Пакслан принял, насколько позволяли наручники, удобное положение, откинув голову назад. Из ноздрей пузырями вырывалась кровь. Стекая по дрожащему подбородку, она капля за каплей пропитывала рубашку. Пакслана мотало вместе с электромобилем. По выезде на шоссе тряска прекратилась. Впереди рдело зарево пожаров.

– Что случилось? – спросил Пакслан. Запертый посторонними в кабине трактора, он не заметил падения установок по выделению темного вещества на Центр. – Что происходит?

Полицейский молчал.

– Я не применял насилия! – прорычал Пакслан. – Я не прикасался к тебе! Выпусти меня!

– Я зачитал ваши права, – отозвался полицейский. – Теперь я ничего не решаю.

На потолке Пакслан различил выпуклость – голографическую камеру. Сглотнув горечь, он отвернулся. Их настиг рев двигателей. Межзвездное судно, выпуская из сопл посадочных двигателей зеленое пламя, промчалось над шоссе.

– Ого, у нас гости! – Полицейский приложил палец к комвоксу. – Всадник два-три-шесть – Крепости. Вижу звездолет. Южный район, квадрат…

Пакслана швырнуло в сторону: патрульный электромобиль, скрипя покрышками, повернул с шоссе на разбитую колею, тянущуюся через пустошь.

«Звездолет! – подумал Пакслан. – Последствия Сдвига устранили! – Он следил за удаляющимися пятнами зеленого пламени. – Зачем мы преследуем звездолет?»

Подобно обману зрения межзвездное судно исчезло в темноте.

«Скважины, – подумал Пакслан. – Вот куда мы едем. На юге добывают воду. Но почему звездолет не приземлился в космопорте? Наверное, производит разведку, чтобы знать, какие последствия вызвал Сдвиг».

Патрульный электромобиль затормозил в лучах прожекторов перед закрытыми воротами. За сетчатым забором, опутанным кольцами подвижной колючей проволоки, высились насосные и очистные сооружения.

– Он там! – Из павильона службы безопасности, размахивая фонарем, выбежал охранник. – Он там! Они спасут нас!

Не взглянув на Пакслана, полицейский покинул салон. Хлопнула дверь.

– Есть еще кто-нибудь, кроме тебя?

– Кентил и Осмар, – прохрипел охранник. – Кентил внутри, а Осмар…

– Пойдем, проверим, – приказал полицейский. – Всадник два-три-шесть – Крепости. Крепость, прием. Крепость?

– Все в порядке? – Заморгал охранник. – Что с Центром?

– Приготовьте оружие.

– Оружие? – удивился охранник. – Мы будем стрелять?

– Выполняйте.

К одному лучу фонаря прибавился второй. Полицейский и охранник через проходную двинулись к сооружениям. Там, невидимое от ворот, притаилось межзвездное исследовательское судно «Феликома».

Потеряв полицейского и охранника из виду, Пакслан посмотрел на голографическую камеру. Патрульные электромобили оснащались и наружным наблюдением. Наверняка сохранилась запись его избиения. Хлюпнув подсыхающей в носу кровью, он вздрогнул: звук напоминал создание посторонним отпечатков.

Зарево пожаров, охвативших Центр, затухало. Сомкнув веки, Пакслан провалился в черноту. Ему снился размахивающий дубинкой полицейский, из него лезли серые сущности, разрывая черную униформу. Рыхлые сгустки, мерцая изнутри, обретали облик Тевиты…

У ворот затормозил грязный электромобиль. Под ботинками покинувшего салон человека заскрипел песок. Шаги приближались. Пакслан поднял глаза. Сквозь стекло за ним наблюдал седой мужчина, подергивая пушистые усы.

– Доктор Бероч!

– Можно Лоркус. – Мужчина распахнул дверь. – Пакслан, выходите.

– Патрульный пошел к звездолету.

– Тогда можно забыть о нем. – Лоркус помог Пакслану выбраться. – Кнод считает, что нам конец. Теперь я сам склоняюсь к такому неприятному выводу. – Пощупав наручники, он наполовину скрылся в патрульном электромобиле. – Сейчас найду ключ… Центр разрушен, Пакслан, не берусь утверждать насколько. И его на редкость подкоптило. Но это пустяки… Есть!

Щелкнул замок наручников, браслеты отомкнулись. Пакслан растер запястья, на них синели глубокие следы.

– Убираемся отсюда! – поторопил Лоркус. – Ваш двор в оболочках энергетических капсул. Посторонние? Повезло, что вам удалось выжить.

