– Ты что, раньше не бывал в Неаполисе?

– Был один раз проездом, – почти не соврал Нао, вспоминая самый грустный день своей жизни.

– Ясно, – сказал мужчина. – Я – Карло.

– Я – Никколо. – Нао на ходу придумал себе имя, привычное на местный слух и пожал протянутую руку.

– Когда я еще был пацаном, – начал рассказывать Карло, – в Неаполисе появились монахи, бежавшие от сарацин из Палестины. Там их община жила на горе Кармель, и их назвали кармелитами. Они одевались в тёмно-коричневые балахоны с капюшонами. С собой кармелиты принесли свою святыню – икону Марии, нарисованную в тех же тонах. Поэтому её называют Мария Кармина или Мадонна Бруна.

– Бруна?

– Ну, значит, темная. Брюнетка. А, может, и чернокожая. На юге, в Калабрии и на Тринакрии, во многих церквях висят иконы темнокожей Мадонны.

– Разве мать Иисуса была темнокожей? – задал Нао провокационный вопрос. Но Карло только пожал плечами.

– В Неаполисе кармелиты жили скромно, молясь и делая богоугодные дела. Они заслужили уважение, и им позволили занять вот эту церквушку возле Рыночной площади. Думаю, монахи разбогатеют и построят себе церковь побольше.

– А как они разбогатеют?

– Разбогатеют, не сомневайся. Народ так и валит помолиться образу Кармины. Говорят, она утешает при горестях. И каждый оставляет монетку-другую. А народу тут полно, на Рыночной площади днём не протолкнешься. Да и горестей хватает…

Они миновали церковь и молча двинулись по длинной узкой улице, вымощенной камнем. Карло прервал затянувшееся молчание.

– А ты кто и зачем в Неаполис?

– Я рыбак с Капри, но уж больно тяжелая работа – ночью рыбу вылови, днем – продай, да и не всегда купят, да и выручка грошовая… Решил вот поискать удачи в городе.

Карло посмотрел на него изучающе, непонятно поверил или нет.

– Ладно, я к брату иду. Спрошу насчет работы для тебя. Брат на холме Воммеро живет, – Карло махнул рукой куда-то неопределенно.

Они подошли к воротам и вышли за городскую стену. Эти ворота не были заперты, да и стражника рядом не было. Нао это удивило.

– Сарацины нападают только с моря, – пояснил Карло, – вот если Длиннобородые набегут или, чего хуже, Северные Люди, тогда жди беды. Весь город на защиту поднимется, лучники будут со стены стрелять, раскаленную смолу на головы лить нападающим… Только сейчас у нас мир и с теми, и с другими, слава нашему герцогу!

Они шли по тропинке, хорошо протоптанной ногами и копытами. Дорожка поднималась по склону вверх и напоминала туннель, потому что сверху была укрыта переплетающимися кронами растущих по обе стороны деревьев.

– Нфрашката, – сказал Карло.

– Что? – переспросил Нао.

– Так называют эту дорогу. Означает "шалаш".

– Отчего же шалаш, ведь это дорога, а не хижина?

– Нфрашката означает "накрытая ветками". Такой может быть и дорога, и хижина.

Тропинка вывела их почти на самую вершину холма. Ещё чуть выше располагалась каменная постройка, напоминавшая церковь Кармины, которую они оставили внизу. По склонам были разбросаны деревянные домишки.

– Церковь святого Эрмо, – кивнул Карло в сторону постройки.

Еще одна церковь и еще один святой. Сколько их я уже встречал тут – Дженнаро, Лючия, Мария под разными прозвищами… Теперь вот Эрмо.

– Он тоже совершает чудеса?

Карло задумался.

– Наверное. Его по-разному называют – Эразм, Эльм. Для нас он Эрмо. Говорят, он помогает морякам в шторм, а еще зажигает по ночам зеленые огоньки на волнах моря, чтобы те не скучали.

– Он покровитель моряков? – уточнил Нао. –А почему?

– Церковники рассказывают, что, когда его казнили, палачи вынули все внутренности и намотали на корабельную лебедку, с помощью которой поднимают паруса.

Нао передернуло.

Жуткие нравы и странная логика тут на Терре, – подумал он в очередной раз.

