Больше всего они боялись потерять свои жизни. Они так сильно боялись потерять свои жизни, что даже и не жили толком, а только боялись.
Помнящий Тайны рассказывал, Хислульф внимал, наморщив лоб и время от времени кивая, а остальные расположились поудобнее за пределами круга в центре Пещеры. Каждый из легрингов не раз слышал историю народа, но и жрец каждый раз рассказывал её по-другому, выделяя те или иные детали в зависимости от потребностей насущного момента.
- Жизнь под гнётом страха продолжалась долгие столетия, - продолжал Мунрунин. - Поколения людей на том острове сменяли друг друга, а дети учились у родителей бояться, раньше чем говорить, пока однажды вождь Турмунд...
Огонь в очаге общинного дома горел всё слабее, а тени на стенах становились всё темнее. Деревня находилась на берегу, но шум моря заглушала воющая метель.
- Чёртова ночь длится целую вечность, - сказал Йофур. - Дров осталось совсем немного и, когда они догорят...
- Зверь доберется до нас! - закончила мысль его жена Кауна.
Люди вокруг в ужасе загомонили, где-то в углу заплакал ребёнок.
Турмунд, не поднимая головы, изучал свои мозолистые ладони; вождю нечего было сказать племени.
- Вы слышите? - продолжала Кауна. - Вы думаете это воет метель? Нет! Это Зверь рыщет за стенами! Он голоден! И он не уйдёт без добычи!
- Дрова заканчиваются, - повторил Йофур. - Кому-то придётся выйти наружу...
Люди испуганно примолкли, опустив глаза.
Турмунд молчал, но ладони его сжались в кулаки и едва слышно заскрипели зубы.
Слова "принести жертву" пока не были произнесены, но всё к этому шло.
- Каждый из нас с радостью отдаст жизнь за племя, - тихо произнесла Кауна. - Но сегодня достаточно только одной жизни...
- Нужен доброволец... - сказал Йофур и, громко сопя, повернул голову из стороны в сторону.
Под его взглядом люди опускали головы и крепко прижимали к себе детей.
- ... и сегодня это будет, - промурлыкала Кауна. - Пожалуй, это будет...
Люди, казалось, перестали дышать в ожидании названного имени.
- Хватит! - ударил кулаком по столу Турмунд.
Все в общинном доме повернулись к вождю.
- Хватит, - повторил Турмунд. - Хватит бояться! Хватит молиться Зверю! Он заставил нас верить, что мир за стенами, небо и море нас ненавидят! Он заставил нас верить, что можно отделаться маленькими жертвами! Он заставил нас верить, что любой шаг в сторону сделает только хуже! Но это ложь!
Он ещё раз ударил кулаком по столу.
- Правда в том, что хуже - жить в постоянном страхе. Правда в том, что Зверь силён, пока мы в него верим. Правда в том, что ночь затянулась и нам нужен свет и тепло; и нет нужды что-то усложнять...
- Но прошлой зимой Видр в такую же метель вышел за стены и не вернулся, - возразила Кауна. - И только весной мы нашли его тело... Зато племя выжило!
- Он просто заблудился в метели и замерз, - резко сказал Турмунд. - Так бывает. Особенно, если собственный страх лишает человека сил и рассудка. А выжили мы потому, что в последние дни метели сожгли все стулья, столы и деревянные кровати.
- Но... - начал было Йофур.
Турмунд не стал его слушать.
- Хватит! Мы не можем переселиться на другой остров и убежать от Зверя, потому что боимся, что будет хуже. Но мы не можем и вечно прятаться от мира. Мы не мыши и не клопы. Мы - люди. И у детей нашего племени должно быть будущее! Будущее без страха. Будущее без Зверя.
Люди смотрели на него с непониманием, с недоумением, но и с проблесками надежды.
Турмунд вытащил из чехла секиру, отодвинул баррикаду перед дверью и вышел в мир за стенами общинного дома.
Выла метель.
Время тянулось нескончаемо.
Взгляды людей были прикованы к закрытой двери.
Мгновения уходили одно за другим, унося крохи надежды.
Огонь в очаге догорал.
- ... наверное, не стоит злить Зверя, - в тишине произнесла Кауна. - В следующий раз он может не быть таким добрым...
Йофур громко засопел.
- Мы должны выйти наружу за вождём, - сказал он. - Собрать группу тех, кто покрепче... Связаться веревкой, чтобы не заблудиться в метели...
- Глупости! - воскликнула его жена. - Зверь убьет их! А без людей мы останемся совсем беззащитными! Турмунд сам виноват! Он бросил вызов и проиграл! Зверь сильнее всех, его нельзя победить!
Дверь с треском распахнулась. На пороге стоял Турмунд.
Левой рукой он держал огромную связку дров, правую, обмотанную окровавленной тряпкой, прижимал к себе.
Вязанка упала на пол, вызвав слитный восхищенный выдох людей в доме.
Турмунд закрыл дверь. Взгляд его был свежим, словно вождь вернулся после многомесячного отсутствия или вовсе видел своё племя впервые. Широко открытые глаза блестели незнакомым светом.
