- Феи! Ну, уж нет!

Белль невольно рассмеялась.

- Почему ты не ушла? – извиняющимся тоном спросил Румпельштильцхен.

- Потому что я люблю тебя, - она ласково провела кончиками пальцев по его теперь мягким волосам, сменившим жесткие кудряшки.

- После всего, что я сделал? – он смотрел на нее с сомнением и недоверчивой надеждой.

Белль кивнула:

- Знаешь, когда найдешь что-то, за что стоит бороться, сдаваться нельзя. Я всегда буду бороться за тебя.

От выражения его глаз, в которых ясно читалось полное непонимание того факта, что кто-то добровольно хочет быть рядом с ним, у Белль болезненно сжалось сердце. Следуя первому порыву, она коротко поцеловала Румпельштильцхена, чем ввела его в полный ступор. После чего крепко обняла, уткнувшись лицом в шею.

- Я люблю тебя, - повторила она. – Поверь в это. Пожалуйста.

И он осторожно, будто все еще сомневаясь в правомерности своих действий, прижал ее к себе, зарывшись губами в ее каштановые кудри, и едва слышно прошептал:

- Я тоже люблю тебя.

Позже, когда они сидели рядом на столе в большом зале, Белль вспомнила про озадачившие ее слова Румпельштильцхена и осторожно спросила:

- Когда ты думал, что потерял магию, ты сказал, что не сможешь теперь найти сына. Что это значит?

Румпельштильцхен покачал головой, глядя в пол:

- Ничего. Ничего, что тебе нужно знать.

Белль недовольно прищурилась. Опять начинается: тайны, недомолвки. Впрочем, с ее стороны, наверное, было наивным надеяться, что он тут же откроется перед ней. «Терпение», - напомнила она себе.

- Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь мне доверять настолько, чтобы рассказать все, - тихонько произнесла Белль, сжав ладонь Румпельштильцхена.

Он удивленно покосился на нее, ничего не ответив, но осторожно переплел свои пальцы с ее. Белль ободряюще улыбнулась. Ей прежде никогда не доводилось завоевывать чье-то доверие, и она до дрожи боялась сделать неверный шаг. Но в то же время было в этом нечто невероятно увлекательное. В конце концов, у них полно времени – некуда торопиться. Вдруг всплыл в памяти тот день, когда Румпельштильцхен явился на зов в замок ее отца.

Это навсегда, дорогуша.

Слова, которые когда-то вызывали ужас, теперь вселяли надежду.

***

Проснувшись на следующее утро, Белль не сразу поняла, где находится. Она привыкла к постоянной полутьме (даже несмотря на ее попытки освободить окна от тяжелых портьер) и мрачноватым украшениям интерьера. А теперь ее окружала светлая мебель с изящной резьбой, на полу – пушистый кремовый ковер, над кроватью – белый балдахин с золотой вышивкой. А из высоких окон лился солнечный свет, прямоугольниками падавший на пол.

Вспомнив происшедшее накануне, Белль счастливо улыбнулась. Напевая, она привела себя в порядок и спустилась на кухню приготовить чаю. Обычно, когда она приносила в зал утренний чай, Румпельштильцхен обнаруживался за прялкой, будто всю ночь от нее не отходил. Но на этот раз он сидел во главе длинного стола, задумчиво барабаня по нему пальцами. Он сменил свой вычурный костюм на кожаный же, но гораздо менее экстравагантный черный – можно даже сказать, элегантный.

- Доброе утро, - Белль с улыбкой поставила поднос на стол.

Румпельштильцхен поднял голову и одарил ее таким долгим задумчивым взглядом, что Белль даже занервничала:

- Что?

- Тебе не подходит этот наряд.

Белль с недоумением оглядела свое обычное голубое платье, быстро сменившее роскошное, но неудобное для работы золотое. А Румпельштильцхен тем временем продолжил:

- Потому что отныне ты не служанка в этом замке.

Не успела Белль хоть что-то сказать по этому поводу, как Румпельштильцхен взмахнул рукой, и ее платье изменилось: хлопок превратился в шелк, сохранив голубой цвет, который стал лишь немного насыщенней; рукава стали широкими и полупрозрачными, удлинившись до локтей; лиф украсился сложной вышивкой, а юбка удлинилась, пышными складками спускаясь до пола. Белль могла только ошарашено хлопать ресницами. Румпельштильцхен довольно ухмыльнулся и щелкнул пальцами – в его руке появилась красная роза, которую он протянул Белль.

