– Ай! – взвизгнула я, плюхнувшись на испуганного пса, который как истинный мужчина молча принял удар на себя, после вскочил и с обиженной физиономией пулей вылетел из комнаты. Я же лежала неподвижно под грудой одежды и приходила в себя. Осознав, что все конечности целы и пострадало лишь наше с Неаполем самолюбие – я расхохоталась. Да, именно таких моментов не хватало в моей городской жизни, именно за ними я приехала в это дивное место.

Пока я выбиралась из завала, а ветер кружил в танце с непослушными шторами, с улицы донесся звук подъезжающего автомобиля. Чувство предвосхищения чего-то грандиозного подняло меня на ноги, и я в миг очутилась у окна, вглядываясь в полусумрак вечернего двора. Серебристый кабриолет парковался возле мотороллера. Фары автомобиля неспешно погасли, как затухают люстры перед началом спектакля, а через секунду мужчина, силуэт которого мне показался знакомым, вышел из машины и направился в дом. За собой он катил чемодан. Чем отчетливее фонарь подсвечивал фигуру странника, тем сильнее становилось мое предвкушение – цепкое, волнующее, переходящее в пленительный восторг.

Мужчина лишь на мгновение поднял лицо и этой малости мне хватило, чтобы рассмотреть в нем того самого «Мистера Потрясение», встретившегося мне утром на вокзале. Чарующая внешность, что это дар небес или заслуга генов? Может быть он проводит семь дней в неделю на теннисном корте, отсюда у него легкий загар, длинные ровные ноги и такая уверенная походка. Я замерла в ожидании дверного звонка.

«Динь – дон, динь – дон».

Снизу донеслись торопливые шаги и голос Антуана.

– Иду, иду!

Я прошмыгнула в коридор, и крадучись засеменила к лестнице. Спрятаться я решила за древнегреческую вазу на высоком постаменте. Дворецкий щелкнул задвижкой, дверь открылась и было слышно, как резиновые подошвы переступили порог. Вошедший принес с собой запахи полевых цветов, сладкого табака и недавно отпечатанной книги. «Небрежно элегантен», – пронеслось в моих растрепанных от волнения мыслях.

Даже уставший и помятый, как неубранная постель «Мистер Потрясение» обращал на себя внимание. Свободная рубашка с подвернутыми рукавами и наспех распахнутым воротником, теннисные шорты, полупрозрачные солнечные очки, классические кеды, и белые носки с парой цветных полосок. Рослый, недурно сложен, на лице ни следа от житейских передряг, лишь голубые глаза окружены парочкой милых морщинок. Подбородок с ямочкой, высокий лоб, чувственные губы, волнистые порядочно выгоревшие на солнце волосы. Незнакомец обладал какой-то спокойной и деликатной красотой.

– Добрый вечер, господин … – Антуан, сделал паузу, чтобы мужчина смог представиться.

– Оливер … Оливер Дире, – авторитетно повторил вечерний гость тихим баритоном.

– Уверена Пьер Дире ваш близкий родственник? – спросила подошедшая к ним Брижит.

– Совершенно, верно, мадам, он мой отец. Вы с ним знакомы?

– И очень близко, мой дорогой, я много раз ужинала в компании этого обаятельным мужчины. И прошу называйте меня Брижит, я лишь немногим вас старше, – моя моложавая тетя любила ввернуть эту фразу, практически при каждом знакомстве. – Должна заметить ваш папа каждый раз проявлял себя великолепным семьянином, часто рассказывал о своем талантливом сыне, – Бри сделал многозначительную паузу и перешла на заговорщицкий шёпот. – Боюсь, что я знаю о вас практически все.

– Узнаю отца, – смутившись ответил Оливер и потер лоб длинными пальцами.

– Не волнуйтесь, я умею хранить секреты, – сказала Бри и подмигнула, как заправский игрок в покер, – но, что же привело вас к нам в столь поздний час, мой друг?

– Случай, Брижит, и боюсь, что несчастный!

– Господи, надеюсь, Пьер не болен?

Оливер подозрительно топтался на месте.

– Нет, нет он в порядке, дело в другом. С вашего позволения,– он подвинул к себе небольшой табурет и присел.

Брижит и Антуан переглянулись. Приготовления к ужину в саду продолжались. В доме пахло жаренными на гриле овощами и маринованными оливковыми.

