– Я что-то не совсем тебя понимаю…

– Как бы тебе объяснить, – девушка снова замолчала, что-то перебирая в уме, – Ты в игры хоть когда-нибудь играл?

– Ну было дело пару р…

– Так вот, фишка в том, что там, раньше, когда компьютеры еще не работали на квантовых процессорах, не было возможности воссоздать мир игры целиком. Там создавалась только та его часть, которую видел игрок, а все остальное записывалось в виде констант в лучшем случае, а в худшем – и вовсе стиралось из памяти, заменяясь потом новым массивом данных. А вот если железо было недостаточно мощное, и его памяти не хватало даже на воспроизводство этого, то компьютер останавливал программу, дабы она не сожгла его начинку или просто не порушила остальные процессы. Как-то так, – девушка испытующе посмотрела на меня, пытаясь понять, дошел ли ее посыл. Я лишь отрицательно покачал головой. Слишком заумно, для человека, которого большую часть жизни учили слушать приказы и вовремя жать на спуск.

– Ладно, давай разжую поподробнее,– вздохнула Ани, явно раздосадованная таким поворотом событий, – Этот коридор каждый раз копирует для нас один и тот же кусок реальности, так?

– Да, – кивнул я.

– Значит расколотый мир, по сути, каждый раз, как кто-то из нас пересекает границу этого куска, воспроизводит его целиком, фактически удваивая «энергетическую» нагрузку до тех пор, пока замыкающий в отряде не переступит ее. Тогда прошлая копия частично отключается, оставляя лишь имитацию видимой части, и нагрузка снова падает до нормальной.

– Допустим…

– А теперь представь, что эту самую границу кто-то пересекает множество раз, причем очень-очень быстро, фактически оставаясь одновременно в двух «реальностях» но, при этом, постоянно меняя свою позицию в них,  – девушка вновь испытующие посмотрела на меня.

– Получается… Что расколотому миру придется воспроизвести эти две реальности множество раз, дабы отобразить происходящие в них изменения без искажений… И таким образом мы увеличим энергетическую нагрузку этого сраного коридора многократно.

– После чего, если у этого места есть хоть какая-то система защиты, ловушка просто на какое-то время перестанет работать, – кивнула девушка, – Прямо, как программа, на одной из тех древних машин. И у нас появится шанс выбраться. Вот только пересекать границу должен видимый глазу объект, наверное, – девушка снова замялась, – Чтобы наша уловка сработала, и расколотый мир не надурил нас очередной ловко сымитированной им иллюзией.

И вот тут уже в моей голове возникла интересная мысль. Что может быть одновременно в нескольких точках, но при этом перемещаться, пересекая границу ловушки? Свет. Его лучи непрерывны, и в то же время движутся с недостижимой для всего остального скоростью. Это элементарная физика, которую нам в академии задалбливали чуть ли не в самом начале обучения. Если…

– Лазерный дальномер, – ответил я девушке, – У нас на дронах защитниках есть такие. Он, и зеркальная поверхность, которая бы его отражала.

– Не поняла… – брови девушки удивленно поползли вверх.

– Сейчас поясню, – кивнул я, стараясь мысленно подобрать как можно более понятное объяснение, – Смотри, луч лазера непрерывен, и значит, может находиться одновременно в двух имитациях реальности. Чисто в теории мы могли бы просто посветить им вдоль проспекта, но из-за большого расстояния наверняка произойдет рассеивание луча и «воссозданных реальностей» нам банально не хватит для перегрузки ловушки. Ну, еще на его пути может возникнуть препятствие. Но, если мы поставим друг перед другом два зеркала и пустим такой лучик под небольшим углом…

– То, заставим за доли секунды коридор скопировать самого себя тысячи раз и получим мощный единовременный скачок нагрузки на источник энергии этого места, – закончила за меня девушка, и довольная улыбка вновь появилась на ее хмуром лице.

– Вроде того,  – кивнул я, поднимаясь на ноги, – По идее, хватило бы и света солнца, но, поскольку, расколотый мир пудрит нам в первую очередь мозги, а такие лучи глазом поймать невозможно, то он может распространяться на вторую реальность по каким-то общим имитационным законам, в целях экономии энергии. А вот от лазерного луча отмахнуться, таким образом, уже однозначно не получится.