Они приблизились к одной из хижин, из которой выскочил молодой человек, и едва не столкнулся с ними.

– Джанни!

– Карло!

Братья обнялись.

– Познакомься, это Никколо, рыбак с Капри, приехал в Город искать работу. Хороший, парень, только необразованный. Но вроде сообразительный.

Джанни оглядел Нао с ног до головы и дружески хлопнул его по плечу.

– А ты куда в такую рань?

– Нино, кузен наш, вчера напился вечером и попал в большую драку возле Пьереротта. Сейчас отлеживается дома с переломанными костями. Так что у меня сегодня работа за двоих. Да! Ты же не знаешь! Мы с Нино уже полгода как устроились сервами в замок герцога. Только Нино теперь, наверное, выгонят и денег не заплатят.

– А за что его поколотили?

– Он спьяну совсем страх потерял и полез в открытую ухлёстывать за девушкой одного бандита. Катарина-то ему уже давно глазки строила, но нельзя же так в открытую.

Джанни скорчил гримасу.

– Нино еще повезло. Тут в прошлом году один приезжий посмел улыбнуться невесте босса банды. На следующий день нашли его плавающим в море под Пузилеко со связанными руками и членом, засунутым в рот.

Нао второй раз содрогнулся за последние полчаса.

– А что это за бандиты такие? – робко поинтересовался он. Раз уж признали его «необразованным, но сообразительным», то можно задавать и глупые вопросы.

Братья переглянулись. Пауза.

– Хозяева каждого квартала, – наконец произнес Карло.

– Слуги герцога?

– Нет. Больше ничего не знаю. Их главный закон – омертá, молчание. Кто скажет лишнее, тому смерть…

Нао проглотил язык.

– Ладно, я побежал, – сказал Джанни.

– Погоди, а возьми Никколо вместо Нино. Может примут его.

– А ты что умеешь делать?

– Да всё понемножку. Я понятливый, учусь быстро.

Джанни на секунду задумался.

– А почему бы и нет? Может повезет тебе, гальо… Пошли. Только быстро.

И Нао последовал за Джанни вниз, по той же "дорожке под ветками", по которой поднимался меньше часа назад.

Глава 3

– Нино заболел. Вот этого привёл вместо него, – сказал Джанни управляющему, указывая на Нао.

Тот кивнул. Какая разница кто будет мусор выносить и мешки подтаскивать?

– Как зовут? Никколо? Ладно. Плата обычная.

Теперь каждое утро Нао и Джанни быстрым шагом спускались по Нфрашкате к замку герцога и принимались за работу. В конце недели Нао получил первое жалование, отдав часть его Джанни за жильё. Они быстро подружились, и Джанни не очень интересовался, почему каждый вечер после ужина Никколо уединяется в своей комнате, достает из котомки серый камень и долго молча разглядывает его. У Джанни по вечерам была другая забота – он бродил по Воммеро, надеясь встретить Нанинну, жившую по-соседству.

Еще через неделю Нао изучил в подробностях жизнь сервов в дворце герцога и размышлял, что делать дальше.

Джанни был простым и дружелюбным, но недалёким. Поэтому Нао очень любил, когда в гости приезжал Карло. Старший брат был более образованным и сведущим человеком, и Нао выуживал у него массу информации о жизни на Терре – как раз то, ради чего он сюда приехал. На такие случаи было припасено несколько бутылок лучшего местного вина – Нао уже знал, что оно хорошо развязывает язык.

Однажды Карло приехал в мрачном и торжественном настроении.

– Что случилось?

– Умер герцог, я приехал на похороны.

– Как умер?! Мы сегодня готовили ему завтрак!

– Умер Сергий, он уже два года жил в монастыре, а служите вы его сыну, молодому герцогу Джованни.

Нао слабо представлял, что такое монастырь, но не подал виду.

– А почему Сергий жил в монастыре, а не во дворце? И почему он умер? От старости?

– Нет, от горя. Это всё из-за Северных людей и еще из-за одного Длиннобородого мерзавца, чтоб ему сгореть в пламени Везувия.

Так, сегодня можно кое-что разузнать.

Нао быстро принес бутылку и налил Карло. Подошел Джанни и потребовал своей порции. Нао налил вина ему и себе – так, для вида.