Кухня тоже стояла пустая, с немытой посудой в раковине. Естественно, Нине позавчера и вчера было не до посуды, как и сегодня утром. На столе лежали пупырчатые вскрытые упаковки таблеток – болеутоляющие и снотворное. Судя по использованному количеству, она неделю должна спать без задних ног, и из дома можно уводить не только мужа, но и вынести всю мебель, вместе с Фифой.

Машинально Нина поставила собаку на стол и набрала рабочий номер Ивана. Телефон задумчиво погудел длинными гудками, а потом сбился на короткие гудки «занято». Любопытная Фифа нервно обнюхивала таблетки, перебирая лапками в белых лохматых «сапожках».

Между прочим – половина пятого утра. Ваня не может быть на работе, вернее не должен. А кто же в его кабинете? Нина набрала номер ещё раз – занято.

Стало очень обидно. Два дня Иван рекламировал свой кабинет, убеждал, что садиться придётся не к чужому дяде, а к нему, светиле стоматологии. Между прочим, Нина тоже знает теоретическую и практическую разницу между пульпитом и санацией. Всё-таки она учится в Первом Меде.

И вот теперь, когда стало хуже, когда от боли хочется выть, биться головой о стену, зарыть себя в тёплые одеяла и не просыпаться, когда она готова на все… Мужа нет. Та-ак. И что же любимый Иван Иванович делает в это стрёмное время у себя на работе?

Нажала на кнопку повтора – занято и всё.

Где-то в дальнем отсеке уставшего мозга промелькнуло желание высунуться из окна и упасть ослабевшей головой в сугроб… Заманчиво, но, между прочим, седьмой этаж… Поняв её настроение, Фифа села на столе между таблетками и солонкой и осуждающе тявкнула.

Гладя собаку по мохнатой голове, Нина решала – ехать к Ивану на работу или рвануть в ночную стоматологическую «неотложку» и там отдать себя на растерзание дежурных врачей.

Через три минуты Нина стояла в прихожей, одетая, с Фифой на руках. Оставлять собаку дома сегодня было невозможно. Разбуженная ночью она будет часа два подвывать, скучая в одиночестве. Хохлатые Китайские собаки, так же, как все мелкие породы, не выносят одиночества.

Через пять минут Нина объясняла водителю пойманной машины адрес.

Через полчаса входила в стеклянные двери ночной стоматологии.

В регистратуре сонная тётя скучно смотрела на пациентку.

– Мне нужно удались зуб, а собаку в кабинет не пустят.

– Ну? – зевнула регистраторша.

– Можно оставить её у вас?

– Ну? – заинтересовалась женщина.

– Сколько? – конкретно спросила Нина.

Оценив недорогую дублёнку девушки и обаятельную собаку на её руках, регистраторша вынесла решение:

– Для тебя пятьсот. Вон там, в углу, – смотря в сторону протянутой руки, Нина увидела обрезанную большую коробку. – Место для собачек, грузи свою… Как зовут-то?

– Фифа.

– Оригинальная кличка.

Аккуратно устроив собаку в коробку, с выстеленным на дне детским синим одеяльцем и повесив на вешалку дублёнку, Нина перекрестилась и пошла в кабинет к стоматологу.

Спустя полчаса Фифа, до этого нетерпеливо смотрящая из коробки на открытую дверь регистратуры, вскочила и побежала в коридор.

Подхватившая собаку Нина тут же прижала её к щеке, свершено не чувствующей боли из-за заморозки.

Заворчав от неудовольствия, Фифа пыталась отстраниться, но Хозяйка была настолько радостной, что Фифа решила ей помочь и стала слизывать кровь с краюшку рта, остро ощущая неприятный запах лекарства.

Вернувшись домой, Нина накормила Фифу и легла в мягкую кровать. Болело несравненно меньше, душу грело чувство сделанного дела.

Год назад, в середине марта, Эльза Евсеевна была удостоена чести быть приглашенной на юбилей Евгения Владимировича, владельца сети медицинских клиник широкого профиля, бывшего заместителя министра здравоохранения России.

Дворец на Новой Риге состоял из четырнадцати комнат, двух угловых башен, торжественного зала и полутора десятка вспомогательных помещений.

