– Кто ты? Я не узнаю тебя. Из смазливого мальчишки ты превратился в дерзкого парня, намеренно разжигающего скандал. Но знаешь, что вижу я? – Она притягивает меня ближе к себе. – Тебе все еще больно, и колючки не помогают. Делая больно другим, больше всех страдаешь ты. Оно того не стоит.

– Ты не можешь знать это, – взрываюсь я.

Я встаю, освободившись от девушки, хлопаю по столу ладонями, привлекая всеобщее внимание.

– У меня остались еще дела, поэтому мне пора прощаться с моими учениками. Как вы уже знаете, завтра начинается учеба. – Поджимаю губы, двигаясь спиной вперед. – Еще раз спасибо вам за возможность, помощь и поддержку. Обещаю оправдать доверие и отплатить вам той же монетой. Ключи у вас есть… так что… – Хантер делает широкий шаг, хватает меня за футболку и резко дергает на себя, крепко обняв, он громко стучит по моей спине.

– Используй удачу. Звони постоянно. Мы всегда поможем! И приезжай к нам, как только будут каникулы! – Он отступает назад, уступив место потоку девчачьих объятий, их глаза на мокром месте, будто отправляют меня на войну. – Будем по очереди возвращаться домой и проверять его. Не беспокойся об этом.

– Подтягивайся, мелкий. – Тер не самый нежный из моих братьев, одной рукой прижимает меня. – Запомни, твоя жизнь бесценна, и возможность дана один раз. Делай вывод. Оставь все свои обиды, да, мы иногда выбирались отдохнуть, но до этого пахали, как проклятые. И помнили о тебе всегда!

– Понял, – коротко отвечаю ему и, хлопнув перед собой пару раз в ладони, останавливаюсь, чтобы оставить в памяти очередной момент. – Обещать, что оправдаю ваше доверие, не стану. Как сказал Тер, жизнь дана один раз, и надо использовать все возможности.

Я сбегаю из дома, быстрым шагом передвигаюсь по дорожке до поворота и так по прямой, пока крыша не исчезает из вида. Только тогда я позволяю себе замедлиться; не умею прощаться. Зная, что еще один год пройдет вдали от них и от дома, одиночество, с которым я снова столкнусь, давит на меня. Я бы хотел сказать, что мне и без них хорошо, выкинуть какой-нибудь финт. Но это будет ложью, и мне хотелось бы стать первым из неисправимых лжецов, вставшим на верный путь. Так сказать, протоптать свою дорожку, построенную на честности. Сам того не замечая, иду по знакомой тропинке, знакомые коттеджи вверх по улице за старым парком. Маленький гостевой дом и куча воспоминаний, фотография, сделанная у камина в пять утра, и девушка, с которой я готов был построить свою семью.

Общежитие выглядело, как обычное типовое здание, такое же как и все остальные. Красные кирпичные стены, по которым ползли ниточки из плюща, придавая немного зловещий образ всему комплексу. Сидя в машине, я все не решалась ступить на студенческую землю. После нескольких лет домашнего обучения у меня напрочь пропало желание общаться с другими. Это придется делиться сокровенным, каждому объяснять. Вынужденный контакт, которого я стараюсь избегать. Глядя на кучки студентов, валяющихся на траве с книжками в руках, хипстеров и парочек музыкантов на душе, становилось погано. Я не отношу себя ни к одной из этих каст.

Мимо пробегает студент с охапкой книг в руках, одна из них падает прямо перед капотом моей машины. Спускаю солнечные очки на переносицу и придвигаюсь к стеклу, когда парень останавливается, и вся эта пирамидка распадается, стоит ему потянуться за той, которую обронил. Громко хлопаю жевательной резинкой и снова надуваю шар. Да уж… Пока этот соберет все свое барахло, пройдет вечность. Терпение заканчивается в момент, когда он облокачивается об капот и сжимает значок, едва не вырвав его. Резко раскрываю двери, одернув короткую джинсовую юбку, подхожу к парню.

– Рад, что ты решила помочь мне с этим. – Не поднимая головы, он все еще стоит на коленях и пытается достать из-под машины книгу.

Рассматриваю выбритые по бокам виски светлых волос и подобие дульки на макушке. Квадратная черная оправа модных очков, дыра в ухе, черные глаза с интересом путешествуют по моим голым ногам, останавливаясь в районе глубокого разреза на свободной майке.

