Между тем, что-то решивший для себя пришелец пошёл вперед. На его нижней конечности возникло что-то вроде циркулярной пилы, во всяком случае, именно на нее походил светящийся диск с миниатюрными протуберанцами зубцов. Диск принялся вращаться, зубцы слились в чуть более светлое маревое и у Рена не осталось сомнений в намерении пришельца. «Горячий контакт», — подумал он с трепетом, и тут же допустил непростительную ошибку, отдав команду целому дрону атаковать.

Тот тут же отпустил реликта, которого пытался пристроить на плечо собрата для более удобной транспортировки, шагнул навстречу чужаку, активируя сварочный аппарат, да так и рухнул, завалившись на бок и беспорядочно дергая конечностями.

Подобное озадачило пробу, но не остановило. В определенном смысле, первый конструкт юного Формовщика устал думать. Что-то в отрогах мешало его связи с Храмом. Затрудняло её, а порой и вовсе заглушало. Ещё и Нил из саркофага вылез, вот и пришлось пробе на свой разум полагаться, запоминая изгибы скального лабиринта и ища проход к пси-кристаллам. И вот, когда он был найден, проба столкнулась с невидалью в виде подвижного источника ресурсов.

Надо отдать должное «пробнику», он постаралась дотянуться до Храма, сообщить, но его не услышали. Зато услышал он. Широкополосное оповещение об опасной и агрессивной живности. Да еще и приправленное образом. Весьма узнаваемым. Почти идентичным существу, сидящему на странном источнике ресурсов. Только оно не проявляло активности и вообще в чём-то вроде глубокого сна находилось.

«Наверно сытое», — сделал вывод первый помощник Нила, а затем принял решение проделать проход в мешающем камне и добраться до пси-источника. Испытав огромное облегчение от того, что наконец-то всё стало ясно и понятно, он активировал резак и двинулся вперед.

Помощник намеревался обогнуть дронов, но когда «странный источник ресурсов» шагнул на встречу, а потом и вовсе забился на земле, попав под воздействие силового поля … в общем, он всего лишь не хотел попасть под случайный удар и шустро сманеврировал. Насколько конструкция позволяла. В результате он неосмотрительно приблизившись к второму дрону, да еще и резаком махнул, за что и стал «гвоздем».

Наверно, со стороны их схватка смотрелась комично. Однорукий дрон обрушивал удар целого манипулятора на низкорослого разведчика, словно пытаясь вбить того в землю. В ответ же его резали циркулярной пилой из пси-энергии. Что уж там в мозгах пробы переклинило, не смог бы и сам Нил разобраться, но факт оставался фактом, она пыталась пропилить выход из-под завала, напрочь игнорируя удары по силовому полю. Похоже, не только оно воздействовало на электронику, но имелся и обратный эффект.

Итогом схватки стал проход к кристаллам. Когда очередной удар дрона окончательно истощил силовое поле пробы, та справилась с кожухом сверхпроводящей батареи. Результатом контакта пси-энергии с электричеством стал взрыв, достаточно мощный, чтобы перегораживающий дорогу гигантский отщеп скальной породы, удачно подкопанный рабочим роя, рухнул и похоронил под собой всех оказавшихся возле него.

Даже имей Рен физическую возможность покинуть планету, он бы не стал этого делать. Возможность изучить инопланетные технологии манила и завораживала настолько, что он легко отодвинул собственную идею-фикс с переносом сознания в компьютер. Нет, он не отказался от неё, но принял сложившиеся обстоятельства и принялся думать.

Будучи в прошлом членом совета планеты он имел доступ к самой разнообразной информации, но никогда не уделял внимания сверхъестественным возможностям разума. Само собой, он тщательно изучил всё, но телепатия, телекинез и прочая паранормальщина не могла решить его проблему. Все это никак не влияло на физическую ограниченность мозга, а предвиденье слишком ненадёжно работало, если вообще работало, чтобы возиться с ним всерьёз. Потому-то Рен и не стал углубляться в тему. Предпочтя идти своей дорогой.

