— Я думаю, что это было… нечто большее, — горло сдавило, и ей хотелось применить на себя охлаждающие чары, потому что голос звучал так, будто её гортань обхватывала чья-то рука. — Всё не так просто.

Гарри медленно перевёл взгляд на лучшего друга, будто в ожидании. В ожидании того, когда тот догадается. И кажется, это подтолкнуло серое вещество в голове Уизли, который всеми силами пытался отрицать то, что Гермиона пыталась им сказать.

— Нет, нет, нет, — хохотнул он, резко поднявшись с кресла, и несколько карт полетели на ковёр, хотя уже никому не было дела до незаконченной партии. — Он не может… Не может тебе… нравиться? — Рон говорил так, будто его сейчас вырвет. — Это невозможно, Гермиона.

Девушка специально не смотрела на молчащего Поттера, наблюдая за Роном. Ей казалось, что она просто не вынесет его взгляда, если увидит там обвинение в предательстве. Обвинение в том, в чём она обвиняла себя каждый день этого года. Потому что если так, то Гарри был прав. И хуже всего то, что она не могла отречься от своего предательства. Просто не могла.

— Рон, ты должен выслушать…

— Что я должен выслушать? Господи, скажи, что ты шутишь! — он ходил туда-сюда перед потухшим камином.

— Рон, прошу тебя, Драко бывает другим, он… — но рыжий не дал ей договорить.

— Драко? — перекривил её Рон. — Блять, Драко! Я не могу поверить, что ты называешь его по имени, да ещё и таким тоном!

Гермиона чувствовала, как паника поднимается внутри, провоцируя приступ страха. Нет. Нужно дышать. Успокоиться. Рон всего лишь её вспыльчивый лучший друг. Всё ещё её лучший друг.

Рука Гермионы дёрнулась, и она остро почувствовала необходимость в успокаивающем зелье, которое ей прописала целительница и с которого девушка пыталась слезть уже несколько дней. Но, кажется, невовремя.

— Почему ты нам ничего не сказала? Когда он только начал протягивать к тебе свои клешни? — повысил голос Рон. — Возможно, он делал это специально, это мог быть план, ты нам ни слова не сказала!

— Потому что не о чем рассказывать, Рон! — крикнула Гермиона в ответ, находя выход своей паники хотя бы в крике. — Не было никаких тайных отношений, если ты об этом думаешь! Мы сталкивались несколько раз, и каждый раз я думала, что это больше не повторится!

— Да он задурил тебе мозги, Гермиона! Задурил, а потом побежал к Волдеморту! Он, мать его, знал обо всём этом! — парень агрессивно жестикулировал, резко чертя пальцами круг. — Могу дать голову на отсечение, что это был очередной план, может, он вообще не собирался вас спасать, вдруг просто что-то пошло…

— Хватит! — крикнула Гермиона, вскакивая с кресла. — Он взломал защитные заклинания в той чёртовой хижине, он наложил на меня Империус, чтобы… — лицо Рона вытянулось, и только спустя секунду она поняла, что ляпнула.

— Он… что сделал? — ей казалось, что он сейчас взревёт. — Он использовал на тебе Непростительное?!

— У него не было выбора! Потому что иначе я бы не пошла, я бы не… — её руки затряслись опять, когда грудь сдавили рыдания, выплёскиваясь в слёзы, бегущие по лицу. — Я бы не оставила его там… Я бы…

— Гермиона, сядь, — спохватился Гарри, кажется, выйдя из ступора, и поддержал её под руку. — Рон, успокойся. Ты знаешь, что ей нельзя переживать, какого чёрта?

Гарри помог подруге сесть в кресло, и девушка притянула ноги к груди, замечая виноватое выражение лица Уизли. Ей хотелось стереть его, несмотря на всё, потому что Гермиона знала, что единственная виноватая здесь — она.

— Я вам не говорила, потому что это никогда не было тем, что должно продолжаться, — всхлипнула девушка, вытирая щеку тыльной стороной ладони. — И это никогда не было тем, что я выбирала. Всё произошло спонтанно и запутанно до такой степени, что я до сих пор не знаю, как это объяснить, но… — она выдохнула и услышала, как дрожит её дыхание от накатывающей боли. — Но я знаю, что он лучше, чем хочет казаться. И вы должны поверить мне.

Гарри тяжело вздохнул, медленно проведя руками по лицу. Так, будто на него свалилась ещё одна непосильная ноша.

