Слегка вздрогнув от понимания, что видящий услышал её мысли, Энджел в следующие несколько секунд осознала, что он, должно быть, не читал её нарочно. Потому что в таком случае он бы знал, почему у неё возникла такая мысль, и ему не пришлось бы спрашивать.

— Прекратите, — прорычал Ник, глядя на их обоих.

— Почему? — спросил Джем, по-прежнему держа пальцы в волосах Ника. — Что тебя беспокоит?

Ник нахмурился. Казалось, на мгновение он хотел ответить, но затем захлопнул рот.

— Мы говорили о тебе, — сказал Джем. — Ну, точнее, я говорил о тебе. Она просто думала о тебе.

— Я понял, — Ник наградил его предостерегающим взглядом. — Просто прекратите. Оба.

— Я как раз собирался сказать тебе, о чём она думала, и на что я отвечал, — спокойно ответил Джем.

— Я знаю, — сказал Ник. — И я прошу тебя этого не делать, — не глядя на Энджел, он добавил тише: — Она бы сказала мне, если бы хотела, чтобы я это знал.

— Может быть, — произнесла Энджел, невольно вновь развеселившись. — Вообще-то, — добавила она. — Думаю, я тебе скажу. Я думала…

— Пожалуйста, не надо, — сказал Ник, наградив её очередным жёстким взглядом.

В этот раз Энджел расхохоталась по-настоящему.

Затем она подумала кое о чём другом и поджала губы.

— Ты собираешься навестить свою маму?

Ник застыл.

Джем тоже, но у Энджел мгновенно сложилось впечатление, что его реакция вызвана другим. Взгляд светло-зелёных глаз видящего метнулся к Нику, выражая отчасти беспокойство, отчасти удивление.

Энджел слегка опешила от нежности, которую увидела в этом взгляде.

— Твоя мама, — тихо произнёс Джем. — Твоя мама жива?

Ник взглянул на него, слегка вздрогнув, затем бросил на Энджел резкий взгляд.

— Я звонил ей сегодня, — произнёс он, почти бормоча.

— Она знает, что ты вернулся в Сан-Франциско?

— Нет.

Джем выглядел откровенно изумлённым.

— Твоя мама живёт в Сан-Франциско?

— Оба его родителя здесь, — подсказала Энджел, наверное, не очень услужливо с точки зрения Ника, но она получала извращённое удовольствие, наблюдая, как Ник-Вампир нервно дёргается. — …И одна из трёх его сестёр. Две другие живут в Сиэтле и Лос-Анджелесе, насколько я знаю.

Джем бросил на неё косой взгляд, прищёлкнув языком.

— Ты слишком наслаждаешься этим, сестра, — сказал он укоризненно и посмотрел на Ника. — Ты звонил своей матери? Пока я спал?

— Ты познакомишь её со своим новым бойфрендом, Ник? — поинтересовалась Энджел теперь уже откровенно подкалывающим тоном, как будто они оба снова люди, и им лет по двенадцать, может. — Интересно, что собьёт её с толку сильнее, — протянула она, постукивая пальцем по губам и притворно задумавшись. — То, что ты внезапно оказался «геем»? Или то, что ты выглядишь на двадцать два…?

— Заткнись, Эндж.

Энджел умолкла.

Она уставилась на него.

В этот раз его голос звучал совсем как у прежнего Ника, даже с этой странной добавочной музыкальностью, которая иногда проступала сильнее.

Но дело не только в этом — он казался по-настоящему разозлившимся.

Моргнув и по-прежнему уставившись на него, Энджел осознала, что умудрилась его расстроить.

— Эй, — она подошла к нему поближе, подняв руки. — Прости.

Подумав о том, по поводу чего она его дразнила, а также вспомнив, что Ник всегда был чрезвычайно близок со своей семьёй, включая обоих родителей и всех трёх сестёр (и это в сочетании с тем фактом, что Ник изначально не просил, чтобы его делали вампиром), Энджел внезапно почувствовала себя последним куском дерьма.

— Прости, Ник, — произнесла она, как только всё это отложилось у неё в мозгу. — Я правда сожалею. Я не подумала…

— Забудь, — его тон сделался ворчливым, и он отмахнулся от неё. — Я просто… — поколебавшись, он взглянул на Джема, и опять-таки у Энджел сложилось впечатление, что он покраснел бы, если бы всё ещё был человеком. — … Я просто ещё не разобрался, что делать со всем этим.

