«Говорит капитан Тени. Всему персоналу – занять боевые посты. Повторяю. Всему персоналу, занять боевые посты!»

Вам когда-нибудь приходилось отправлять тысячи человек на смерть?

«Эскадрилья Альфа – на взлет! Повторяю, эскадрилья Альфа – покинуть ангар!»

Понимая, что многие из них назад не вернутся.

– Говорит командир эскадрильи бомбардировщиков Альфа. Ну что, зажжем там, мужики?

– Говорит командир наземных сил – Селлас. Хорошей охоты, парни!  Нам хоть кого-нибудь оставьте!

– Не волнуйся, пехтуре тоже работенки хватит!

Десять тысяч бойцов, каждый из которых прекрасно представляет, что ждет его там, внизу. Представляет, но все равно готов пожертвовать собой. Чтобы вырвать у этого красного мира право на жизнь для миллионов других людей.

«Эскадрилья волков, приготовится к вылету. Эскадрилья Волков – готовность номер один!»

– Это Берт – командир Волков. Альфа, мы прикроем вас с воздуха.

– Рады слышать! Покажем этим сукам, как отбирать наши миры!

Сотни часов, проведенных на тренировочных симуляторах. Десятки бессонных ночей над картами и планом будущей операции. Казалось, мы предусмотрели все.

«Десанту занять свои места в челноках. Повторяю, десанту занять свои места в челноках. Приготовиться к сбросу тяжелой техники!»

Но в чем можно быть уверенным, когда имеешь дело с расколотым миром? Быть может, я посылаю этих людей на верную смерть? В ловушку, которая только и ждет когда в нее попадет добыча покрупнее, чтобы сомкнуть свою хищную пасть? В мир, из которого сам бежал, поджав хвост годом ранее…

«На связи Губительный. У нас все готово к высадке. Расчётное время прибытия… как это… Shrahte! эскадры к точке рандеву – три минуты.»

Быть может еще не поздно все отменить? Свернуть операцию? Но разве мы можем себе это позволить? На нас рассчитывают миллионы людей из разоренных войной миров. Миров, которые отдали последние ресурсы, последних бойцов, ради этого дня. Ради возможности… Шанса сохранить жизнь своим гражданам, которых оба воюющих государства бросили на произвол судьбы.

– Адмирал, у нас все готово к высадке. Ждем только вашего приказа.

Нет. Время сомнений и колебаний давно прошло. И отступать у нас уже нет права. У меня нет права. А значит только вперед. И будь, что будет.

– Адмирал?

Бросаю взгляд на часы. Ровно двенадцать по корабельному времени. Пора. Голос, вырывающийся из глотки, кажется каким-то хриплым. Неестественным. Чужим.

– Операцию «Возвращение» приказываю начать!

Я сидел и смотрел на карту, трехмерную модель которой нейроинтерфейс выводил прямо на поверхность большого стола, стоявшего посреди капитанской каюты. Смотрел и пытался понять, где… Где мы просчитались? Где ошиблись, где прокололись? Два часа назад дивизии, отправленные на планету, должны были выйти на связь. Но никаких сигналов с поверхности не поступало. Молчали отряды, молчали эскадрильи штурмовиков и бомбардировщиков. С разведкой, которая высадилась раньше всех и постоянно поставляла нам отчеты о происходящем, тоже не было контакта. Даже дроны, посланные в точки десантирования спустя час  – и те пропали без вести. Красный мир проглотил их всех. Растворил в своих кровавых облаках и хищно ощерился в ожидании новой порции человеческого мяса.

Я пытался успокаивать себя тем, что два часа  – это еще не срок. Мало ли, какие могли у высадившихся возникнуть трудности. Быть может, они уже и развернули мобильные лагеря вместе с передатчиками, но бушующий на планете ионный шторм, от которого даже наши приборы потихоньку начинают сходить с ума, просто глушит их сигналы. Вот только, в глубине души все равно острыми коготками скреблось понимание, что всё: план операции, разрабатывавшийся в течение нескольких месяцев, доклады предварительно проведенной разведки и воссозданная по ним симуляция захвата города – все это отправились к Дагору под хвост.