— Я-то думал… — он хмыкнул, покачав головой. — Мы оказались у Кубка почти одновременно, и я решил, что он хочет забрать победу себе, а последнее чего я бы хотел, — это победы Малфоя. Мы начали драться, хотя теперь, мне кажется, он просто пытался остановить меня.

— Это лишь подтверждает то, что ему было известно обо всём, — сказал Рон со сдерживаемой злостью в голосе.

— Его отец… — протянула Гермиона, поднимая взгляд на мальчиков. — Он делает ужасные вещи. Я думаю, что он его заставляет или… Господи, я не знаю, — ей было сложно что-то говорить, потому что она сама не понимала, что происходит.

Драко сказал Гермионе, что знал о многом, но если бы это было так, он бы не помог им. Если бы Малфой правда принял ту сторону.

— Я должен был догадаться, — сказал Гарри, ставя локти на стол. — Ещё под водой, на втором испытании, когда он помог мне разрезать твои водоросли…

— Что? — нахмурился Рон, обращая внимание на лучшего друга.

— Ну, когда я нашёл вас под водой, то начал переживать, что Виктор не явится быстро, и немного растерялся… — смутился Гарри. — И начал искать острый камень, чтобы освободить Гермиону в том случае, если Виктор не придёт. А Малфой разрезал её верёвку заклинанием.

Гермиона открыла рот в удивлении.

— И тебе это не показалось подозрительным? — спросил Уизли в неверии.

— Да я думал, что это очередной раз, когда он пытался продемонстрировать своё превосходство и выпендриться, откуда я мог знать! — взбесился Гарри.

Они молчали, пока Гермиона пыталась успокоиться. Она положила ладони на колени и думала о том, что последует за этим разговором.

— Он был тем, кто помогал Волдеморту, Гермиона, — произнёс Рон с какой-то жалостью и отчаянием.

Картина хлопнула, и Гарри посмотрел в её сторону, тут же выпрямляясь. Гермиона повернула голову и, увидев Джинни, развернулась обратно к Рону. Ей нужно было закончить этот разговор.

— Но он тот, кто помог нам выбраться, — ответила она шёпотом, смотря ему прямо в глаза.

Рон поджал губы, явно сдерживая себя, чтобы не сказать что-то едкое. Джинни замерла, смотря на них.

— Ты им рассказала? — спросила она, медленно откладывая свой бомбер в сторону.

— Ты знала?! — Гарри шокировано округлил глаза.

Джинни виновато закусила губу, и всё стало понятно без слов.

— Ты знала! Сестра ещё называется! — вспыхнул Рон. — Да как так произошло, что мы узнали обо всём последними!

— А ты ещё удивляешься? — фыркнула рыжая, сразу позабыв о смущении и становясь похожей на саму себя. — Посмотри на свою реакцию! На месте Гермионы я бы до конца жизни ни о чём вам не говорила! Вы два абсолютных эгоиста!

— Джинни, пожалуйста… — попыталась остановить подругу Грейнджер, но вряд ли это возымело бы эффект, когда младшая из Уизли уже была на взводе.

— Нет, Гермиона! — остановила она её движением ладони. — Когда вам нужно было дать списать, помочь с Турниром, поддержать в чём-то ещё, то вы оказывались тут как тут, а когда ей понадобилась помощь, вы вон, — Джинни указала на подругу рукой, — довели её до слёз. Знаете что? Вы просто худшие друзья на свете!

Все молча уставились на красную от возмущения Джинни. Она махнула волосами, поворачиваясь к подруге, и Грейнджер подумала, что хотела бы так же научиться держать себя, когда на неё кто-то смотрел так ошарашенно, как сейчас их тройка.

— Гермиона, тебе нужно выпить зелье. Давай, пойдём, — Джинни взяла её за руку и потянула за собой. — Потом поговорите, я думаю, пока что достаточно.

Наверное, в любой другой раз Грейнджер бы начала сопротивляться, но её внутреннее состояние было слишком хлипким, чтобы продолжить этот разговор без успокоительного. Если она хотела хотя бы когда-нибудь прийти в себя, ей нужно получать меньше стресса.

Гермиона прекрасно понимала, что этот разговор нельзя было отложить или засунуть в тёмную шкатулку, затолкав её на глубину жизни, потому что это то, что могло навсегда отдалить их друг от друга. Но конкретно сейчас вкус травяного отвара, который утихомиривал нервную систему девушки, позволил ей на секунду поверить, что в следующий раз она будет более сильной, чтобы всё это выдержать. Чтобы опять посмотреть мальчикам в глаза.