– И еще мы можем увидеть царскую семью. Четыре! – восклицает Мимла. Услышав непривычный шум за окном, она забирается на лавку и, кажется, просто прилипает носом к стеклу.
Лила аккуратно отодвигает рядом с собой занавеску и тоже смотрит на улицу. Теперь ей становится понятен восторг, охвативший Милу.
Прямо под окнами их дома разворачивается по истине удивительное зрелище. Всю мостовую заполнили белогривые пепельно-серые кони в яблоках, оседланные белокурыми наездниками, одетыми в совершенно одинаковые выездные костюмы изумрудного цвета, серые шляпы и высокие темно-зеленые сапоги. Серебряные пуговицы и окантовки карманов на их камзолах того же оттенка, что и узоры на графитовых уздечках, паперсти30 и тебеньках31 лошадей. Цвет бархата, которым обиты арчаки32 невысоких, удобных луков33 седел, вторит цвету костюмов всадников. На высоких лбах лошадей красуются серебряные решмы34 с изображением водяных лилий. Создается впечатление, что вся процессия составляет единое, нерушимое целое. Есть что-то еще, что приковывает к себе внимание, не позволяя отводить от нее глаза… Рассматривая привязанную к седлам добычу, Лила никак не может осознать, что это…
– Они словно плывут… – тихо шепчет Мимла.
Плывут! Какое верное определение нашла ее сестра: кажется, кони скользят по земле, едва касаясь ее копытами. Такая же необычная плавность царит и в движениях седоков, в том, как они поворачиваются, обращаясь друг к другу, как натягивают поводья, осаживают лошадей, привстают в седлах…
В центре процессии выделяются три всадника. Они также облачены в изумрудные костюмы и на их головах красуются серые шляпы с перьями, но гордо расправленные плечи и величаво поднятые головы выдают в них членов королевской семьи. Его Величество Силий Пятый, несмотря на некоторую грузность своей фигуры, уверенно восседает в седле. По-видимому, охота взбодрила царя, и он пребывает в прекрасном расположении духа. На его гладком лице нет ни тени усталости, серо-голубые глаза сияют. Время от времени Его Величество наклоняется к Ее Величеству и что-то уточняет у нее. Перед тем, как ответить супругу, Кассия Вторая каждый раз ненадолго задумывается, при этом лицо ее сохраняет спокойное, доброжелательное выражение, положение тела практически не меняется, и только слегка склоненная на бок голова и словно обращенный внутрь взгляд больших синих глаз свидетельствуют о том, что она занята обдумыванием какого-то вопроса. Царственных супругов сопровождает их дочь Леонтия Первая. Юная царевна очень похоже на своего отца, от матери она унаследовала только цвет глаз. Как и большинство молодых девушек, Леонтия эмоциональна и даже порывиста, но привитые манеры не позволяют ей этого демонстрировать. Беседуя со своим спутником, она очень старается оставаться сдержанной и соответствовать дворцовому этикету. Судя по тому, как решительно спутник царевны отдает приказания двум молодым людям, управляющим следующей за ними повозкой с охотничьими трофеями, им является егерь-мейстер35.
Увлекшись необычным действием, Лила с Мимлой совсем перестали заботиться о том, чтобы никто их не заметил. Как завороженные, они провожают взглядами королевский охотничий кортеж. Лила первой приходит в себя:
– Мимла, нам нужно дошить платья! Давай позавтракаем и вернемся к шитью.
– Давай! – кивает Мимла.
Закончив с завтраком, сестры берутся за иголки, и портновская работа продолжается вновь.
К вечеру платья полностью готовы, теперь Лила с Мимлой могут достойно представить незнакомое им Приозерье на балу у болотной царицы.
Лила с удовлетворением рассматривает готовые изделия. Платья получились именно такими, какими и были задуманы: закрытый прилегающий верх призван подчеркивать их благородное происхождение, а летящий объемный низ и изящная шнуровка, гибкой змейкой бегущая по их спинкам, делает наряды праздничными и романтичными. К сожалению, сестрам не удается примерить их, потому что в эту минуту в дверь снова громко стучит Хмара, и Мимле приходится отнести платья в горницу.
– Высочества, у меня важные известия. Открывайте! – докладывает ключница.
– Царевна Леонтия вернулась с охоты, ей доложили о том, что вы прибыли из Приозерья, и она желает пригласить вас на ужин, сейчас будет подан экипаж, – важно сообщает она.