На участке для производства правильной и полезной пищи разместились оранжереи и фруктовый сад. Отдельно от особняка стоял двухэтажный гараж на шесть машиномест, баня и флигель для обслуживающего персонала.

Зачем нужен огромный дом бобылю, у которого оба сына жили в Америке, а старшая дочь Эсфирь не собиралась с ним общаться, было непонятно.

Размах недвижимости, известные и знаменитые гости и шикарное застолье, произвели на Эльзу неизгладимое впечатление. От души она выпила драгоценного коньяка, стоящего буквально на вес золота и долго восхищалась дизайном дома, бассейном, прудом с рыбами и водяными цветами.

Но сейчас во многих домах-усадьбах были и пруды, и фруктовые сады и люстры в два этажа высотой. Богатые люди, желая отличиться интеллектом, чувством юмора или другими достойными качествами, собирали коллекции и находили необычное хобби. У юбиляра этим были Китайские Хохлатые собаки.

Разомлевший от внимания и выпитого, Евгений Владимирович пригласил гостей увидеть его главную гордость – просторный утеплённый вольер, в который на время юбилея отправили его ненаглядных собачек.

Щенята всех пород всегда умилительны, а уж у мелких собак они особенно очаровательны.

Взрослых собак было три – две сучки и кобель. Щенят получилось восемь, и родились они с разницей в два дня. Мамаши кормили их без разбора, по принципу «кто первый доползёт». В одном помёте Китайских Хохлатых, как обычно случается, были и голые собаки и мохнатые, то есть пуховые.

Ни один кинолог не мог предсказать, какими будут щенки, хотя все три взрослые собаки Евгения Владимировича были голыми, шоколадными, с бежевыми чёлками, с бахромой, свисающей с больших торчащих ушей, с «сапожками» на лапках и плюмажем на хвосте.

На сетке вольера висели в рамах постеры с историей собак, привезённых в средние века в Европу из Китая, но изначально Хохлатые были родом из Латинской Америки. Везде собачки считались священными животными, реально обладающие целебными свойствами. Помимо высокой температуры тела, их организм вырабатывает своеобразный фермент, не свойственный другим породам, выделяемый слюной и мочой.

– Больше щенков не будет. – Со вздохом заявил Евгений Владимирович. – Врач сказал о вредности для девочек щениться больше двух раз. Так что будем их стерилизовать.

Понимающе кивая, Эльза Евсеевна старалась не слишком глубоко дышать у вольера. У неё в пять лет возникла аллергия на тополь, лилии и собачью шерсть, хотя в информации на вольере крупными буквами было выделено сообщение об не аллергентности Китайских Хохлатых.

Через три дня после юбилея в квартиру Эльзы принесли небольшую коробку. Курьер торжественно вручил её и предупредил: «Аккуратно». Почувствовав шевеление в подарке, Эльза быстро расписалась в квитанции. Снимая в гостиной крышку с коробки, она уже догадывалась, что находится внутри. На атласной подушке лежал щенок, моргал глазками. Девочка.

До сентиментальности забавная, коричневая, с длинной белой чёлкой, с коричневыми глазами-бусинками и тонкими лапками в бежевых «сапожках». Собачка смотрела одновременно и с испугом, и с надеждой на любовь со стороны Новой Хозяйки. Ведь до сих пор её, как и остальных щенят, любили две мамы, папа и много людей, ухаживающих за ними.

Под подушкой коробки, в праздничном файле, были завёрнуты документы на щенка. Судя по родословной, ссылкой на выдающийся питомник и страховке, собачка тянула на многие деньги.

По телефону Евгений Владимирович довольно урчал, слушая слова благодарности от Эльзы.

– Девочку зовут Фифа.

– Она такая забавная, – кокетничала Эльза.

– Да, – продолжал удовлетворённо гудеть Евгений Владимирович. – Иногда я даже навещаю отданных питомцев, или приглашаю к себе с подросшими щенятами. А вы… – Евгений Владимирович выдержал торжественную паузу. – Вы, Эльза, можете приехать просто так, без предлога…

В первый день Эльза Евсеевна чихнула пятнадцать раз, во второй не меньше сорока и из носа пошла кровь. Не думая избавиться от Фифы, она понимала невозможность существования с нею в одной квартире.