- Хочу! – она решительно вскинула голову.

Румпельштильцхен с улыбкой покачал головой, глядя на ее упрямое выражение лица. После чего отвернулся и долго молчал, будто не решаясь заговорить, будто боясь ее реакции. Плохой знак.

- Я нашел проклятие, - наконец, тихо заговорил он, по-прежнему не глядя на нее, - которое может переместить нас в тот мир. Но наш мир при этом практически погибнет. Перенесутся все – здесь останется безжизненная пустыня, - немного помолчав, он добавил: - И я не собираюсь запускать его сам – а подтолкнуть к этому Регину, сжигаемую ненавистью к Белоснежке. Из нее получится прекрасная исполнительница.

- Почему? – также тихо спросила Белль.

Уже само по себе проклятие было ужасным, но ее не отпускало ощущение, что здесь кроется что-то гораздо более страшное. И ее опасения подтвердились. Румпельштильцхен горько улыбнулся, наконец, посмотрев ей прямо в глаза:

- Потому что цена этого проклятия – сердце того, кто тебе дороже всего на свете.

Белль тихо вскрикнула, осознав, что это означает, и Румпельштильцхен кивнул в ответ на немой ужас в ее глазах.

- Раньше мне просто некем было пожертвовать. А теперь… я никогда не смог бы принести в жертву тебя.

Белль сжала губы и помотала головой.

- Это слишком жестоко. Должен быть другой способ.

- Его нет. Неужели ты думаешь, я не воспользовался бы более простым путем, если бы мог?

Белль отказывалась в это верить.

- Нет. Обещай, что пока не будешь ничего предпринимать, и мы вместе поищем – вдруг найдется что-нибудь не столь ужасное?

Она умоляюще посмотрела на него, сжав его ладони. И Румпельштильцхен со вздохом уступил.

- Я двести лет искал пути и кроме этого заклятия ничего не нашел. Но хорошо – пусть будет по-твоему.

Белль радостно улыбнулась, порывисто обняла его и поцеловала.

Конечно, Румпельштильцхен при первой же возможности попробовал встать: стоило Белль на минуту выйти из комнаты. Вернувшись, она обнаружила, как он попытался сделать шаг, покачнулся – и упал бы, если бы она не подскочила, чтобы поддержать.

- Что ты творишь? – сердито спросила она, заставив его лечь обратно. – Голубая фея сказала, что тебе три дня нельзя вставать и пользоваться магией.

Румпельштильцхен досадливо поморщился:

- Не доверяю я феям.

Белль покачала головой – вот ведь упрямый! – и ультимативным тоном заявила:

- Тем не менее придется подчиниться: у тебя постельный режим, и я прослежу, чтобы ты его соблюдал.

Румпельштильцхен тихо фыркнул на ее грозный вид и больше спорить не пытался. Правда, добавил извиняющимся тоном:

- Получается, что я тебя выселил из собственной комнаты.

Белль удивленно расширила глаза. Так вот в чем все дело!

- Нашел о чем беспокоиться! – она присела рядом на кровать, ласково улыбнувшись. – В этом замке полно пустых комнат. А, кроме того, я все равно предпочитаю быть поближе, пока ты в таком состоянии.

Румпельштильцхен ничего не ответил, но одарил ее этим своим изумленно-восторженным взглядом. Когда же он перестанет смотреть на нее так, будто ждет, что она с минуты на минуту поймет, что ошибалась, и бросит его?

Румпельштильцхен оказался ужасным больным: капризным и раздражительным. За несчастных три дня ему до смерти наскучило лежать в постели, и его недовольство выливалось естественно на нее – единственного человека рядом. Иногда у Белль прямо чесались руки стукнуть его по голове какой-нибудь книгой потяжелей – благо они всегда были рядом: исполняя обязанности сиделки, она одновременно просматривала старинные фолианты в поисках подходящего заклинания. Румпельштильцхен сам понимал, насколько невыносим, и в итоге даже извинился:

- Прости, милая, что трепал тебе нервы. Просто я так давно не болел, что вынужденная бездеятельность убивает.

И Белль, конечно же, немедленно все забыла. Она, вообще, сомневалась, что существует на свете что-либо, что она не могла бы ему простить.