– А где будет проходить ужин? И кто на нем будет присутствовать? В нашем распоряжении только дорожные костюмы, – морщится Лила.
– Ничего страшного. Вашими костюмами вы не удивите нашу царевну. Его Величеству с трудом удается уговорить ее саму носить платья. А на днях ему даже пришлось издать королевский указ, запрещающий царевне Леонтии носить туфли без каблука. Но в своих покоях она продолжает надевать балетки.
– И мне их подарила, – хихикает Хмара. – Вот!
Ключница поднимает длинный подол своего платья и выставляет носок изящной черной туфельки на плоской подошве, игриво украшенной блестящими пайетками.
– Красивые, – подтверждает Мила.
– Последний писк моды, как она сказала. Ну, Высочества, я вам все передала. Не тяните, выходите, пожалуйста. Дисциплина прежде всего!
Сделав сестрам назидательное замечание, Хмара исчезает в дверном проеме.
Глава 3. Город из светлого камня.
Причесав и осмотрев друг друга (как вы уже поняли, в их временном пристанище по какой-то необъяснимой причине отсутствовали зеркала), Лила с Милой вышли из гостевого дома.
Изящная, открытая повозка уже ждала их у крыльца. Мимла невольно залюбовалась ее небесно-голубым замшевым откидным верхом. Такого же оттенка были и спицы высоких колес, а обода их, как и сама повозка, были окрашены в переливчатый жемчужно-серый. Пепельный конь, косясь на сестер, нетерпеливо переминался в упряжи.
– Добрый вечер, Ваши Высочества! – с козел легко соскочил белокурый молодой человек в гвардейской форме антрацитового цвета и устремился к Лиле с Мимлой.
Мимла никак не могла себе объяснить, почему она не сразу увидела его. Возможно, все дело было в комбинации повторяющихся цветов или в вечерней дымке, окутывающей болото, а, возможно, и в магических способностях местных жителей…
– Добрый вечер, Ваши Высочества! Мне поручено доставить вас во дворец. Прошу садиться! – белокурый гвардеец по-лакейски склонил свою голову, и Мимле показалось, что в его светлых усах пряталась легкая усмешка.
– Добрый вечер. Мы готовы к поездке, – непринужденно ответила ему Лила и сама, без посторонней помощи, впорхнула в коляску.
Вслед за ней и Мимла осторожно поставила ногу на высокую кованую ступеньку. Ее скромный зеленый ботиночек выглядел жалко и неуместно на фоне царского экипажа, ей показалось, что он и сам понимал это и сейчас весь сморщился, скукожился, жалея о том, что не может по собственной воле взять и раствориться в воздухе. Чтобы облегчить его участь, Мимла постаралась как можно быстрей подняться, а, оказавшись, внутри тут же спрятала ноги под роскошное кожаное сиденье. Теперь ботиночки больше не напоминали ей, что она не приглашенная на бал приозерная принцесса, а всего лишь жалкая авантюристка, игрой судьбы заброшенная на незнакомое болото.
Мимла тяжело вздохнула – ей так не хотелось никого обманывать. Расслышав ее вздох, Лила ободряюще сжала ее руку:
– Все будет хорошо! – шепотом заверила она Мимлу. – Мы справимся.
Белокурый кучер вновь занял место на козлах. Он слегка ударил вожжами по крупу коня, и животное послушно тронулось с места. На городских праздниках Мимла не раз каталась в повозках, в которые Никифор36 запрягал своих лосей. Она прекрасно знала, как чувствуют себя в них пассажиры, и даже приготовилась к качке и тряске, но то, что произошло дальше, опровергло весь ее предыдущий опыт. Ей показалось, что, сделав всего лишь несколько оборотов по мостовой, высокие колеса, оторвались от нее и… начали скользить по воздуху… Стремясь избавиться от этого странного ощущения, Мимла прислушалась, ожидая уловить их привычный стук, но различила лишь недовольное бормотание встречного ветра… Тогда она осторожно огляделась и увидела, как по обеим сторонам от повозки проплывают два ряда бревенчатых домов. Их косые глаза молчаливо провожали царский экипаж. Ни один местный житель не выбежал на улицу, не закричал, не замахал руками, значит проплывающие в небе экипажи не были здесь уж такой редкостью.
