— Ледибаг!

Кто-то обхватывает меня руками, в то время как здание с оглушительным грохотом врезается в туманную фигуру Изгнанника. Инстинктивным порывом я как раз вовремя высвобождаю йо-йо. Огненные стрелы проходят достаточно близко, чтобы я почувствовала их жар, но одним взмахом крыльев Разлучник уносит нас невредимыми.

Разъяренный взгляд Изгнанника с загробным рычанием исчезает под обломками. Нельзя терять время, и я кричу:

— Климатика, давай!

Мне отвечает сардонический смех в наушнике. Йо-йо едва успело вернуться в мою ладонь, как на улицу уже врывается ледяной ветер. Разлучник разворачивается на кончике крыла, едва избежав волны снежной бури Климатики. Я хлопаю его по руке, обнимающей меня за талию.

— Хорошо! Оставайся начеку!

Разлучник кивает и отпускает меня, я чувствую, как желудок протестует, когда я соскальзываю в пустоту. Я привычно закидываю йо-йо к ближайшему дымоходу и устремляюсь к нетронутому зданию, соседнему с новой тюрьмой Изгнанника из бетона, кирпичей и льда. Я с тревогой замечаю, что она уже дымится.

Когда я приземляюсь на шиферную крышу, кто-то кричит в моем наушнике:

— Не может быть! У него еще остались силы отбиваться?!

— Оставайтесь на позициях! Если он выберется, придется отбиваться!

Новый толчок встряхивает всю улицу. Ледяной холмик идет трещинами, и из них вырывается пар. Знакомая фигура ловко приземляется рядом со мной.

— Тьфу ты, — бормочет Черный Кот. — Я думал, что вымотал его, заставив проскакать от семнадцатого округа!

— По крайней мере, мы попытались, — выдыхаю я. — Еще идеи?

Если раньше предложения лились потоком, сейчас в наших наушниках драматичное молчание, прерываемое усталыми вздохами и унылым бормотанием.

— Подождем еще? — предлагает Леди Вайфай. — Ему только что целое здание обрушилось на голову. Если, когда вылезет, он будет немного одуревший, возможно, мы сможем украсть у него рюкзак…

— И рисковать получить ожог второй степени? Да ты оптимистка, — насмехается Климатика. — Но я всегда могу попробовать понизить температуру вокруг него. Это позволит нам приблизиться.

— А мы не рискуем тоже заморозиться? — интересуется Баблер.

— Либо это, либо ничего…

Я перехватываю многозначительный взгляд Рипост, сидящей на соседней крыше. Она моргает, держа шпагу в оборонительной позиции. Далеко не столь тактичная Антибаг рядом с ней вопит:

— Хватит с меня неудачных планов! Он еще слишком быстрый, слишком сильный! Чего мы ждем, чтобы перейти на следующий уровень?

Она взмахивает громадным черно-красным мечом, который ей создал Рисовальщик — такой же, какой был у нее, когда мы сражались с ней. Расположившись на другом здании со стрелой наготове, нацеленной на тюрьму из дымящегося льда, Разлучник кричит:

— Это друг Ледибаг и Черного Кота, тебе же сказали!

— И что?

— А то, что мы хотим просто вернуть его в разум, а не укокошить! — бросает Баблер.

— Ха! А он, можно подумать, не хочет нас укокошить?!

— Ты видела, что он сделал с Эйфелевой башней? Если бы он действительно хотел покончить с нами, поверь, мы все были бы уже мертвы!

— Всё равно!

Небо вдруг освещает молния, потом квартал сотрясает совсем другой гул — словно вибрация колокола. Вопли Хлои обрываются. Акуманизированные с отчаянным видом напрягаются. Мы с Черным Котом, сами не зная почему, вздрагиваем, и Леди Вайфай замечает наше удивленное выражение.

— И правда, Черный Кот, Ледибаг, вы же прибыли последними. Но такое сотрясение происходило каждый раз, когда один из нас появлялся в Париже-Пикселе.

В наших наушниках раздается притворно равнодушный голос Геймера:

— Я сделал, что мог, чтобы срочно перенести Хроногёрл в настоящий мир. Рефлекта и Аромат несут ее в больницу.

— Аликс пришла в сознание? — встревоженно спрашивает Разлучник.

— Нет, всё еще нет. Мы не трогали ее шлем. А розовый дым нашей Принцессы смог остановить кровотечение на руке. Она в хороших руках, так что оставайтесь сосредоточенными.

