Солнце блестело в воде впереди них, летели соленые брызги, и Дин стоял, держась за перила и впитывая каждый нюанс, каждое яркое ощущение от объятий Кастиэля.

Потом Кас заговорил. Повернув голову и поднеся губы вплотную к уху Дина, чтобы его было слышно на ветру, он произнес:

— Знаешь… я именно так держал тебя, когда мы вылетели из Ада.

Кас опустил подбородок обратно на плечо Дина, а Дин остался стоять, пораженный, вдруг сообразив, что правая рука Каса была на его левом плече — ровно там, где когда-то остался отпечаток ладони.

«Я тот, кто схватил тебя крепко», — сказал Кас много лет назад; и действительно, сейчас он держал Дина очень крепко. Дин всегда воображал, что в Аду Кас стоял рядом с ним и каким-то образом тянул его за плечо. Ему никогда не приходило в голову, что Кас прижимался к нему сзади, что он так надежно обнимал Дина обеими руками.

Кас снова заговорил Дину в ухо, приподняв подбородок с его плеча:

— Ты сопротивлялся мне.

На этот раз он не опустил подбородок обратно, но остался стоять, держа рот у уха Дина, как будто собирался сказать что-то еще, но замялся.

Дин чувствовал его теплое дыхание.

— Ты сопротивлялся мне всю дорогу, — сказал Кастиэль. — Всю дорогу. Мне пришлось развернуть тебя лицом от себя — так отчаянно ты боролся. Но я тебя не отпустил.

Солнце мерцало в морской зыби впереди них; мимо катились блестящие волны.

— Бальтазар спрашивал меня потом, почему, когда загорелись мои крылья, я не сбил огонь руками, — сказал Кастиэль.

Рыба-летун вырвалась на поверхность и унеслась прочь. Дин невольно проследил глазами ее путь, пока она не упала в воду и не исчезла в волнах.

Кастиэль на несколько секунд снял правую руку с плеча Дина и поглядел на нее.

— Я, на самом деле, попытался затушить рукой первое занявшееся перо, — сказал он. — Но при этом я чуть не выронил тебя. Так что я снова ухватил тебя за плечо, вот здесь, — он положил руку обратно на плечо Дина, — но на моей ладони еще оставалось адское пламя, и ты получил ожог. Прости меня за ожог, Дин.

Он на мгновение умолк, потом добавил:

— После этого я уже не отпускал тебя.

Кас вернул подбородок на плечо Дина, легко прислонившись виском к его голове. После этого он замолчал, и они смотрели в тишине на проносившиеся мимо волны.

Ветер и соленые брызги, должно быть, усилились, потому что у Дина защипало в глазах.

— Кас, — сказал он и почувствовал, как Кас чуть повернул голову, ожидая услышать, что Дин хочет сказать, но Дин не смог сказать больше ничего. Он не знал, что хотел сказать, и не мог оторвать рук от перил, потому что лодка слишком сильно качалась и Дин знал, что его задача — удерживать их обоих. Поэтому он продолжил крепко держаться, сглотнул и ничего не сказал.

— Дин, можно я сделаю одну вещь? — спросил Кастиэль после паузы. — Только раз? Только один раз, я обещаю.

Дин понятия не имел, о чем просил Кас, но кивнул. Ему пришло в голову: «Что бы это ни было, Сэм увидит». Но их по большей части заслоняли крылья, и это все равно было неважно.

Кас чуть сменил положение, его голова исчезла с плеча Дина, и мгновение спустя Дин почувствовал очень легкое прикосновение к шее сзади. Очень легкое, нежное прикосновение — теплое и слегка влажное, почти как легкий щипок.

Затем Кас отпустил его и отступил на шаг, так что они больше не были в контакте.

Кас ущипнул Дина губами в шею. Или поцеловал, но больше это походило на щипок. Вот уж странный жест…

«Какой-то специфический ангельский ритуал, может быть? — подумал Дин. — Что-то связанное с переносом людей в полете? Как кошка переносит котенка?»

Загадочный жест… Поистине необычный жест — Дин ума не мог приложить, что он значил.

Но ведь и Кас был не как все. Кас был не похож ни на кого больше.

Они стояли так еще несколько секунд: Кас — в шаге позади Дина, теперь взявшись за перила; Дин — глядя на воду и пытаясь собраться с мыслями.