Сев в служебный электромобиль, они покатили через пустошь по разбитой колее.

– Послушайте, доктор, я не понимаю, – выдохнул Пакслан. – Почему Центр разрушен?

– Не весь. Наш муравейник разворошили, но не разломали. Видели когда-нибудь муравейник? Думаю, основной целью были склады концентратов, а Центр пострадал – так, для привнесения большей сумятицы. Посторонним выгодны люди, которых можно поглотить. Боюсь даже предположить, кого принесли звездолеты.

– Я рассчитывал, что прибыли спасатели.

– Мы с вами спасатели, – отозвался Лоркус. Достигнув шоссе, электромобиль помчался к Центру. – Я заметил звездолет, когда добирался к вам. Вас дома не оказалось, и я решил посмотреть на захватчиков.

– Но не посмотрели.

– Еще посмотрю.

– Вам страшно? – спросил Пакслан. – Только честно.

– Было страшно.

– Что изменилось?

– Возможность прекратить Сдвиг. – Лоркус усмехнулся. – Давно не испытывал такого волнения. Надеюсь, ваше подразделение не развалилось. – Он протянул влажные салфетки. – Приведите себя в порядок. Сотрудник «Феликома» всегда подтянут и опрятен.

– А Кнод?

– Что Кнод?

Кнод, вымытый и облаченный в лучший деловой костюм, опустил видеофон на колени.

– Связи с портом нет. Он разрушен.

– Не обязательно, – возразила Стеша. Намазавшаяся кремом для искусственного загара, она перебирала одежду, выбирая подходящую для передвижения по Ридонасу, захватываемому посторонними. – Позвони начальнику.

– Мы не знакомы. Что я скажу? Я мелкая личность в «Феликоме», даже не ведущий сотрудник.

– Ты важен для нас.

– Только из-за несчастного случая. Мы ждем известий от доктора Бероча, а звездолеты уже здесь.

– Может, Лоркус не поехал за Паксланом? – Стеша отдала предпочтение широким штанам и вязаной кофте. – Может, он совершил самоубийство?

– А смысл? Сколько нужно самоубийств, чтобы попасть в исходную действительность, которая наверняка расколота. Наверняка, Стеша, наверняка!

– Я уже слышала это, как и то, что исходная действительность ждет нашего возвращения. Но ты никогда не рассказывал о погибших измерениях.

– И не расскажу! – Кнод отвернулся. – Это слишком ужасно.

– Почему? Что там? – Стеша расправила плечи. – Ты видишь их. Рассказывай!

Ссутулившись, Кнод опять позвонил в порт.

– Бесполезно. – Стеша забрала видеофон. – Что в других измерениях?

– По-разному. Нам хватит одного работающего заборника, чтобы объединить повторения. Дело не в количестве, а в воздействии на Маретир. Но мы должны постараться запустить заборники во всех измерениях, где только получится.

– И даже там, где нет Пакслана?

– Кроме Пакслана там есть другие обученные люди… Запасной заборник в порту, а я никак не дозвонюсь!

Стерев с зеркала пыль, Стеша оценила свое отражение. Уход за Кнодом пробуждал навязчивую тягу подчеркивать данные природой достоинства, словно возмещая его увечья. Губы скривились: штаны, висящие мешком, скрадывали изгибы ног. Она расстегнула верхние пуговицы кофты. Губы продолжали кривиться: в сложившихся обстоятельствах ее тело имело значение исключительно для посторонних.

– Значит, нагрянем без предупреждения. Мы – сотрудники «Феликома». А у Лоркуса доступ ко всем подразделениям.

– Если заборник сломан, какой смысл ехать в порт? – пробормотал Кнод. – Я хочу выяснить обстановку.

Стеша уперла кулаки в бока.

– Ладно, если заборник сломан, что тогда?

– Не важно.

Стеша обняла его.

– Кому подчиняется начальник порта?

– Большой любительнице самоубийств. – Кнод прижался изуродованным лицом к Стеше, – Но она за решеткой. Завтра у нее суд.

– Ты говоришь о докторе Унле Мивард?

Унла лежала на койке в тесной одиночной камере предварительного заключения, залитой тусклым светом единственной лампы. Распухший средний палец левой руки мучительно дергало. Кроме нее задержали только мужчину, поставленного для проверки пропусков. Она не знала его имя. Стешу Генсин, главного устроителя собрания, отпустили домой: полицейский провокатор, оправившись после удара стулом, посчитал ее безобидной.