Внезапно, откуда-то снизу донеслось тихое «шельк», а в следующую секунду прямо посреди карты появился новый, неучтенный ранее объект – черный пушистый комочек с ушами-кисточками, роскошным хвостом и большими бездонными глазами. Зверушка смотрела на меня и явно чего-то ждала. Когда покормлю? Нет, за этим она в последнее время бегала к Ани. Они с девушкой на удивление хорошо сдружились, несмотря на то, что поначалу каждая из них видела в другой лишь соперницу, претендующую на мое внимание. Шелька как-то раз изодрала своими когтями любимое платье Ани, а та в свою очередь оттаскала её за хвост. Зверушка страшно обиделась. Однако, выдаваемые девушкой лакомства пришлись пушистику по душе и сделали свое дело.

Вот только тому, за чье внимание они боролись, в последнее время было совсем не до них. Приняв звание капитана Тени, я взвалил на себя такой объем работы, из-за которого времени порой не оставалось даже на сон. Дела в окраинных мирах шли хуже некуда. Линии снабжения оказались перерезаны армиями Директората и Хеймдрама, то и дело совершающими набеги на склады и грузовые суда. Мелкие торговые пути, соединяющие колонии между собой и вовсе, облюбовали пираты.  Они, словно стая голодных крыс, набрасывались на беззащитные корабли смельчаков, рискнувших выйти в открытый космос. Люди остались без самого необходимого: еды, воды, кислорода. А еще, началась нехватка материалов, необходимых для восстановления защитных куполов – единственного, что стояло между жителями колоний и холодной черной открытого космоса.

Мы метались от мира к миру, пытаясь решать местные проблемы. Полицейские силы старались нам не препятствовать. Им было плевать на то, что нас давно приговорили к смертной казни, а за мою собственную голову власти Директората объявили крупную награду. Ведь именно мы занимались сейчас тем, чем должна была заниматься регулярная армия. Жители тоже были рады неожиданно подоспевшей подмоге.  Вот, только количество трудностей продолжало расти в геометрической прогрессии. Весь порядок, десятилетиями выстраиваемый тут человечеством, рушился прямо на глазах.

Постепенно, к нашей небольшой флотилии, состоявшей всего из двух боевых кораблей, начали примыкать и местные пилоты. Они, навесив на свои небольшие суда все, что могло хоть как-то стрелять, пытались охранять торговые корабли. Сообщение между мирами вновь возобновилось. Вот только ненадолго. Пираты тоже изменили тактику.  Они начали собираться в крупные стаи: по сорок – пятьдесят судов. А затем, словно голодные звери, набрасывались на караваны, оставляя от них лишь груды обломков. Мы, конечно, устраивали на облавы и даже разрушили несколько станций, откуда эти уроды совершали набеги. Но общую картину это уже не могло изменить.

Колониям Хеймдрама тоже сильно досталось. Центральные миры выкачивали из них ресурсы на свои военные нужды, практически ничего не давая взамен. Как итог: разруха, голодающие жители, истощенная экономика.  Беньярт не мог закрыть на это глаза. Беломордым мы тоже начали помогать. Иногда случались конфликты из-за их долбаной пропаганды, выставлявшей нас – низшей расой, а людей Гурта – предателями и дезертирами, но, на наше счастье, майор оказался довольно неплохим оратором и патриотом, который болеет не за свое правительство, а за простых граждан Хеймдрама. Его способности, желание помочь и связи убедили руководителей внешних миров в том, что нас можно не распылять на атомы. А после, благодаря упорной работе, наш статус и вовсе поднялся от грязнокровых и преступников, до неплохих парней, которые готовы, в случае чего, прийти на помощь. К флоту начали присоединяться корабли и солдаты беломордых. Они, кстати, были обучены не в пример лучше того сброда, который мы набрали в мирах Директората. Сказывалась обязательность военной службы. Наших парней пришлось в срочном порядке подтягивать до их уровня.

Так зарождался небольшой, стихийно собранный флот Союза Независимых Миров. Мда. Кто бы мог подумать, что название, которое я ляпнул, скорее, как неудачную шутку, так приживется. Со временем у нас даже появился свой герб: белый атом на черном фоне, поверх которого перекрещиваются молоток и перо. Мол, единство науки, труда и культуры. Большинство хотели что-нибудь воинственное, но Эдриху удалось убедить всех, что для нашей миссии, такая направленность мало подходит. Вроде, как,мы преследовали исключительно мирные цели. Правда, на тварей Расколотого мира, сектантов и прочую мерзость такая миролюбивость уж точно не распространялась.