Черный Кот рядом со мной приглушенно ругается. Я на короткое мгновение выключаю наушник и хлопаю его по плечу.

— Эй, это не твоя вина, ясно?

— Думаешь? — резко отвечает он. — Я занимался не пойми чем. Пытался в последний раз образумить Мастера Фу и переоценил свои рефлексы. Если бы не Хроногёрл, мне бы пришел конец!

— Именно… она действовала по собственной воле. Пережевывание того, что произошло, ни к чему не приведет.

Черный Кот нетерпеливо мотает головой, но ничего не добавляет. Еще меньше часа назад он надеялся, что сможет образумить Мастера Фу. Но как я немного раньше смирилась, так и он вынужден был признать очевидное: Хранитель больше не является собой и не находится под контролем Бражника. В бешеной ярости с тех пор, как мы двое прибыли в Париж-Пиксель, он уже даже не способен на связный разговор, и нападает на нас без малейших колебаний.

Вайзз был прав, отказываясь вводить в битву другие Камни Чудес: должно быть, катализатором для акуманизации послужила злость Мастера Фу на свою роль Хранителя. Он чувствителен к приближению квами, а присутствие Носителей таких, как мы с Черным Котом, только обостряет его безумие и, следовательно, силу.

Я морщусь: битва становится выматывающей, и мои бока снова болят, несмотря на костюм и силы Тикки. Я визуально проверяю состояние Черного Кота. У него несколько дополнительных синяков и царапин, блондинистая шевелюра покрыта гипсовой пылью, а кожаный хвост подпален. Как и Хроногёрл, он был среди добровольцев, которые мотали Изгнанника по всему Парижу, чтобы утомить его и дать время остальным соорудить нашу последнюю ловушку. Изгнанник регулярно заставал их врасплох приливами скорости и силы, и после его молниеносных атак немногие вышли невредимыми. Но во время одного из преследований, когда целью стал Черный Кот, Хроногёрл, самая быстрая из нас, сделала всё, чтобы спасти его от взрыва.

Черный Кот выбрался без особых повреждений. А вот Хроногёрл в голову попал осколок кирпича, и ее погребло под обломками. У меня пересыхает в горле, когда я думаю о бледной потерявшей сознание Аликс, когда ее вытаскивали из-под обломков Парижа-Пикселя, ставшего вдруг гораздо более реалистичным.

До каких пор гражданские будут платить за наши оплошности, оплошности Носителей?

Новый взрыв потрясает окрестные здания, и я мысленно одергиваю себя. Тюрьма из льда и обломков вдруг проваливается. Я снова включаю наушник как раз вовремя, чтобы уловить глухой голос Рисовальщика, оставшегося в настоящем мире с Геймером и Пикселятором для руководства Парижем-Пикселем.

— …Он добрался до метро! Двигается к северу. К станции Бастилии!

Черный Кот снова ругается, и мы синхронно бросаемся на крыши. Акуманизированные следуют за нами по пятам. Леди Вайфай на своей светящейся доске летит рядом со мной.

— Ледибаг, Черный Кот! Время уходит. Что будем делать?

Я переглядываюсь с напарником. В Париже-Пикселе солнце постоянно в зените, но в настоящем мире ночь не вечна. Прекращение военных действий, о котором договорились Аудиматрица и Рожекоп, закончится на рассвете, и власти продолжат начатое.

— Попробуем? — выдыхает Черный Кот.

Мы больше не можем позволить себе откладывать последнюю альтернативу. Я киваю, сжимая йо-йо в руке:

— Попробуем! Когда Изгнанник окажется в поле зрения.

Черный Кот улыбается и достает шест.

— Слушайте все, — объявляет он, — как только Изгнанник поднимется на поверхность, окружаем его и обездвиживаем, не провоцируя. Оставайтесь на расстоянии, избегайте снарядов, но не пытайтесь намеренно его атаковать. Ледибаг использует Талисман Удачи, и у нее будет лишь несколько минут, чтобы воплотить в жизнь последний план. Вы должны беспрекословно ей подчиняться.

— Ясно!

Площадь Бастилии появилась в поле зрения. Геймер, который следит за нашими перемещениями по Парижу-Пикселю через свои мониторы, вдруг восклицает:

— Он вышел!

Оснащенная собственными системами слежения, Леди Вайфай добавляет: