При извлечении погребальных капсул из грунта одна из них вызвала всеобщее недоумение. На крышке её стояла гравировка:
“Антонио Джузеппе Федерико Барракиньо,
старший радиотехник.
2015-2082.
In nomine Scientiae[2]”.
Было общеизвестно, что первое поселение на плато не принимало корабли с момента освоения пещер нагорья Элизий, и после 2070 года захоронения там не проводились. Гроб вскрыли для генетической идентификации останков, но никакого тела внутри не оказалось. Вместо этого, капсула содержала невероятно сложное сферическое электронное устройство неизвестного назначения и размером с теннисный мяч, которое сразу же было передано в Координационный совет для подробного анализа.
6. Краткая предыстория единого общества
В первой трети двадцать первого века человеческая цивилизация на планете Земля была в основном поглощена экономической конкуренцией и нерациональным распределением материальных благ.
Продолжалась активная добыча ископаемого топлива. Новые виды энергии разрабатывались, но внедрялись с большим трудом - не столько из-за фактической сложности, сколько в силу противодействия со стороны крупнейших игроков давно существующей добывающей и энергетической промышленности. Благодаря всё возрастающей интенсивной разработке и конкуренции, мировые запасы углеводородов к середине столетия уже практически иссякли. Глобальной экологии был нанесён значительный ущерб. А население в отсутствие мировых войн и с развитием медицины прирастало ударными темпами: восемь, девять, десять миллиардов в определённой мере разумных существ, ежедневно нуждающихся в еде и развлечениях. Участившиеся природные катаклизмы уже не могли сдержать этот темп роста. Выбросы в атмосферу парниковых газов, несмотря на все предостережения учёных, не было никакого способа остановить. Почти постоянный смог поглотил переполненные мегаполисы, вызывая у бледных, страдающих неврозами жителей онкологические заболевания и поражения дыхательных путей. Между тем, уровень мирового океана повышался, и страны, не способные тратить огромные финансовые средства на строительства дамб, были вынуждены понести ещё больший совокупный ущерб: оставить прибрежные города морю. Массовые, зачастую самоубийственные “миграции” беженцев стали печальным символом века.
Вооружённые конфликты того или иного масштаба носили практически повсеместный, но всегда только локальный характер. В основном они начинались как акты гражданского неповиновения, быстро перерастали в крупные протесты против конкретных властей и нередко приводили к военному вмешательству “старших” государств. Как правило, эти столкновения повторялись каждые несколько лет, независимо от того, оставались ли у власти лидеры, политика которых стала причиной народного недовольства. Для запугивания и ослабления оппонентов на планетарной арене гораздо охотнее использовались экономические инструменты и информационные атаки. Однако, везде и всюду по-прежнему разрабатывались новые виды вооружений: гиперзвуковые ракеты, дроны, дистанционно управляемые и автономные боевые роботы, военный искусственный интеллект. Ядерное оружие не кануло в Лету: оно ждало своего часа, стало аналогом словесной угрозы, покоясь на дне ракетных шахт и путешествуя по миру на борту подводных и крылатых машин. Точно тяжёлый камень, спрятанный за спиной человечества, оно постоянно было рядом, было слишком близко, но десятилетиями не использовалось, и страх перед ним постепенно отступал в область мифов, начиная казаться иррациональным.
“Мирный атом” стоял на страже иссякающих запасов ресурсов, словно дремлющий колосс, невидимый и могущественный. Постепенно надёжность реакторов и систем контроля повышалась. Разрушительные аварии с тяжкими последствиями ушли в прошлое, и в сознании людей атомные электростанции по своей обыденности и безопасности сравнялись с более древними источниками энергии. Развитые страны в тревожном предчувствии энергетического кризиса всё более усердно экспериментировали с миниатюризацией токамаков, пытаясь создать мобильную установку термоядерного синтеза. Эти попытки имели успех, и новым перспективным топливом стал изотоп гелий-3.
Необходимость его массовой добычи явилась главной причиной освоения ресурсов Солнечной системы. Частная космонавтика своевременно встроилась в этот бизнес и получила долгожданную и горячую правительственную поддержку, поскольку уже имела испытанные образцы новейшей техники, в отличие от застойных государственных космических агентств. На смену длительной и бесплодной конкуренции в космической отрасли пришёл самый разумный и эффективный вариант: частно-государственное и международное партнёрство.
В 2031 году первый межнациональный экипаж высадился на Луне. Во время прямой видеотрансляции астронавты максимально символично и с большим пафосом заложили, передавая его друг другу, первый кирпич в фундамент будущей постоянной научной станции (впоследствии она была полностью отлита трёхмерным робопринтером прямо на месте из лунного реголита, и никаких кирпичей для её постройки не понадобилось). Станция должна была служить символом космического партнёрства Америки, Японии, Китая, Европы, России и Индии. Столь показательное сотрудничество, отодвинувшее в сторону недавние торговые войны, объяснялось полным исчерпанием углеводородов. Уже в конце того же года начались регулярные отправки на спутник Земли беспилотных кораблей со строительной техникой и автоматическими экскаваторами для карьерных разработок. За этим последовал настоящий взрыв пилотируемых полётов: то было и спешное испытание новых кораблей, и пусконаладочные работы на строительной площадке, и инспекционные визиты, и частые ремонтные миссии. Количество ракетных запусков внезапно возросло в десятки, сотни раз. Никто больше не мог рисковать остаться в стороне и пасть жертвой монополии на ресурсы сотрудничающих стран.
Частные компании принялись в прямом смысле охотиться на астероиды. Добыча на них была полностью разрешена в качестве обязательной меры по преодолению мирового кризиса. Это позволяло бизнесу стремительно наращивать независимость от промышленности, работающей на благо населения планеты и находящейся под контролем развитых стран. Пользуясь вынужденной поддержкой своих правительств, крупные конгломераты стали их перерастать. Во второй половине XXI века границы между ведущими космодобывающими корпорациями и государствами постепенно начали размываться.
С необходимостью присваивать межпланетные богатства на глазах менялось восприятие человеком космоса. Туда, куда никто раньше не стремился из-за отсутствия меркантильного интереса, внезапно бросились все - именно по причине меркантильного интереса. Казавшееся раньше недосягаемым и чужим теперь стало манить, вызывало алчный азарт и напряжённую работу инженерной мысли, а успех первопроходцев был заразителен. За десятилетие космическое пространство перестало выглядеть чужеродной средой; пришло понимание того, что в будущем в выигрыше останется лишь тот, кто способен научиться безопасно достигать новых мест и приспосабливать их для жизни и работы. Уже в 2036 году в рамках отработки полёта на Марс был выполнен первый пилотируемый облёт Венеры.
Наконец, в 2041 году совместная экспедиция, предпринятая передовыми странами, достигла Марса, и первый человек совершил высадку на его поверхность. Многие учёные впоследствии утверждали, что уровень подготовки этого исторического полёта был невероятно низким по сравнению с осторожными планами космических агентств начала века, когда просчитывался каждый шаг и исключалась малейшая вероятность провала. Теперь же некоторые технологии, например, глубокий анабиоз, на практике применялись во время этого полёта вообще впервые. Но это больше никого не могло остановить: настало время, когда то, что удавалось однажды, считалось возможным, становилось привычкой. Элита научного сообщества Земли уже загорелась мечтой за полвека создать на Красной планете полноценный город исследователей.