Без объятия Каса вдруг стало очень холодно, и Дин подумал: «Черт, я хочу, чтобы он вернулся». Потом он подумал: «Я хочу схватить его крепко. Хочу почувствовать этого ангела в своих объятиях». Еще одна мысль проплыла в его голове: «Я хотел поцеловать его там, на холме… И сейчас хочу».

Мысли догоняли друг друга, как падающие костяшки в ряду домино.

Сотня мыслей, круживших в его голове, столкнулась вместе, и Дин подумал: «Мне… нравится… этот ангел… В… таком… смысле».

Это знание мелькало у него в голове уже неделями, даже дольше, время от времени проносясь на краю сознания. Но до этого момента Дин не позволял себе — да и у него просто не было времени — ухватить его и посмотреть ему в лицо.

Оно было ошеломительным. Чудесным. Пугающим. И повергавшим Дина в совершенное недоумение. Не было понятного следующего шага. Не было определенного пути, плана действий, сценария.

Дин по-прежнему понятия не имел, что сказать, но повернулся к Касу все равно, беспомощно поддавшись порыву увидеть его, желая что-то сказать. Кас молча смотрел на Дина: его лицо на солнце было таким прекрасным, голубые глаза — такими красивыми, что Дин только и мог, что разглядывать его в тишине. Кастиэль встретил его взгляд твердо, спокойно и прямо. Дин не увидел в его глазах никакого принуждения, никакого ожидания. Только принятие.

Потом Дин заметил, как Кас перевел взгляд на что-то за спиной Дина. Кас наклонил подбородок, его лицо напряглось, и крылья резко сложились на фут или два, слегка развернувшись против ветра, как если бы он пытался затормозить (или сманеврировать, вдруг понял Дин; конечно, вот почему Кас прижимал крылья, когда был напряжен: это была инстинктивная подготовка к маневру). Кас резко похлопал Дина по плечу и указал на что-то за его плечом — на что-то далеко впереди и чуть правее лодки.

Дин обернулся и посмотрел, сглотнув и стараясь привести в порядок свои разметанные мысли.

На горизонте виднелась странная темная масса. В милях от лодки. Дин прищурился, прикрыв глаза от солнца одной рукой. Масса постепенно превратилась в тонкую колеблющуюся вертикальную линию. Мачта корабля? Облако странной формы? Кас до конца сложил крылья, и они оба вглядывались в горизонт, пытаясь понять, что это. Внезапно масса потемнела еще и раздулась, закрутившись в небе, как будто ее что-то взволновало, и начала приближаться.

— Дин, это что-то странное, — крикнул Кас Дину на ухо, и они поспешили с бушприта, чтобы посоветоваться с Сэмом.

Дину пришлось заставить себя мысленно переключиться и отогнать потрясшее его открытие «мне нравится этот ангел» обратно в дальний уголок сознания. Негоже было отвлекаться во время битвы. «Соберись, Дин! — отчитал он себя. — Думай о деле!»

Помогло и то, что приближавшаяся странная масса начинала выглядеть все более угрожающей. Волшебным минутам солнца и сверкающей воды пришел конец, когда Кас и Дин перебрались обратно на палубу. Небо потемнело и затянулось облаками за считанные секунды, и к тому моменту, когда они добрались до консоли управления, колеблющийся вертикальный столб был уже гораздо крупнее. Сэм замедлил ход, глядя на приближавшуюся массу. Он вообще никак не прокомментировал то, что он только что видел — или не видел — на носу лодки. Только спросил:

— Что это там такое, Кас?

— Боюсь, это водяное торнадо, — ответил Кас. — Водяной смерч — кажется, вы так их называете? Сэм, думаю, стоит замедлиться еще.

— Это что-то, связанное с элементалем? — спросил Дин, и Кас кивнул.

— Думаешь, мы сможем его обогнать? — спросил Сэм, взглянув на спидометр.

— Сомневаюсь, — покачал головой Кас. — Это воздушный элементаль, а они быстрые. Это воздушный элементаль, пытающийся позаимствовать энергию у моря. И похоже, ему это удается.

Сэм попытался все равно, изменив курс и добавив газу, но водяной смерч нагнал их почти лениво. Сэм приглушил мотор, и они напряженно следили за приближением торнадо.

— Может, дать и ему пива? — предложил Сэм, но Кас покачал головой:

— Это вряд ли сработает, — объяснил он. — Еда сработала с мистером Магмой, потому что его стихия — твердое вещество; алкогольные напитки сработали с речным элементалем, потому что в их основе — вода. Но это воздушный элементаль. Подозреваю, он не примет ни еду, ни питье. Можно попытаться, конечно.