Воцарилось молчание.

Энджел ощущала, что они все втроём думают, а не только Ник.

Затем Джем удивил её, и не только тем, что первый нарушил молчание.

— Что делать со всем этим? — переспросил видящий неожиданно решительным тоном. — Само собой, ты должен им сказать. Ты должен рассказать им всё. Ты должен рассказать им правду.

Ник и Энджел оба повернулись, уставившись на него.

Ник повернулся с той нечеловеческой вампирской грацией, но в остальном могло сложиться впечатление, будто их повернула одна невидимая рука.

Несколько долгих минут никто не произносил ни слова.

В итоге Энджел поехала с ними.

В Санта-Круз, то есть.

Ковбой предпочёл пропустить вампирскую вылазку, так что Ник и Энджел немного поспорили о том, то ли Энджел пойдёт с ними в воду, то ли подождёт в машине.

В итоге Энджел решительно отказалась и сообщила им, что она возьмёт книгу, блокнот и Пантера и воспользуется шансом побыть немного в одиночестве.

Она не сказала им, что ей также нужна была возможность подумать кое о чём другом — о том факте, что её бойфренд Ковбой, он же Элвис Доусон Грэйвс, предложил ей выйти за него замуж. Он даже говорил это почти серьёзно.

Поскольку их вечер обсуждения всего этого был прерван внезапным появлением Мири, за которой по пятам следовали Ник, Джем, Солоник и Пантер, они отложили настоящее, всамделишное предложение и любые последующие обсуждения по поводу брака.

Но Ковбой, казалось, был настроен серьёзно.

Оставалось надеяться, что внезапное появление Ника (и тем более его проживание у неё дома) не заставили его передумать.

Потому что Энджел была почти уверена, что скажет «да».

Она даже почти полностью была уверена, что скажет «да».

И всё же поразмыслить над этим одну ночь, как взрослая женщина, отнюдь не помешает.

Ковбой застал её врасплох, вообще заговорив об этом.

Даже не задумываясь об этом сознательно, она как будто всегда считала, что он не из тех парней, которые женятся. Он никогда не говорил с ней о браке, как о том, чего он хотел бы в будущем, и даже не рассматривал брак как абстрактное понятие, и уж тем более брак именно с ней. Он никогда не говорил о своих друзьях, которые женились. Он вообще не говорил, что задумывался о браке или имел какое-то мнение на этот счёт, выступая за брак или против него.

Так что да, он застал её врасплох.

Более того, она раньше уже была помолвлена, и с её стороны это было довольно спонтанно, потому что, опять-таки, её бойфренд её удивил. В этот раз она намеревалась всё продумать и быть максимально честной с собой перед тем, как сказать «да» другому мужчине.

Она хотела знать, что в этот раз решение будет искренним.

Она хотела знать, что уверена если не на сто процентов, то настолько, насколько это вообще возможно в данных обстоятельствах.

Однако в поездке у неё не было тихого времени, чтобы подумать над этим.

— …То есть я должен просто вывалить на моих родителей, которым уже за семьдесят, новость о том, что я бл*дский вампир? — раздражённо спросил Ник, перебивая Джема уже не в первый раз с тех пор, как они начали этот разговор где-то между Гири-стрит и Дивисадеро.

Теперь они уже выехали на Первое шоссе.

Если уж на то пошло, то этот разговор лишь сделался ещё более разгорячённым, но Энджел не помнила, чтобы кто-то из них выдвигал какие-то новые аргументы с самого начала спора.

Она невольно восхищалась терпением Джема.

С Ником вообще непросто было спорить, и не только потому, что он был, пожалуй, самым упрямым из всех, кого она встречала — за исключением, может быть, Мири.

— …Ты хочешь убить моих родителей? — закончил Ник с раздражением. — Ты ненавидишь моих пожилых родителей, Джем?

Видящий издал невольный смешок.

— Ради всего святого… не надо их недооценивать, Ник. Ты не думаешь, что они будут волноваться намного сильнее, зная, что происходит нечто странное, и понимая, что ты им врёшь? Ты открыто признаешь, что ты очень близок со всеми ними. Никакая близость не основывается на лжи… поверь мне в этом. Так почему ты ставишь под угрозу эти отношения? Почему ты попросту не скажешь им правду?