- Спасибо, - выговорила она, когда к ней вернулся дар речи, и в свою очередь расплылась в улыбке.

Румпельштильцхен приглашающим жестом указал ей на стул рядом с собой, предлагая разделить с ним завтрак. Белль села, шурша юбками, и принялась разливать чай. Он наблюдал за ней, положив подбородок на сложенные руки, с таким выражением, что сладко замирало сердце. Пожалуй, это был самый волшебный завтрак в ее жизни.

К сожалению, насладиться им ей не дали. В дверь кто-то постучал – резко и настойчиво. Румпельштильцхен сделал недовольную гримасу, обреченно вздохнув.

- Ждешь кого-то? – спросила Белль.

- Нет. Но догадываюсь, кто наш гость.

Белль вопросительно посмотрела на него, однако Румпельштильцхен не стал ничего объяснять, а просто пошел открывать. Белль поколебалась секунду и последовала за ним.

У входа стояла ее недавняя знакомая, подсказавшая про поцелуй истинной любви, на этот раз одетая в костюм для верховой езды. Она широко улыбнулась, но в этой улыбке не было ни капли тепла – только злорадное торжество.

- Чем обязан, ваше величество? – тем временем спросил Румпельштильцхен, не давая себе труда скрыть сарказм.

«Ваше величество»? Она королева?

- Как неприветливо, Румпель, - ответила та, одарив его непонятным взглядом. – Может, позволишь войти?

Не дожидаясь ответа, королева прошла внутрь мимо Румпельштильцхена и ошарашенной Белль. Она явно чувствовала себя здесь как дома. Белль нахмурилась, испытывая возрастающие тревогу и недовольство.

- Поздравляю, милая! – сладко улыбнулась гостья, резко повернувшись к ней. – Ты прекрасно справилась со своей задачей.

- Пришла праздновать победу? – Румпельштильцхен шагнул вперед, ненавязчиво закрывая собой Белль. – Рано радуешься, дорогуша.

- Неужели? – королева иронично приподняла бровь. – Судя по твоему новому обличию, поцелуй подействовал. И что меня теперь остановит?

- Подействовал, - Румпельштильцхен ухмыльнулся. – Но не так, как ты предполагала.

На мгновение на лице королевы появилось озадаченное выражение, тут же снова сменившееся холодной улыбкой. С каждой секундой она не нравилась Белль все больше. Что здесь нужно этой женщине? И кто она такая, что столь фамильярно ведет себя – будто хозяйка?

- Что ж, давай проверим? – королева подняла руку, и на ее ладони появился огненный шар, который она молниеносным движением швырнула в Белль.

Та не успела даже испугаться, как шар будто врезался в прозрачную стену перед ней и растворился. Румпельштильцхен с деланно сокрушенным видом покачал головой:

- Никогда не слушаешь, что тебе говорят, правда, Регина? И на ошибках не учишься.

Белль видела, что он чрезвычайно доволен собой, и не могла не улыбнуться. Ледяная маска королевы треснула – теперь на ее лице можно было прочитать растерянность, быстро превратившуюся в бешенство.

- Я все равно уничтожу тебя, Румпельштильцхен. Рано или поздно, - прошипела она.

- Правда, дорогуша? Попробуй, – невозмутимо ответил тот; и вдруг совсем другим, пробирающим до костей от скрытой угрозы, тоном добавил: - Только учти: если хоть один волос упадет с головы Белль по твоей вине, я убью тебя.

Королева Регина пренебрежительно передернула плечами и, гордо вскинув голову, пошла к выходу. Белль облегченно выдохнула, когда за ней закрылась дверь – а ведь до этого даже не подозревала, что задерживает дыхание.

- Кто это? – немного нервно спросила она.

- Регина – вдова безвременно почившего короля Леопольда и мачеха Белоснежки.

Это было сказано тоном, ясно подразумевавшим, что король Леопольд безвременно почил от руки супруги. Белль озадаченно посмотрела на Румпельштильцхена: он серьезно? Хотя… она вполне могла представить эту женщину способной на подобное.

- Это она… ее я встретила на дороге…