…Поистине жалко.

В тот вечер я вернулся домой, как обычно. Закрылся в своей комнате под предлогом домашнего задания, как обычно. Как только путь был свободен, я натянул костюм Черного Кота и, как обычно, ушел крышами.

Чья-то рука хватает меня за воротник, без усилий поднимает. Я уже не касаюсь земли. Я морщусь, голова тяжелая, такая тяжелая, и болит. Горячая рука обхватывает меня поперек туловища, заставляя задыхаться. Я слабо отбиваюсь, голова кружится.

Кто-то шепчет мне на ухо:

— Чтобы выманить Бражника, мне нужна всего одна живая Звезда. Так что не дергайся, иначе я без колебаний избавлюсь от тебя.

Острый холодный предмет прижимается к сонной артерии — лезвие. Я вздрагиваю. Как мы до этого дошли? Как я до этого дошел?

Теплая жидкость стекает вдоль моего виска. Мне не хватает воздуха. Мне не удается сосредоточиться.

«Ты не торопился, Черный Кот».

Тем вечером в начале каникул… Я нашел ее сидящей в тени дымохода, уже промокшей под дождем. Она бросила на меня неодобрительный взгляд — я опоздал на наше расследование. Потом она встала, сняла с пояса йо-йо и, наконец, улыбнулась мне. Той же самой улыбкой — робкой, но искренней.

«Пошли, Котенок».

Маринетт?..

…Ледибаг!

Я открываю глаза.

День 0

Час -5

— М’Леди…

Мой голос едва громче шепота. Зрение еще затуманено — особенно правый глаз, — и я, наконец, понимаю, что это из-за крови. Моей крови, которая течет со лба и с виска. Голова дико болит.

В нескольких шагах я угадываю расплывчатую фигуру Ледибаг, лежащую прямо на земле.

— Не слушай его, атакуй!

Рука Изгнанника снова сжимается на моей грудной клетке. На пороге удушья я издаю стон боли; прижатый к нему спиной, я в ловушке. Я отбиваюсь с энергией отчаяния, ноги болтаются в пустоте, когти скребут по зернистой коже. Шпага чуть-чуть скользит, и жгучая боль пронзает мое горло. Сердце пускается вскачь, я инстинктивно сжимаюсь, пытаясь отстраниться от лезвия, но безрезультатно. На шее выступают теплые капли.

— Освободи Тикки, — ворчит Изгнанник. — Немедленно.

Лежа в пыли и пепле, моя напарница, не двигаясь, смотрит на него. Я с ужасом слышу, как ее Камень Чудес подает сигнал. Это ее последняя минута? Предпоследняя?

— Всё кончено, Ледибаг. Верни мне Серьги без глупостей и сними с него Кольцо. Иначе он умрет.

Глаза Ледибаг расширяются. Время поджимает, и она не знает, что делать и что говорить. Явно безотчетным движением она нерешительно подносит руку к уху. Я снова вздрагиваю. Нет!

— М’Леди… Остановись! Спасайся!

Ледибаг встает, пошатываясь. Она вешает йо-йо на пояс, вдруг став очень спокойной.

— Если я это сделаю, ты пощадишь Черного Кота и остальных?

Мой прерывистый голос окончательно пропадает — мне нечем дышать. Она не может сдаться сейчас! Не когда Изгнанник кажется сильнее — безумнее, — чем когда-либо, не когда Бражник наблюдает за всеми нашими действиями и жестами!

НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!

В приливе энергии я упираюсь в Изгнанника и врезаю ему локтем в селезенку. Я чувствую, как он вздрагивает, и отбиваюсь еще сильнее. Его хватка на мне немного ослабевает, я соскальзываю вниз и касаюсь земли. Глубоко вдыхаю, снова ударяю ему в ребра, и лезвие, наконец, отстраняется от моей шеи. Я напрягаю мышцы, чтобы броситься вперед…

— …довольно!

Изгнанник рычит, и на мой затылок обрушивается кулак. Волна боли проходит меня насквозь, сильная как никогда: словно мой позвоночник распадается на кусочки. Я падаю в пепел, по-прежнему в сознании, но дыхание перехватывает, конечности парализовало. Горячая рука хватает меня за волосы и грубо ставит на колени, открывая мое раненое горло. Маринетт кричит так, что у меня леденеет кровь:

— Нет!

Краем глаза я вижу, как сверкает лезвие рапиры, и слышу, как оно свистит, приближаясь к моей шее. Ледибаг бросается к нам:

— ЧЕРНЫЙ КОТ!

