Но как?
— Э… Котенок?
Я больше не сопротивляюсь. Я обнимаю ее и горячо целую в лоб.
Как я мог всё это время проходить мимо?
— Хорошо. Сделаем, как ты хочешь. Я напишу тебе мое имя, и ты найдешь меня, когда опасность минует. Но берегись! Черный Кот или нет, я готов поспорить: мне достаточно будет снова увидеть тебя, чтобы опять подпасть под твои чары, моя Леди.
Какое клише. Но я еще сильнее сжимаю ее, и к моему большому счастью, она обнимает меня в ответ. Она даже смеется и шепчет:
— Твое «моя Леди»! Никогда бы не подумала, что мне будет так этого не хватать. Не настолько.
Я тихонько вдыхаю, уткнувшись ей в шею — ее запах, ее тепло, ее присутствие. Я позволяю себе унестись в мечты. Возможно, это последний раз, когда я могу вот так ее обнять. И я хотел бы навсегда запечатлеть в душе каждую мелочь.
Кто знает? Возможно, это я запомню. И тогда, когда я снова ее увижу…
— Котенок?
Ее руки скользнули на мои бока, и она мягко отодвигает меня. Я послушно делаю шаг назад.
— Ты был искренен, и… И я тоже буду откровенна. Если ты этого хочешь, я сделаю всё, чтобы найти тебя после. Но для тебя что-нибудь меняет тот факт, что… что у Маринетт уже кто-то есть?
Реальность жестоко возвращается ко мне. Производит эффект ледяного душа.
— О.
Поскольку она держалась недотрогой, я всегда думал, что Ледибаг одинока. И за исключением мимолетной влюбленности Нино и старой идеи фикс Натаниэля — односторонних чувств, — я никогда не слышал в связи с Маринетт о каком-либо парне. Однако это остается в области возможного.
Я бормочу банальность — более горько, чем хотелось бы:
— Понимаю. В любом случае, этому человеку очень повезло.
Ледибаг смущенно хихикает. Редкое событие — она краснеет. Совсем немного. И это так мило.
Блин. Блин…
— Я ни разу не осмелилась сказать ему, Котенок. Учитывая, как он на меня действует, этого никогда не произойдет. А он ничего не замечал.
Я скрещиваю руки и приподнимаю брови:
— Серьезно? Этот парень, должно быть, удручающе слеп. Ты уже знаешь всё, что я думаю о Ледибаг. Что касается Маринетт, она милая, забавная и храбрая, находчивая, она талантливая художница и гениальный модельер, и…
Ее молчание настораживает меня. Я понимаю, что театрально загибаю пальцы, и тут же опускаю руку. Я встречаюсь с Маринетт каждый день, но она не должна этого знать.
— Я хочу сказать… — неловко исправляюсь я. — Я встречал Маринетт лишь пару раз, это правда, но я всегда находил ее… привлекательной. Кто знает, если бы я не решил оставаться верным Ледибаг, я… думаю, я захотел бы узнать ее поближе. То есть, тебя узнать поближе. Э…
Я бормочу, сбитый с толку непонятным выражением лица Ледибаг. Я почти слышу, как насмехается Плагг.
Это становится жалким. Остановись!
— Тьфу ты. Я выгляжу ревнующим к таинственному незнакомцу, — шучу я, чтобы сбить ее со следа. — Это недостойно супергероя!
Она сдержанно смеется. Ее рука скользит к моему колокольчику, и я ожидаю, что она щелкнет его, завершая всё более смущающий разговор.
Вот только она хватает его, поднимается на цыпочки и нежно целует меня в щеку. Я каменею. Она шепчет, конечно, не насмешливо, но… довольно:
— Нет. Это самый прекрасный комплимент, что ты когда-либо делал мне, Котенок.
С позвякиванием она отпускает меня. И в последний раз лукаво улыбнувшись, срывается в бег:
— Пошли, довольно тянуть!
Я краснею, как не краснел еще никогда — к счастью, она уже не смотрит на меня. Охваченный головокружением, я срываюсь следом. Еще немного чувствуя горечь, но счастливый, вопреки всему.
Не для меня ты краснеешь, моя Леди… Но то, что есть у нас с тобой, возможно, еще лучше. И не считая Мастера Фу, я единственный знаю, кто ты на самом деле.
И это, это бесценно.
— Эй! Я повторяюсь, Багинетт, но тенденциозные жесты — моя работа!
— Что ж, поздравляю! Ты меня заразил!
Йо-йо устремляется сквозь ночь, как и ее смех. Смех, за которым я пошел бы до края земли.