Теперь же он вспомнил это, совместил с собранными данными и пришел к несколько зыбкой гипотезе о том, что именно нейтрализует воздействие чужаков. Во многом этому способствовали последние мгновения жизни дронов. Ведь стоило силовому полю пришельца отключиться, как электроника вернулась в норму. «Ну ладно, не в норму, но сбоев стало меньше и они перестали быть столь критичны», — поправился Рен, не позволяя себе закостенеть в не подтверждённом экспериментами выводе. Слишком быстро всё закончилось, потому он и старался не делать однозначных умозаключений.

«В любом случае придётся создавать киборгов для самозащиты», — вздохнул про себя Рен, разворачивая конструкторскую программу и берясь за проектирование помеси казармы, оружейного цеха и биолаборатории. Ему требовался автоматическое производство, способное быстро создать универсальных юнитов, способных противостоять пришельцам и местным реликтам.

«Хорошо, что скоро завод заработает, а там и добывающие комплексы в строй войдут», — порадовался он, вычленяя из стандартной конструкции лаборатории биопринтер с «обвесом». Производительность похуже, зато огромная универсальность.

«В конце концов, если для экранирования хватит верхней коры мозга и нейросети в качестве суррогата сознания, это еще и выгодней окажется», — философски думал Рен, добавляя в создаваемый проект блоки аддитивных технологий. Конечно, не всё выгодно с помощью трехмерной печати создавать, но с учётом обогатителей и в условиях недостатка знаний он предпочёл сделать ставку на гибкость.

«Вначале приспособимся, а там и о массовости подумаем», — успокоил Рен внутреннего перфекциониста, а потом и вовсе дал команду на впрыск «химии», радикально избавляясь от сомнений в выбранном пути.

Проект «Барак» набирал обороты, обрастал оборудованием и системами, превращался в техногенное чудо, на которые так горазд оказался Рен, но некому было оценить создаваемое. Впрочем, кто-кто, а уж Кай Рен не нуждался в похвальбе. Он давно пресытился ею и перестал воспринимать. Слишком уж часто его хвалили за всё подряд, вот и утратила она свою ценность, а следом и он утратил веру в человечество, но умудрился сохранить веру в людей.

«Заодно и мне растворы обновим», — подвёл итог тестовым испытаниям барака в виртуальной среде Рен. Немного поколебавшись, он отложил корректировки на потом и взялся за новый проект, решив, что надо не только производство создать, но и то, что на нем производить станут. Собственно, не делай он упор на максимальную гибкость, он бы начал не с Барака, а с боевого киборга.

«Так-с, за основу берем гуманоидное тело, чтобы им порулить можно было, если понадобится, потом…» — принялся он мысленно рассуждать, работая с фильтрами базы данных.

Когда работа была закончена, Рен внял нейросети и позволил ей отправить себя в долгий и глубокий сон. «Все равно идеал не достижим. Сколько не моделируй, сколько не правь, что-то да упустишь», — усмехнулся он, проваливаясь в забытье с чувством прекрасно выполненной работы.

========== Королева. Кто ходит в гости… трам-пам-бдыщ ==========

Бордовая, похожая на воспалённую плоть кромка озера творения пульсировала, выдавливая из себя мутную, резко пахнущую слизь. Та стекала по стенкам и собиралась на дне в желтоватую гнойную массу, полную питательных веществ и разнообразных элементов. Внутри этого жидкого желе зрели коконы будущих воинов Роя.

Сикр расползался по оврагу, стремясь поскорее соединиться со споровыми колониями по его краям. Он чувствовал их, ощущал корни-сосуды изменённого мицелия, глубоко ушедшего в землю и вбирающего в себя её соки. Сикр был голоден, ему нужно было питать озеро творения, вот и стремился он к споровым колониям, к запасшей пищу плоти, к разросшимся вокруг кусочкам симбиотического ковра. Сикр стремился слиться с частью себя, явственно ощущаемой, но оторванной.

Новая партия личинок выбралась из чрева Инкубатора, ощутила прикосновение ветра, почувствовала тепло солнца, и получила приказ Королевы. Будь они более разумны, они бы наверняка испытали разочарование, ведь их лишили «детства», но подобные чувства не входили в их генетическую программу. Зато в ней имелся инстинкт безусловного подчинения матери Роя.