– А что?– подумал Мучитель,– оплата очень приличная. Я столько же получаю за поединок. А здесь никакого риска нет.

– Ладно,– согласился Мордериус,– я буду тебя обучать. Знаешь, где находится школа Фуциуса? Приходи туда завтра утром. Спросишь меня. Только учти то, что знаю и умею я, ещё не означает, что это же сможешь постичь и ты. Даже, если я и расскажу тебе об этом. Чтобы хорошо убивать – нужен особый талант. У тебя есть такой талант?

– Не беспокойтесь,– уверил гладиатора Вольдас,– я способный.

– Ладно,– проговорил Мучитель,– там видно будет, на что ты способный.

Мальчик возвращался домой с радостным настроением. Встречные прохожие оборачивались и с удивлением смотрели на подпрыгивающего и беспричинно веселившегося ребёнка. Вольдаса радовало то, что впервые в жизни он совершил самостоятельный поступок и, как ему казалось, наконец-то он может заняться настоящим и серьёзным делом. Бодро шагая по мостовой, молодой человек и не заметил, как оказался возле своего дома. Это была огромная вилла с роскошным садом, в котором произрастали всевозможные экзотические деревья и цветы. Во внутреннем дворе располагался большой бассейн, заполненный прозрачной водой с бирюзовым оттенком.

Отца у Вольдаса не было. Его мать – совсем молодая женщина по имени Сирень, никогда ему ничего не рассказывала об отце. Говорила только, что он был офицером египетской армии и погиб в бою. Мать очень заботилась о мальчике. Нанимала для него самых дорогих и известных в Римской империи учителей. Благо, средства позволяли ей это делать. Она считалась одной из самых крупных поставщиков пшеницы в Италию.

Когда Вольдас вошёл во внутренний двор, он увидел, что обнажённая Сирень плавает в бассейне. Вольдас сел в кресло, стоявшее возле воды и начал наблюдать за купающейся женщиной. Через некоторое время Сирень вышла из бассейна, совершенно не стесняясь мальчика, надела халат и спросила:

– Где ты был? Учитель философии Аристофан сказал, что ты не пришёл на урок.

– Мне не интересно заниматься философией и другими науками. Это всё пустая трата времени.

– Как это пустая трата времени?– удивилась Сирень.– Это же лучшие учителя во всей Римской империи.

– Ну и что?– проговорил Вольдас.– Ну, объясни, зачем мне нужна эта высшая математика, или скажем – поэтика? Я и без математики деньги посчитать смогу. А объясняться с людьми лучше обычным языком, а не стихами. О философии я вообще молчу. Этот Аристофан думает, что ему одному известно, что должен делать человек, чтобы хорошо и счастливо жить на Земле. А на мой вопрос, что такое счастье, наговорил в ответ такой чепухи, из которой я так ничего и не понял. Я думаю, что он сам не знает, что надо делать человеку, чтобы быть счастливым. Может быть, он потому и занимается всю жизнь философией, чтобы найти ответ на этот вопрос?

– А сам ты как думаешь,– поинтересовалась Сирень,– что такое счастье?

– Тоже мне, вопрос,– с искренним удивлением проговорил Вольдас.– Это же так просто и понятно. Счастье – это когда можешь делать только то, что тебе хочется и, главное, чтобы при этом было интересно и весело. И, конечно же, для счастья надо много денег. Вот и всё. И ни какой здесь нет мудрости.

– Вот как?– продолжала спрашивать Сирень.– И чем же ты хочешь заниматься?

– Я хочу изучать военное дело,– пояснил мальчик.– Я уже договорился с учителем и с завтрашнего дня, он начнёт обучать меня владению оружием и рукопашному бою. А из остальных наук я, пожалуй, соглашусь заниматься только астрологией. Писать, читать и считать я уже научился так, что можешь больше не присылать мне учителей по этим предметам. Да, чуть не забыл, мне нужны деньги.

– Ладно,– согласилась Сирень,– я дам тебе деньги и откажу всем преподавателям, кроме астролога.

Вошедший на террасу слуга доложил:

– Госпожа, к Вам прибыл Ваш управляющий из Палеро Ионис и просит принять его по важному делу.

– Пусть войдёт,– разрешила Сирень.– Вольдас, я бы хотела, чтобы ты остался и присутствовал при нашем разговоре. Раз ты уже сам принимаешь решения, как мужчина, то тебе пора учиться и серьёзными делами заниматься, кроме развлечений и учёбы.

