Чемпион потока по магическому бою. Специалист по защитным заклинаниями, быстро сближающийся с любым врагом и навязывающий ему рукопашный бой. Для большинства некромагов подобная схватка даже с хорошо тренированным представителем челяди уже достаточно рискованна. А пан Ллорко настолько хорошо приспособлен к рукопашной, что кастет у него не только вместо браслета, но и вместо волшебной палочки. Но на сей раз — с костяными шипами наружу.

— Не надо мне отвешивать комплименты, которых я не заслужил, — добродушно рассмеялся гигант, когда стал способен говорить достаточно внятно. — Я ведь и берсерком стал именно потому, что мне лень было заморачиваться с менеджментом ресурсов. Вся эта костяная пыль, кровяная взвесь и различия в их энергоёмкости… зачем, когда можно просто добавить бобоки столько, сколько нужно для твоего очередного заклинания?

— Тем не менее, это пример качественного менеджмента ресурсов: отказ от изучения скучного и бессмысленного в пользу интересного, — не согласилась Броня. — Время — это тоже ресурс. Причём, наиболее важный. Ведь вопрос бессмертия и старения всё ещё не решён…

— Ой, не надо, — поморщился собеседник. — Я знаю, к чему всё идёт, слечна Глашек. Давайте пропустим ту часть, где вы вещаете философские речи и перейдём к той, где я потерял нить рассуждений, но вам некогда помочь её мне найти, потому что пора на лекцию. Мне нравится простой и понятный чёрно-белый мир. Мир, в котором есть хорошее и плохое. Вкусный гирос и красивые слечны — хорошо, люди, которые считают меня дураком, недостойным общения с их персоной, — плохо.

И тут в беседу вмешался приятный женский голос.

— Значит, я подошла как раз вовремя, чтобы попытаться украсть у вас слечну Глашек?

Броня удивлённо обернулась через плечо. Степень этого удивления можно было оценить уже по тому факту, что попаданка забыла о пережёвывании пищи. Она так и застыла, как насторожившийся хомяк, которого застукал с поличным хозяин амбара.

Если помощь со стороны пана Ллорко была немного неожиданным, но более-менее логичным развитием отношений коллег, на регулярной основе пересекающихся не только на учёбе, но и на перемене, то намерение главной красотки потока украсть синеглазку для своих нужд выглядело почти абсурдно. Ибо никаких предпосылок к этому событию Броне вспомнить не удалось.

Синеглазка с заметным усилием проглотила кусочек угощения и поприветствовала неожиданную собеседницу суховатым голосом.

— Доброго дня, слечна Штернберк. Чем обязана?

Детали головоломки собрались воедино спустя всего пару мгновений после того, как вопрос был озвучен. Ну, конечно же, предпосылки были. Появились буквально сегодня утром. Каждый из тех, с кем доводилось общаться Броне после того, как она покинула кабинет ректора, либо был преподавателем, либо принадлежал к сомнительной тусовке Маллоя-младшего.

Пора прекращать мыслить устаревшими шаблонами. Статус Глашек сильно изменился. И последствия этого изменения ей не нравились.

— Насколько мне известно, по всему потоку нет никого, лучше вас в парафизике.

Утверждение, хоть и было лукавством, но небольшим. Синеглазая некромагичка, действительно, то и дело оказывалась на вершине рейтинга в ряде предметов, в число которых входила и упомянутая выше парафизика. Ты не можешь даже надеяться создать новое магическое течение без знания этого предмета.

— Не по данным предыдущего месяца, — Броне её собственная улыбка казалась дико мерзкой. Карикатурно натянутой.

— Ну, с моего уровня, когда даже средние оценки кажутся достойным достижением, вы выглядите под стать богине, — у Фортуны был очень цепкий и въедливый взгляд, а речь лилась легко.

Обычно, в таких случаях напрашивается сравнение с ручейком, но попаданка видела аналогию, скорей, с полётом колибри. Так уж получилось, что безродная чаще строила аналогию именно по визуальным метафорам, а не по звучанию. А визуально лишённый ограничений полёт цветастой малышки куда как воздушней, чем поток воды, безальтернативно подчинённый гравитации.

Тем временем обладательница столь лёгкой речи сделала шажок, непринуждённо вторгаясь в личное пространство Брони, вынуждая последнюю отшатнуться.