– Убирайся к чертовой матери, недоносок. Я машину не могу припарковать из-за тебя. – Скрещиваю руки на груди, упираясь бедром об машину.

– Ну да, помощник из тебя никакой. Смелый выбор, кстати. – Он все еще копошится, достаю зажигалку из узкого кармана и выискиваю место, где можно покурить.

– Я бы на твоем месте спрятал это куда подальше. – Доносится его голос снизу. – Здесь вроде как спортивный универ: ты либо скрываешься, либо вылетаешь с факультета.

– С чего бы? Прям такой осведомленный. – Спокойно открываю двери и достаю в подлокотнике пачку ментоловых сигарет. – Кто сказал, что я спортсменка?

– Я здесь первый день и первое мнение обычно самое верное. – Он, наконец, поднимается, и я замечаю, насколько он высокий, представив, какая ему нужна девушка с таким ростом. – Я тщательно изучал место куда поступаю.

– Заучка. – саркастически замечаю я.

– Этого не скрыть, да? Но прошу заметить, сам из Чикаго. – Он кладет книги на капот моей машины, вытягивая ладонь передо мной. – Шейн Симпсон. Капитан школьной сборной по водному поло. Собственно, если пошевелюсь, у тебя будет халявная возможность побарахтаться в бассейне по блату. – Я закатываю глаза, до чего распространённая фамилия. Встретить здесь земляка, да какого хрена вообще. – Научу разным финтам, прыгать с вышки или возьму к себе в команду.

– Я пас, – прыскаю от смеха, прищурив глаза, с недоверием рассматриваю его загорелую руку, рельефные мышцы, вырисовывающиеся сквозь белую ткань футболки. – Хейли. – Игнорирую его желание пожать мне руку. – Убрал свою макулатуру с моей тачки.

Хмыкнув, он собирает свое барахло, снова выстроив пирамиду. Проходит мимо меня, пока я внимательно выслеживаю кучки народа, передвигающихся по территории. Где-то должна быть курилка, раз все такие правильные. Хотя блондинчик прав, все выглядят очень спортивными и подтянутыми, даже этот чудак, играющий на гитаре.

– Я могу проводить тебя в тайное место, где все предаются греху? – Книголюб становится рядом со мной и так же, как я, облокачивается об дверь.

– Чего? – У меня приоткрывается рот. – Ты же сказал, что новенький?

– Но жутко общительный. Пошли за мной. – Он столько времени потратил на то, чтобы собрать книги, теперь же спокойно оставляет их и хватает меня за руку. – Шевелись, давай, следующий раз оденься удобнее.

– Удобнее для чего? – Мы проходим мимо группы девчонок, и я вынуждена прижаться к незнакомцу, наклоняю голову так, чтобы волосы упали на глаза.

– У тебя очень знакомое лицо. Возможно такое, чтобы мы были знакомы ранее? – Болтун все никак не уймётся, и мне начинает казаться, что идея с перекуром была опрометчивой.

– Я с такими, как ты, не знакомлюсь, без обид.

Мы как-то резко останавливаемся, я чуть не впечатываюсь в стремную, разукрашенную в граффити урну, наполненную окурками.

– Симпатичное местечко. А теперь свободен. – Скептически приподнимаю бровь на его громкое хмыканье. – Назад дорогу найду.

– Окей. – Как-то совсем быстро соглашается он и разворачивается, чтобы уйти.

Вытаскиваю сигареты из пачки, поджигаю ее и втягиваю в себя никотин. Меня окружают высокие деревья, кроны которых громко шумят. Смотрю вслед высокому парню, который то и дело поворачивается. Интересно, какой процент того, что он мог меня узнать? Хотя одной из причин поехать учиться в этот университет была именно избирательность. Тут меня никто не знает, братья в городке поблизости, что полностью исключает любую информацию обо мне. Вспомнив о них, мое и без того плохое настроение омрачается. Я порвала связь с одним из них, стараясь уберечь от нападок моего отца. Тер был единственным, с которым я до сих пор держала связь. И он убедил меня, что мы с Чейзом точно не столкнемся. Мальчишки стали моим вторым дыханием – то, как они выживали в этом не справедливом и жестоком мире, меня восхищало. Я забывала обо всем рядом с ними, научилась радоваться мелочам и сочувствовать чужому горю.