И всё останавливается. Всё застывает. Всё гаснет.

Isolated System – MUSE (слушать беспрерывно) — https://youtu.be/AdIDxFTgBJM

Потом свет. Взрывы звуков, ощущений. Головокружение.

Ледяной снег под щекой, на шее. Тело тяжелое, разбитое болью, едва способное двигаться. И долгий глухой скрежет где-то надо мной.

Я моргаю, оглушенный, и с трудом выпрямляюсь на свежевыпавшем снегу. Больше нет разоренной пламенем площади Бастилии, больше нет яркого солнца, больше нет синего неба, затянутого тяжелыми тучами дыма и серы. Ночь. Крупными хлопьями падает снег.

Мы вернулись на Марсово Поле, у подножия гигантского вороха электроники, собранного Геймером и его командой.

— Черный Кот!

Руки в красных перчатках мягко берут меня за плечи — моя Леди!

Она осторожно помогает мне сесть. Ее обеспокоенный взгляд не отрывается от моей шеи. Морщась от боли, я нерешительно подношу руку к горлу, и ладонь становится липкой от крови — наши раны по-прежнему на месте.

— Рана выглядит поверхностной… ты в порядке?

Я молча киваю, дыхание прерывается. Вокруг появляются другие акуманизированные, и Ледибаг подозрительно напрягается. В дрожащем свете генераторов ее Серьги сверкают: последняя из пяти черных точек мигает.

— Что произошло? Почему мы вернулись?

Акуманизированные остаются немыми и неподвижными. Их костюмы странно размыты и мигают. Я уже видел такое: несколькими часами раньше, когда Бражник контролировал Леди Вайфай.

Он снова это сделал! Он взял контроль над одним из акуманизированных, и это аннулировало весь Париж-Пиксель!

От еще одного глухого ворчания у меня волосы встают дыбом. Дрожа, я хватаю шест, брошенный в снегу. Поднимаю глаза: серверы Парижа-Пикселя, собранные из всего, что попалось под руку, опасно вибрируют. Лишенный силы своего хозяина, гигантский робот Геймера медленно опрокидывается. Он рухнет на нас!

Ледибаг хватает меня за руку и пытается поставить на ноги.

— Вставай, Черный Кот! Быстрее!

— Нет, уходи!

В приливе энергии я пытаюсь оттолкнуть Ледибаг. В меня ударяет ледяная волна и бросает в воздух — десятки белых бабочек. Ошарашенный, я наблюдаю, как громадный робот падает, подняв необъятное облако снега. Оставленная там, недостаточно быстрая, напарница исчезает в его тени.

— Ледибаг!

Я яростно отбиваюсь, тело еще заторможенное, но, наконец, в состоянии двигаться.

— Отпусти меня, Бражник!

Рой рассеивается, я кое-как приземляюсь на ноги, держа шест наготове. Бабочки окружают меня, но больше не пытаются приблизиться. С колотящимся сердцем я жду, надеюсь, не отрывая глаз от робота и серверов, которые заканчивают падать. Я жду, когда выстрелит йо-йо, когда она, наконец, снова появится, потрясенная, но невредимая. Но ничего не происходит.

— Ледибаг!

Я бросаюсь ей на помощь, когда из облака снега появляется серая масса — Каменное Сердце. Он устремляется ко мне, глаза светятся красным за фиолетовым ореолом Бражника. Я опускаю шест, готовясь уворачиваться. Без особой надежды кричу:

— Иван! Иван, это я!

По позвоночнику вдруг пробегает дрожь предчувствия.

Опасность. Позади меня.

Я ухожу кувырком в снег, как раз вовремя, чтобы увидеть, как в землю — туда, где я только что стоял — ударяет окруженный дымом черный кулак. Белые ледяные глаза с ненавистью впиваются в меня. Изгнанник тоже вернулся.

Проклятье… Проклятье!

Я бросаюсь животом на землю, Изгнанник следует за мной по пятам, судя по преследующему меня пожирающему жару. Волна бабочек снова пытается накрыть меня, и я скольжу несколько метров, чтобы уйти от них, как и от Каменного Сердца. Но колосс, даже не глядя в мою сторону, с гневным воплем кидается на Изгнанника.

Изгнанник бормочет заклинание. Красные и изумрудные прожилки на его коже вспыхивают, дым перед ним сгущается и резко останавливает кулак Каменного Сердца, словно стал твердым. Еще одно заклинание, и колосса отталкивает, точно соломинку. Он падает в снег неподалеку, и его тут же окутывает фиолетовая тень. Появляется скривившийся парень с рукой в крови.