— И мне подумалось, может быть, вы мне в этом поможете, слечна Глашек? Поможете стать чуточку ближе к божественному? — губы коварной вторженки украшала невесомая, как пыльца феи, улыбка.

— Из меня выйдет ужасный преподаватель, слечна Штернберк, — улыбка потенциального репетитора больше напоминала искривлённую парой ударов кувалды подкову. Столь же лёгкая и естественная.

Ей-Форде, рядом с первой красавицей потока сложно было не ощущать себя ущербной. Как будто бы она вытягивала из окружающих все достоинства и забирала их себе. В каком-то смысле, это забавное ощущение, ведь подобное свойство часто приписывают фейри зимнего двора и их тёмным подменышам.

— Поверьте, я пробовала, — уточнила Броня. — Ещё в прошлой жизни. Мне просто не дано осознать, что именно не понятно моим ученикам.

— Ай-вей, слечна Глашек, какая вы колючая, — Фортуна на секунду зажмурилась и мотнула головой. — Думаю, мы обе знаем, к чему всё идёт. И раз уж вы так любите экономить время, пропуская растягивающие время диалоги…

— Это была моя идея, — вяло подал голос Гало, смещаясь по велению очереди на пару шагов ближе к автомату.

Незаинтересованное замечание громилы ничуть не смутило высокородную красотку. Не прерывая речи ни на секунду, та ласково, но настойчиво взялась за руку Брони чуть повыше локтя и потянула за собой в сторону. Синеглазая некромагичка не сопротивлялась этому жесту, потому как осознавала его справедливость. Нечего занимать очередь, если ты не собираешься ничего покупать.

— … то давайте представим, что я перепробовала несколько разных поводов провести с вами время, пробираясь через ваши очевидные попытки вежливо отказаться, и поговорим начистоту. Вы ведь человек дела, а не слов, слечна Глашек.

Последний финт Фортуны прошёл через оборону Брони. Он поразил попаданку, пусть не в самое сердце, но ключицу точно задел. Любому человеку нравится, когда его хвалят именно за те черты, которые он больше всего в себе ценит. А безродная, как нетрудно догадаться, ценила в себе именно деловой подход в ущерб пустому трёпу.

Но куда важней оказался тот факт, что кажущаяся пустышкой героиня литературы про подменышей оказалась способна отойти от принятых в обществе шаблонов общения. Более того, проявить в этом вопросе инициативу.

— Как скажете, слечна Штернберк, — согласилась “человек дела”. — Суть моей позиции заключается в том, что я не хочу взаимодействовать с людьми больше, чем это необходимо для выполнения моих прямых обязанностей. Большая часть того, что вам кажется интересным или развлекательным мне просто скучно. Точно также вас вряд ли развлекут многодневные партии 4X-стратегиях или набивание тройного сигма на каждом уровне свежего слешера. Лучший способ наладить со мной отношения: это ограничиться линией функциональности. Есть задача — я выполняю. Есть награда — получаю.

Собеседница чуть отстранилась. Удивлённо подняв бровь, она вновь окинула взглядом фигуру Брони.

— Слечна Глашек, для того образа оторванного от общества игромана, какой мне только что был предоставлен, вы слишком хорошо выглядите. И более того, вы в образ вкладываетесь. Достаточно вкладываетесь, чтобы, помимо прочего, поставить себе в расписание косметическую магию.

— Это ради матери, — синеглазка поморщилась. — Она настаивала на том, чтобы в я занялась изучением данного вопроса, потому как иначе магическая косметология ей была бы недоступна. А иметь ресурс и не использовать — откровенно глупо. Тем более, что на формулы там простые… обучение того стоит. Сейчас мне проще подкрутить браслет и провести ладошкой по ножке, чем использовать материальную альтернативу.

Вдаваться в подробности вкладе брата в собственный образ синеглазая некромагичка, естественно, не собиралась. Лёву просто оскорбляло нежелание старшей сестры отращивать шевелюру, а потому он скооперировался с родительницей в партию “за длинные волосы Брони”. Отец, конечно, тоже был сторонником этой партии, но его участие ограничивалось пассивным одобрением инициатив, в то время, как мама и Лёва чуть ли не до старших классов брали на себя все заботы по уходу за причёской попаданки. Ну и, заодно, за её гардеробом, дабы не наполнялся он чересчур скучной серой унисекс-одеждой.