Уважение. Взаимопонимание. Дружба.

На правой щеке она еще нежнее, еще медлительнее. Она легонько всхлипывает. Почти извинение без слов…

Время растягивается, я не обращаю на это никакого внимания. И когда ее губы робко ласкают мои, я вздрагиваю, но не отстраняюсь.

Несколько секунд чистой нежности.

Ее легкие пальцы сжимаются на моем затылке, словно немое приглашение. Когда ее губы возобновляют свою ласку, чуть-чуть настойчивее, я, наконец, отвечаю.

Поцелуй. Вначале неуклюжий. Потом нежный. Инстинктивный. Незнакомый, и, однако, почти очевидный.

Словно так было всегда. Словно так всегда должно было быть…

Она отстраняется — уже. Прислоняется своим лбом к моему, и я снова слышу, как она вздыхает, слегка задыхаясь. Я тоже восстанавливаю дыхание. Не знаю, когда перестал дышать.

— Я так хотела бы, чтобы ты остался. Или вернулся побыстрее…

У нее шепчущий голос, удивительно тихий. Он убаюкивает меня.

На улице внизу, заглушаемый непрекращающимся пением дождя, короткими сигналами звучит клаксон. Сердце сжимается. Ее голос торопится — она тоже слышала.

— Следующее лето — это… так далеко! Мы только-только нашли друг друга!.. Я не хочу, чтобы ты уезжал! Не так скоро!

— Я тоже… Я тоже.

Я накрываю ее ладони своими и аккуратно опускаю их между нами, на ее колени. Неохотно открываю глаза и на короткое мгновение слепну, несмотря на сгущающийся вечер.

— Эй.

Она моргает. Ее голубые глаза без колебаний встречаются с моими. Я улыбаюсь ей:

— Когда мне исполнится шестнадцать, возможно, у меня получится освободиться от их контроля. До тех пор не остается ничего, кроме как сотрудничать.

Снова раздается клаксон. Она молча кивает, смотрит прямо и открыто.

— У нас всё получится, — горячо выдыхаю я. — Мы были сильны вдвоем. Но мы были сильны и каждый сам по себе. И будем всегда.

Она снова кивает. Ее взгляд опускается на мои губы. Не знаю, кто из нас подается вперед первым. Но этот новый поцелуй опять другой, более глубокий. Торопливый, немного хаотичный.

…но страстный. Окрашенный отречением, отказом. Как когда в первый раз бросаешься в пустоту. Мы открываем вкус полета, опьянение свободного падения. Это неизведанно, неумолимо, незабываемо. И едва мы касаемся земли, как уже хочется начать заново.

Клаксон ревет. Она отстраняется — всё закончено. Я подавляю разочарованное ворчание.

— До свидания, Котенок.

Ледибаг смотрит на меня, непреклонная. Я делаю вид, будто не замечаю ее слез, так же как она игнорирует мои. Я подношу ее руки к губам, целую пальцы со всей доступной мне нежностью.

— До свидания, моя Леди.

День + 25. 19.10

День + 25. 19.37

Привет?

Привет

…порядок?

порядок

мне этого уже не хватает. Мне следовало поцеловать тебя раньше…

^o

Польщен, моя Леди.

Я не решался этого сказать, но я думал то же самое ;-)

^_

Кстати, о наших прозвищах.

Пожалуйста, никаких письменных следов.

Алья может читать наши сообщения поверх моего плеча, особенно, если будет знать, что это ты…

Хорошо, моя Леди.

Болван :-/

Ладно… Тогда что ты предпочитаешь? “Госпожа”?

XD

Будь немного посерьезнее!

«Принцесса»?

Мой отец называл меня Принцессой.

В последний раз мне было восемь лет ^^u

...

?..

Маринетт?..

Да... Адриан?

Я люблю тебя, Маринетт.

День + 25. 19.44

«Я люблю тебя, Маринетт».

Я смотрю на экран, сердце бешено колотится. Обычно сообщения в наших разговорах появляются моментально, даже когда они несерьезные, и даже в поздние часы. Но на этот раз разговор безнадежно застывает. Однако она прочитала мои последние слова.

Я жду. Минута. Две. Три. Ничего.

Я опускаю телефон и осознаю, как прерывисто дышу. Я глубоко вдыхаю, глаза горят в неоновом освещении зала ожидания.

«Я люблю тебя».

Это пришло спонтанно. Я не жалею, что сказал ей, только сомневаюсь, что сделал это в подходящий момент. Возможно, я слишком поторопился? И такие вещи скорее надо говорить вслух. Но как — по телефону завтра? Через скайп, когда представится случай? Или же по моем возвращении неизвестно когда?