Когда Румпельштильцхен полностью вернулся в нормальное состояние, уроки магии для Белль возобновились. На этот раз, поскольку она поняла, в каком направлении работать, дело пошло быстрее, и Белль научилась создавать неплохой щит, перемещаться в пространстве и перемещать предметы – правда, пока на небольшие расстояния – и даже обновлять одежду. А еще полезным оказалось умение убираться в замке при помощи магии.

- И зачем тебе нужна была служанка? – недоуменно спросила Белль, наблюдая, как, повинуясь взмаху руки Румпельштильцхена, исчезает пыль, моется посуда и начищаются до блеска котлы.

- Для развлечения, - невозмутимо ответил тот.

- Так значит, я была права! Тебе было тоскливо жить в одиночестве.

Румпельштильцхен не ответил, смущенно пожав плечами, но ответ, в общем-то, и не требовался.

***

Если раньше Белль не выходила наружу, целыми днями сидя в четырех стенах, то теперь получила возможность ходить, куда ей вздумается. И когда Румпельштильцхен был занят в лаборатории или покидал замок, она изучала окрестности. В первую очередь Белль решила привести в порядок сад. Он был настолько запущенным, что напоминал скорее небольшой огороженный лес. Если бы пришлось работать вручную, на облагораживание ушел бы, наверное, не один месяц. Но теперь в распоряжении Белль была магия, что значительно облегчало задачу.

Она убрала вымахавшую по пояс спутанную траву, оставив аккуратный газон, сделала дорожки, посыпанные песком, клумбы с цветами – особенно с розами. Румпельштильцхен сначала скептично наблюдал за ее трудами с видом: «Чем бы дитя не тешилось…» Но в итоге заинтересовался и даже предложил несколько идей. В результате когда-то темный замок стал выглядеть как настоящий дворец.

Время от времени Белль ходила в близлежащий городок на рынок. Хотя городом его назвать можно было с трудом – скорее большой деревней. На нового человека – к тому же молодую элегантно одетую девушку – сразу обратили внимание. Торговцы наперебой предлагали ей свои товары и интересовались, откуда столь очаровательная юная особа появилась в их захолустье. Белль поначалу уходила от ответа, отшучиваясь и делая таинственное выражение лица. Но, видимо, правду говорят, что мужчин привлекает в женщинах загадка – все встречные молодые парни на каждом шагу пытались заговорить с ней и даже откровенно флиртовали. Поначалу Белль это забавляло, но быстро надоело. И когда сын владельца лавки, где она присматривала себе шпильки для волос, начал выспрашивать кто она, да откуда, да нельзя ли проводить юную леди до дома, Белль не выдержала и ответила:

- Я живу в замке Румпельштильцхена. И нет, я не думаю, что он обрадуется, увидев, как вы меня провожаете.

От этого заявления у парня вытянулось лицо, и он поспешил ретироваться, а люди начали поглядывать на нее с опаской. Будто ожидали, что каждую секунду Румпельштильцхен может появиться рядом с ней. К счастью, этот период прошел. Ее общительность, приветливость и щедрость понемногу завоевали симпатию жителей. В то же время все помнили, откуда она, и флиртовать больше не решались, почтительно величая госпожой Белль и держась на расстоянии.

В тот день она с корзинкой с продуктами не спеша возвращалась домой, наслаждаясь чудесной весенней погодой и пением птиц. Конечно, можно было бы моментально перенестись в замок, вместо того, чтобы шагать по лесной дороге. Но Белль предпочитала использовать магию только при необходимости, а еще всегда любила пройтись пешком.

Услышав позади шум приближающейся кареты, она сошла на обочину и продолжила путь, не оглядываясь. Однако, приблизившись, карета остановилась. Не успела Белль повернуться, чтобы посмотреть, кто это, как ее схватили чьи-то руки и знакомый вкрадчивый голос произнес:

- Ну, здравствуй, милочка. Как неосмотрительно с твоей стороны гулять в одиночестве.

Белль дернулась, пытаясь вырваться, но Регина оказалась сильнее.

- Не трепыхайся, - рассмеялась она. – Тебе со мной не справиться. А если будешь вести себя хорошо, меньше будешь мучиться.