С легким сердцем я устремляюсь в пустоту.
Yet I know, if I stepped aside
Released the controls, you would open my eyes
That somehow, all of this mess
Is just my attempt to know the worth of my life…
Made of precious metals
Precious metals
Precious metals inside
I’ll go anywhere you want
Anywhere you want
Anywhere you want me.
День -1
Час -8
— Как бы то ни было, прекрасная поборница справедливости, вступить отныне в ряды ваших верных вассалов — удовольствие и честь. О радость, я смогу, наконец, принести повинную и загладить прошлые ошибки! Мне уже невыносим стыд за то, что прежде я не оказал должного уважения нашим защитникам!
— Э…
— АПЧХИИИИ!
По Марсову Полю разносится чихание, и я рефлекторно ищу источник — где-то за стеной солдат, стоящих по стойке смирно. Нисколько не смущенный отсутствием ответа с моей стороны, Черный Рыцарь опускается на одно колено и целует мне руку. Недалеко отсюда Месье Голубь, окруженный доброй дюжиной любимых птиц, сердечно приветствует меня, широко улыбаясь.
— Мы ваши скромные слуги, моя дорогая Леди, — высокопарно продолжает Черный Рыцарь. — Верьте, мы сделаем всё, чтобы сберечь наш добрый достойный город Париж и исправить ущерб, нанесенный Изгнанником его храбрым жителям! Не так ли, господа?
— ДА, МОНСЕНЬОР! МЕЧОМ!
Я вздрагиваю, когда Черные Солдаты вокруг нас единым жестом вскидывают оружие и выкрикивают девиз своего хозяина. Десятки голубей, до тех пор сидевшие на их касках и алебардах, взлетают беспорядочными испуганными тучами, курлыча и теряя перья.
— ЗА ЛЕДИБАГ, ЗА ЧЕРНОГО КОТА И ЗА ПАРИЖ!
— А-А-АПЧХИ-И-И!
Два новых чиха раздаются еще дальше, и я морщусь. Как только спокойствие возвращается, я касаюсь плеча Рыцаря, по-прежнему стоящего, преклонив передо мной колено.
— Э… Месье д’Аржанкур? Встаньте, хорошо? Напоминаю, что вы не обязаны так себя вести.
— Ну уж нет! Зачем еще пользоваться щедротами Сира Бражника и сражаться во имя нашей дорогой Леди, если не для того, чтобы гордо нести остатки рыцарства!
Он встает прыжком — поразительным, учитывая предполагаемый вес его доспехов.
— Да будет так! Теперь, когда мои обеты верности должным образом принесены, настало время отправляться на фронт! Господа, направление — десятый округ, надо продолжить эвакуацию гражданских! Наши братья по оружию уже занимаются этим!
— ДА, МОНСЕНЬОР!
Отряд Черных Солдат трогается с места еще более потрясающим единым движением, словно ими всеми управляет одна мысль. Пока они с металлическим скрежетом удаляются, Черный Рыцарь поворачивается ко мне. Он поднял забрало, и я, наконец, вижу костлявое лицо Армана д’Аржанкура, его орлиный нос и смеющиеся голубые глаза.
— Будьте покойны, Ледибаг, на этот раз я позаботился вербовать только взрослых добровольцев. Моя сила укрепляет их и заставляет действовать, как один человек, но я заметил, что мои войска еще более прилежны, когда я играю, поэтому эта небольшая комедия. Что, однако, мне вовсе не неприятно, должен признать.
Он протягивает мне руку в железной перчатке. Я с готовностью пожимаю ее, чувствуя себя гораздо непринужденнее.
— Леди Вайфай рассказала мне о ваших… ваших подвигах, — с некоторым лукавством отвечаю я. — Спасибо за помощь жителям, месье д’Аржанкур.
— Нет, спасибо вам, Ледибаг. Желаю нам удачи в этой великой битве.
Он в последний раз кивает, с треском опускает забрало и берется за шпагу.
— Довольно мешкали, черт возьми! Долг зовет нас! Рамье, друг мой, поскачете ли вы со мной отбивать наш прекрасный город?
Месье Голубь выпрямляется во весь рост и изображает американское военное приветствие — абсолютно анахроничное.
— Ру-у-ру-у! Всегда готов!
— Ага! Тогда вперед на врага!
С этим зычным криком Черный Рыцарь устремляется впереди своих Солдат, и в оглушительной металлической какофонии они покидают Марсово Поле. Месье Рамье просто машет мне, а десятки его голубей вылетают со всех углов площади, чтобы присоединиться к нему.
