— Здравствуйте, — сказал Саша.

Всё это время женщина, не сказав ни слова, смотрела на него с неким удивлением. На какую-то секунду у него даже мелькнула мысль, что, возможно, она тоже была немой. Но эта страшная догадка развеялась быстро, как только женщина поздоровалась в ответ.

— Вы к кому? — уточнила хозяйка квартиры.

Похоже, до этого момента мало кто приходил сюда просто так, тем более, из ровесников живущей здесь девушки.

— Я к Кристине, — прямо сказал он. — Мы договорились, что я зайду к ней до школы.

— Я не знаю, о чём вы там договорились, — дружелюбно и легко улыбнулась женщина, — но только она заболела, и сейчас спит.

Саша нахмурился. И как он не предусмотрел такую возможность?..

Ему почему-то даже не приходило на ум, что Кристина будет пытаться избежать его визита. Хотя догадаться было не так трудно.

— И почему я не удивлён, — вырвался у него недовольный протест. Слова были уже сказаны, когда Саша осознал, что мама Кристины всё ещё была рядом и слышала это. — Простите.

Женщина только усмехнулась в ответ. Весёлые искорки в её доброжелательно глядящих на него глазах мелькнули на мгновение, которое оказалось достаточным, чтобы понять: она была на стороне Саши.

Тогда, осмелев окончательно, он не удержался:

— Можно, я всё-таки зайду?

*****

Пообщавшись с матерью Кристины и вкратце рассказав, кто он и что вообще происходило, Саша, наконец, зашёл в комнату «больной». Она лежала на кровати, укутавшись в одеяло, освещаемая лишь постепенно рассеивающимся полумраком. На улице ещё было темно. Поэтому и здесь, в комнате, непривычному взгляду предстали лишь очертания предметов, не раскрывающие общей картины. Тогда Саша решительно потянулся к выключателю, одним движением наполнив комнату ярким светом.

На этот раз его взгляду предстала обычная девичья комната. Разве что, тщательно убранная. На столе не стояло ничего, кроме настольной лампы, нескольких сложенных стопкой учебников и ручек, карандашей и линеек в специальной подставке. Бежевые занавески на окне гармонично дополняли обстановку, в которой выделялись светлые тона. Единственное, что заметнее всего отличалось от обычных квартир, так это отсутствие ноутбука, планшета или хотя бы компьютера. Телевизора тоже не было, по крайней мере, в её комнате.

Саша перевёл взгляд на кровать. Кристина продолжала лежать спокойно, даже не пошевелившись при бесцеремонно включенном свете, будто ничего не произошло. Либо она хорошо играла свою роль, либо и вправду уснула.

На всякий случай подойдя ближе, он сел на край кровати. Кристина лежала на правом боку, повернувшись к стене, что не позволяло заглянуть в её лицо. Протянув руку, он коснулся её волос, слегка погладив по голове и проверяя реакцию. Кристина не вздрогнула от неожиданности, не заворочалась, не попыталась увернуться.

Но даже это ещё ничего не означало. Когда хотела, она могла играть свою роль с завидным упрямством. А потому выяснить правду сложнее, чем он мог себе представить.

Одно ясно, Кристина собиралась построить непробиваемую стену между ними. Причём, похоже, только из-за того, что боялась. В другой ситуации, скорее всего, Саша бы отнёсся к этому с пренебрежением, потому что все её попытки оградиться были очевидными, в чём-то даже глупыми и намеренно испытывающими нервы. Но Кристина чувствовала себя другой. Она вела себя так, потому что искренне верила, что у неё были причины. И поэтому к ней нужен совсем другой подход, и терпение в этом случае очень бы понадобилось.

— Не нужно притворяться, — вслух сказал Саша, откинув волосы с её виска.

Он, наверное, и сам не понял, чем была вызвана эта фраза. Проверял ли он таким образом реакцию Кристины, чтобы узнать, спала ли она на самом деле, или причина была гораздо серьёзнее.

Кристина не шелохнулась. Её мерное дыхание выдавало спокойный и умиротворённый сон. Да, скорее всего, она хотела избежать этой встречи и притворилась больной, но сейчас спала по-настоящему. Возможно, сыграло её самовнушение или что-то подобное, но факт оставался фактом. Кристина не слышала его.