Мальчик кивнул головой в знак согласия. Ионис приблизился к Сирени и поклонился.

– У нас неприятности, госпожа,– произнёс управляющий.– Наши конкуренты выбросили на рынок большое количество дешёвого зерна. Они вступили в сговор с сенатором Мерзикусом, и он помог им получить льготные условия для поставки пшеницы в Италию. Они почти не платят налоговую пошлину на ввоз товара. И, на эту разницу, они снизили цены, пытаясь вытеснить наш товар с рынка, как более дорогой. Мы так можем разориться. Мы уже сейчас несём большие убытки. Что прикажете делать?

Сирень посмотрела на Вольдаса, как бы повторяя своим взглядом вопрос управляющего.

– Необходимо лишить наших конкурентов дешевого товара и лишить их покровительства римского сенатора,– ответил Вольдас на безмолвный вопрос Сирени.

– И как это сделать?– спросила женщина у мальчика.

– Об этом я расскажу тебе наедине,– проговорил Вольдас.– Ионис, иди и придержи наш товар. Не продавай ни одного фунта пшеницы до особого моего распоряжения.

Управляющий посмотрел на Сирень, и та кивнула ему в знак своего согласия с Вольдасом. Ионис удалился.

– Пшеница не камень,– начал пояснять свой план мальчик, когда они остались одни,– с ней могут разные беды приключиться. Например, она может сгореть. Или, скажем, её могут съесть какие-нибудь грызуны. Мне учитель по естествознанию рассказывал, что крысы и мыши очень любят есть пшеницу. Если бы произошло что-нибудь подобное, то всё можно было бы списать на несчастный случай или на стихийное бедствие. Вот, только, где взять этих грызунов? А на сенатора могут грабители напасть и убить его случайно, конечно.

Сирень с восхищением смотрела на мальчика и думала:

– Ну, молодец. Ведь совсем ещё крошка, а такой уже способный и сообразительный. Весь в отца!

– Ну, насчёт, крыс ты не беспокойся,– уверила Вольдаса Сирень.– Это я смогу обеспечить. А вот, насчёт, грабителей, здесь надо подумать. Говорят, что этот Мерзикус всегда ходит с охраной. Может быть, лучше какой-нибудь случайно упавший кирпич?

– Нет,– возразил Вольдас,– кирпич это сложно. Надо высчитывать время, чтобы этот кирпич упал, когда нужно и где нужно. Разбойники – это гораздо проще. Давай так, ты занимайся крысами, а я – разбойниками. Вот только никак не могу понять, как ты с крысами сможешь договориться? Это же не люди.

– Да, ты прав,– согласилась женщина,– с людьми легче договориться, чтобы сделать какую-нибудь гадость, чем с животными. Но здесь особенный случай. Я тебе когда-нибудь всё объясню.

– Ладно,– произнёс Вольдас,– договорились. Пойду я поплаваю. Что-то становится душно. Наверное, вечером будет дождь.

   Мальчик разделся донага. Сирень с наслаждением смотрела на стройную, не по годам развитую, мужскую фигуру Вольдаса.

«Ещё немного и он превратится в очень симпатичного мужчину,– размышляла женщина.– Интересно, а можно будет мне с ним…. Да, сначала надо спросить разрешение у его отца – моего Повелителя. А то, вдруг, Далюс рассердится на меня за это. Я же всё-таки крыса, а Вольдас сын самого дьявола и царицы. Хотя, какая разница? Ведь, у всех людей всё одинаковое».

С такими мыслями Сирень встала и направилась в дом.

Ночь накрыла Рим своим чёрным покрывалом. Полная луна с толстенными щеками расположилась в самом центре неба, чувствуя себя полновластной хозяйкой. Звёзды, скромно мерцая, заполнили, оставшуюся свободной, часть ночного пейзажа.

Сирень стояла на балконе своего роскошного дома и размышляла:

– Далюс приказал мне оберегать его сына. Но Вольдас хочет совершать самостоятельные поступки, и я не смогу быть всё время рядом с ним. Если с ним что-нибудь случится, Повелитель скажет, что это я его не уберегла. Да, ну и дела. Необходимо срочно посоветоваться с Хозяином. Сегодня полнолуние. Повелителю очень нравится в такие ночи любоваться Землёй с месяца. Схожу я к нему в гости, поговорю. Надо только лунную дорожку сделать.