– Говорила же, что вместе мы придумаем, как выбраться отсюда, – толкнула меня в плечо Ани. Удар получился довольно сильным, хоть на ногах я и удержался. Девушка, видать, еще не до конца освоилась со скафандром,  – А ты меня брать с собой не хотел.

– Ты молодец, – улыбнулся я, снова приобняв ее.

– Нет, не так, – девушка чуть отстранилась и посмотрела на меня, – Мы молодцы. Мы с тобой. Вместе нашли это решение, направив мысли друг-друга в нужное русло.

Решение действительно было найдено. Теперь осталось лишь попробовать его в деле.

Метель стихла, оставив после себя лишь холодное белое одеяло, укрывшее проспект. Высоко в зените стояло солнце, проливая на него свой бледный свет, рассыпавшийся мириадами крохотных искорок по хрупким хрусталикам воды.  Рассыпавшийся там, где они не были расплавлены спекшейся коркой черной, некогда горячей и дымящейся крови. В ее лужах лежали тела. Десятки тел.

 Твари перли, как умалишенные, в надежде добраться до людей, спрятавшихся под черной, подгнившей скорлупой давно заброшенных небоскребов. А может, просто убегали от чего-то? Или кого-то? Не знаю. Это не важно. Теперь они мертвы. Все мертвы. И чем больше этих уродов размажут свои внутренности по поверхности «Вальмора 2», тем лучше для нас. В конечном счете, тут не должно остаться ни одной твари. Ни одного выблядка, способного дать свое поганое потомство.  Когда-то люди по дурости своей запустили их в свой мир. Запустили, и потеряли его. Пришло время вернуть утраченное.

– Пока все тихо. Продолжать движение? – один из бойцов остановился возле четвертого маяка и обернулся к Леннару. Тот махнул рукой, мол, давай шевелись.

Мда. Интересно, местные существа тоже попадают в ловушки расколотого мира? Или он только с людьми так играет? Все-таки эти твари – его порождения, тогда как мы – вторженцы. Инородное тело, которое местная экосистема должна стремиться исторгнуть. И… Я пнул ногой одну из валявшихся на снегу безжизненных туш. Стремится. Еще как, сука, стремится. Жертвует своими бойцами, словно организм – антителами, пытаясь побороть болезнь. Забавное сравнение. С такой точки зрения, болезнь – это мы…

– О чем задумался? – ко мне подошла Ани. В руках девушка крепко сжимала винтовку. Учится. Начинает понимать, что по-другому тут нельзя.

– Да так, о ерунде всякой, – мотнул головой я, отгоняя остатки не самых приятных мыслей. Мы на войне. И эта война не человека с человеком, где могут быть две точки зрения, перемирия и компромиссы. Две правды. Война межвидовая. И у нее может быть только один исход. Сильнейший пожирает слабейшего. По-другому природа просто не предусмотрела. Да и я бы не назвал своих парней слабейшими.

– Поделишься? – продолжала настаивать девушка.

– Нечем тут особо делиться, – хмыкнул я в ответ, – Думал над тем, что мы будем делать, когда выберемся их расколотого мира.

– Что-что, убираться с этой планеты, – пожала плечами девушка, – Как по мне, ловить тут нечего. Вряд-ли она когда-нибудь станет пригодна для колонизации.

Мда. Видать она не особо то ознакомилась с деталями нашей операции. Или это я слишком оптимистично смотрю в будущее. Дагор его разберет.

– В расколотом мире действительно ловить нечего, – кивнул я, – Но, мы и не планировали селить в нем людей. Основной нашей задачей на первое время было расчистить не затронутую этим странным местом, часть города, и возвести барьер между расколотым и нормальным мирами. После чего высадить всех, кого мы с собой притащили, дабы они занялись восстановлением инфраструктуры и подготовкой остальных людей к переселению. Ну и параллельно специально подготовленные команды занялись бы схлопыванием этого странного места.