Уходить ни с чем не хотелось, но будить её он почему-то не спешил. Саша задумчиво поправил слегка съехавшую под ней подушку и вдруг почувствовал тетрадку.

Не сомневаясь ни на секунду, он быстро вытащил её. Пролистал, чтобы понять, почему Кристина хранила её возле себя. Судя по обложке, в его руках была та самая тетрадь, в которой одноклассница писала что-то время от времени по переменам. Саша заметил это ещё в свой первый день в новой школе.

Он пробежался взглядом по первым попавшимся строчкам на случайно открытой странице.

«Странно, что я ещё продолжаю надеяться на это. Возможно, было бы проще смириться. Сегодняшний день это ещё раз доказал. И я снова вру родителям. Они продолжают верить в меня, и я понимаю, что это – то, что мне нужно, что без этого я пропаду, но в тоже время мне стыдно от того, что все их надежды окажутся обманутыми. Им, наверное, стало бы легче, если бы я однажды сказала, что не хочу бороться. А может, доктор прав? Может, пора уже признать правду и жить, не оглядываясь на то, что могло бы быть?»

Захлопнув тетрадку, Саша снова посмотрел на спящую Кристину. С одной стороны, ему повезло, у него появился стопроцентный шанс по-настоящему узнать её. Ведь наедине с собой каждый был честен. С другой, можно было только догадываться, как неприятно должно быть человеку, в душу которого нагло и без спросу лезли.

Но угрызения совести оказались слабее соблазна. А потому единственное, что останавливало Сашу — возможность, что Кристина проснётся и помешает ему. Или это сделает кто-то из её родителей, невовремя войдя в комнату.

Риск быть застуканным подтолкнул на более решительные действия. Не задумываясь о правильности или последствиях, Саша быстро засунул тетрадку к себе в рюкзак. Затем поднялся, собираясь уходить.

Возможно, то, что всё получилось именно так, было только к лучшему. Теперь Саша будет знать наверняка, о чём она думала и что чувствовала. А это поможет им обоим. Пора уже оставить проблемы позади и просто жить, не оглядываясь ни на что. Перемены могли быть к лучшему, и не стоило их бояться.

Сегодня уроки тянулись намного дольше обычного. Ведь у Саши в рюкзаке лежал дневник Кристины. Очень хотелось прочитать его как можно быстрее, и это любопытство было слишком сильным. Саша никогда прежде не испытывал такого чувства. Обычно ему казалось, что это качество вообще не его. Но не в отношении её.

Оказалось, четыре месяца достаточный срок, чтобы полюбить. Кристина волновала Сашу изначально, но чем больше он узнавал её, тем глубже становилось чувство. Да, похоже, это любовь, глупо отрицать. Да и не хотелось. Перемены в себе Саша воспринимал нормально, его не беспокоило, что происходило с ним, и как она влияла на него. Гораздо больше заботило другое: что обо всём этом думала Кристина. И совсем скоро он узнает.

Ожидание казалось невыносимым. На переменах было гораздо проще отвлекаться, общаясь с друзьями… Но каждый урок, так или иначе, приходилось возвращаться к мыслям и догадкам, что же было написано в дневнике.

***

«Я начала вести дневник. Да, и такое бывает. Всегда считала, что это глупо, но вот веду. Может, потому, что устала молчать и держать всё в себе. Хочется выговориться, хотя, конечно, в моём случае это слово скорее насмешка. Я не могу говорить. А писать вообще-то уже устала. Я постоянно пишу, это мой способ общения с большинством людей, ведь они нормальные и не понимают язык жестов таких, как я. Но дело в том, что я всегда пишу совсем не то, что хотела бы написать. Так что пусть этот дневник будет исключением».

Первая запись Кристины не удивила Сашу. Он ожидал примерно таких мыслей. Правда, слово «нормальные» к другим людям ударило по глазам.

Кристина пошла в обычную школу, стремилась жить полноценно. Но всё же, видимо, никогда не чувствовала себя частью общества, чётко разделяя таких, как он, от «таких, как она».