Нет, нет, нет…

Я утыкаюсь лицом в дрожащие ладони. Я уже не знаю, что делать. Мне всё еще кажется, что я чувствую ее тепло на моем лбу и щеках, ее губы на моих. Это пьяняще. И удивительно, и потрясающе, и пугающе тоже…

На мое плечо опускается ладонь, и я невольно дергаюсь. Месье Г. кивком указывает мне на выход на посадку, после чего берет мою дорожную сумку. Я торопливо убираю мобильник в карман куртки и устремляюсь за ним, сопровождаемый быстрым перестуком костылей. Снаружи уже темная ночь. Сквозь застекленную стену на дорожке, освещенной цветными посадочными огнями, я вижу маленький частный самолет, который был нанят для меня по просьбе Совета. Путешествие в одиночестве не слишком меня привлекает, но это всё же лучше, чем терпеть то подозрительные, то грустные взгляды пассажиров, которые узнали бы меня, как сына почившего месье Габриэля Агреста. Я вздыхаю, в горле стоит ком.

В тот момент, когда я вхожу в самолет и экипаж с улыбками на губах приветствует меня, вибрация возле рубашки заставляет меня вздрогнуть. Я отделываюсь от обычных формальностей под предлогом больной ноги и поспешно сажусь в первое попавшееся кресло в салоне. Месье Г. убирает мою сумку, а я, бросив костыли к ногам, с трепещущим сердцем достаю из куртки телефон.

Это чат с Маринетт. Но новое сообщение не оставляет никаких сомнений в его отправителе.

«Ну, молодец, пацан».

На экране появляется фотография. Я сразу узнаю больничную палату Маринетт в ракурсе сверху вниз. Выглядя полностью выпавшей из реальности, моя Леди с пылающими щеками и улыбкой на губах свернулась возле спинки кровати, прижав к себе подушку.

«Я держу ситуацию под контролем. К приступам романтизма я привык. Нет, ну посмотри, в какое состояние ты мне ее привел. Судя по всему, мне это весь оставшийся вечер. Будет стоить тебе еще больше камамбера, можешь мне поверить».

Я подавляю судорожный смех.

«Спасибо, что остался с ней. Мне тоже тебя уже не хватает».

«Надеюсь».

Время останавливается.

«Меня застукали, пацан. Думаю, она хочет забрать свой мобильник. Сложно понять с этим заиканием».

Я тихонько смеюсь. Поскольку я уже сталкивался с таким, я прекрасно представляю, как Плагг с мобильником в лапках летает ровно на такой высоте, чтобы его нельзя было схватить. Нет, правда, какое облегчение знать, что он рядом с ней!

Я колеблюсь, прежде чем добавить:

«Я позабочусь о Нууру. И найду способ привести его в себя».

Ответ не заставляет себя ждать.

«Всё в свое время, пацан, и ты забываешь самое важное. Позаботься о себе. Там никто не сделает это вместо тебя».

Короткая пауза. Потом последнее сообщение, и я не уверен, что могу определить его отправителя:

«Мы любим тебя. И гордимся тобой, Адриан».

Стюардесса любезно просит меня пристегнуть ремень и выключить телефон на время взлета. Я отключаю мобильник — со слезами на глазах, но невероятно легким сердцем.

Комментарий к Глава 23. ...А потом? Часть 2 (1) Одна из разновидностей французской выпечки из заварного теста. Чаще всего они остаются полыми внутри, а сверху посыпаются крупным кондитерским сахаром.

====== Глава 24. Наступает ночь. Часть 1 ======

День + 364.

Снаружи дождь хлещет настоящим потопом. Стук капель по стеклу моей студенческой комнаты смешивается со стуком моих пальцев по клавиатуре. Я в последний раз сохраняю заключение и с облегчением закрываю файл. Посредством безопасной системы сообщений школы я создаю новый почтовый ящик, помещаю туда мой доклад, добавляю традиционную любезность как в основном тексте, так и в теме. Наконец, нажимаю «Отправить».

Я откидываюсь на спинку стула и долго потягиваюсь, мышцы спины совершенно задеревенели. Бросив взгляд на часы на компьютере, я понимаю, что был полностью погружен в доклад пять часов подряд — с самого возвращения из столовой. Я вздыхаю, не слишком удивившись. На этой неделе я пожертвовал немалым количеством часов сна, но оно того стоило!