предоставил право отчитать Уизли его приятелю, а сам поспешно выскочил из класса сразу после звонка.

…Гарри очень многого ждал от уроков Защиты от Тёмных сил профессора Люпина, ведь он помнил, что этот преподаватель не только прекрасно знал свой предмет, но и был другом его отца, Джеймса Поттера. Гарри надеялся, что Ремус Люпин заметит его сходство с отцом, которое, как он полагал, никуда не делось, в отличие от шрама, и поможет ему. По крайней мере, расскажет то, чего мальчик всё ещё не знал. Например, о Сириусе Блэке, отсутствие вестей о котором по-прежнему его беспокоило.

Вряд ли он мог ожидать, что учитель сразу же бросится к нему с объятьями и поцелуями, помня, насколько всегда был сдержан Люпин, но… Профессор спокойно объяснял учебный материал, проводил много практических занятий …и совсем не выделял малорослого вихрастого очкарика среди остальных гриффиндорцев. Что ж, «спасение утопающих — дело рук самих утопающих», ещё раз убедил себя Гарри, на одном из уроков поднимая руку.

— Да, что вы хотите спросить, Гарри?

Люпин прервал рассказ о разновидностях гоблинов и их особенностях и со вниманием посмотрел на мальчика, когда тот встал. Дурсли всё-таки заметил, как слегка нахмурился учитель, с таким же выражением на лице, какое он уже видел у Рона: словно хочет что-то вспомнить, и не может понять, что именно…

— Профессор Люпин, не могли бы вы рассказать нам о… дементорах?

В классе вздрогнули и зашушукались: все юные волшебники, кроме маглорожденных, слышали об этих жутких существах, но никто не знал о них подробно. Учитель ещё более пристально уставился на черноволосого очкарика, а тот, как будто невзначай, взъерошил волосы рукой. Преподаватель вздрогнул, потом сказал, словно через силу:

— Вообще-то, дементоры должны изучаться на старших курсах, мистер… Извините, я забыл, как ваша фамилия.

Больше всего Гарри хотел выкрикнуть «Поттер», но пересилил себя и признался: «Дурсли».

— Не думаю, мистер… Дурсли, — Люпин отчётливо поморщился, — что третьекурсникам уже по силам изучать этих существ. Тем более, что к следующему уроку я постараюсь подготовить для вас не такое опасное, как дементор, но не менее интересное создание. Давайте всё-таки будем придерживаться учебного плана, и постепенно двигаться от менее опасных существ к более опасным…

— …Например, к оборотням? — простодушно спросил Гарри. Он ненавидел себя за это, но, похоже, Люпина необходимо было подтолкнуть посильнее. Учитель стиснул зубы. Всего на мгновение, а потом по-прежнему спокойно сказал:

— Верно, мистер Дурсли. Даже оборотни для вас пока ещё слишком опасны, — показалось Гарри, или нет, что после этих слов Люпин сделал маленькую, но красноречивую паузу? — Но в конце учебного курса вы будете знать о них гораздо больше. …Итак, продолжим, — обратился он к классу, — откройте учебник и составьте таблицу по сходствам и различиям видов гоблинов, которых я вам только что перечислил… Кто не успеет — принесёте на следующий урок. А вы, Гарри, — всё тем же ровным мягким тоном добавил он, — будьте любезны, подойдите ко мне в кабинет после занятий.