– Пожалуй расскажу вам историю с самого начала. Дело в том, что утром, приехав в Тонтескье на парижском экспрессом, я отправился в наш летний дом в Сен-Тропе, и по дороге наткнулся на забытый чемодан у обочины. Я решил было не останавливаться и проехал мимо, но затем вернулся. Захотел разобраться в чем дело, вдруг, кому-то нужна была помощь. Сами понимаете багаж не оставляют просто так в безлюдной неизвестности.

– Несомненно, – согласилась хозяйка виллы, выражение лица которой сменилось на более спокойное, кажется она догадалась историю о каком чемодане рассказывал вечерний гость и с присущем ей азартом подлила масло в огонь, – все, что угодно могло стать причиной этой ситуации.

– Именно, – Оливер перевел взгляд на Антуана, тот также понимающе кивнул головой. – Я осмотрелся. К счастью, признаков борьбы не обнаружилось, но в глаза бросились следы узких шин. Думаю, кто-то пытался заклеить колесо мотоцикла, поскольку неподалеку валялся тюбик с остатками герметика, – подитожил Оливер слегка обеспокоенным тоном. – И наконец, я вспомнил этот огромный чемодан, который приметил еще утро на пироне. Оливер подскочил выскочил за дверь и втащил мой огромный чемодан.

– Правда, я забыл, как выглядел владелец.

Отчаяние бесцеремонно ворвалось в мою голову и застучало в висках. Как он мог приметить чемодан, а не меня, каков нахал? Я ощущала как губы сжались от досады и злости, это откровение полностью уничтожило мою самоуверенность. Тем не менее, нахлынувшее чувство радости от скорого воссоединения с моими вещами понемного охладило мой пыл.

– Дорогой, а вы заглядывали в чемодан? – озадаченно спросила Бри.

– Я думал об этом, но все же посчитал неприличным копаться в чужих вещах. Решил оставить этот вариант на самый крайний случай.

– Уважаю ваше решение.

– Благодарю, Брижит.

– Прошу продолжайте, тоже было дальше?

– А дальше я вернулся на вокзал. Хотел узнать не обращался ли кто-нибудь за чемоданом, но за стойкой бюро находок все лишь разводили руками. Принимать багаж там, напроч отказались, поскольку он был найден за пределами города. Откровенно говоря, я уже и сам был не рад тому, что ввязался в эту авантюру. Даже собрался отнести находку в жандармерию, но перед этим решил перекусить в «Беатрис». Однако их официант встревожился, едва услышал мою историю. Он расспросил меня о точном месте, где был подобран чемодан, а потом просто сбежал без объяснений. Затем, всеобщий психоз поддержал повар, вышедший ко мне на веранду. На вид приятный парень, но не говорящий ни по английски, ни по французике и «слегка», – Оливер показ в воздухе кавычки, – эмоционален. Спустя двадцать минут объяснений на пальцах, жестикуляций и рисования на салфетках, я понял лишь одно. Некий ниндзя, на это повар потратил большую часть времени рисуя толи девушку, толи черта с мечом, устроил переполох в сонном городе, но повар всех спас. Не представляю, что это все может значить? – выдохнул устало Оливер.

– Надо признать, – понимающим тоном заметила Бри, – этот день чрезвычайно щедр на всякого рода инциденты.

– Абсолютно, первый раз в жизни мое лето началось так экспрессивно, —хмыкнул Оливер.

Троица внизу улыбнулась и как-то воспряла духом. На улице работники кухни шумно разгружали фургон с очередными деликатесами, включая, промелькнувший в окне двухэтажный торт.

– Простите, что вмешиваюсь, мсье Дире, но как вы догадались, что нужно ехать именно к нам? – вклинился в разговор Антуан.

– Ах да, повар в «Беатрис» несколько раз упомянул фамилию Арно, собственно, поэтому я и здесь. Морочу вам голову какой-то нелепицей.

– Напротив, – успокоила гостя Брижит, – ваша дедукция достойна похвалы, а упорство с которым вы пытались помочь незнакомому человек редко встречается в нынешнем поколении, – она взяла Оливера под локоть и повела его в гостиную. – Так что, мой дорогой, вы поступили очень благородно и доставили внушительный повод для радости моей племянницы. Элен уже и не наделись увидеть свои вещи.