— Без проблем, чувак, — отозвался Сэм.

Дин неуверенно улыбнулся ему. Он взглянул на Сару.

— Сара, ты тоже.

— Да, — сказал ей Сэм. — Серьезно.

Сара нахмурилась, глядя на них обоих.

— Это что, какое-то закодированное винчестеровское «спасибо»?

— Э… да, — ответил Дин.

— Все равно что расшифровывать сигналы семафора, — заявила Сара, скрестив руки. — Мне, наверное, стоит шифровальщика нанять? Но пожалуйста.

— Сара, правда, ты просто офигенная, — сказал Дин. — Я вам обоим обязан!

— Он и наш друг тоже, — ответила Сара уже с улыбкой. — На самом деле.

— Я знаю. Но серьезно. Если бы не вы, ребята…

— Ангел не полиняет, пока вся деревня не поучаствует, — сказал Сэм нарочито напыщенным тоном, чем заслужил подушку в бок.

***

Той ночью из своих серебристых ножен появились черные первостепенные перья. И немедленно стало ясно, что старые первостепенные перья Каса, как бы прелестны они ни были, довольно сильно потускнели. Старые перья казались достаточно темными, но новые выглядели потрясающе шикарно в сравнении: богатые, переливающиеся, иссиня-черные, блестевшие золотыми вкраплениями, когда на них удачно падало солнце.

Теперь было ясно, что даже черные первостепенные перья имели золотые стержни. В самом центре.

И каждое перо, даже мелкие кроющие перышки, которые уже тоже начали расти, имели красивые яркие золотые кончики.

Все крыло казалось усеянным золотыми серпами. Золото везде: полосы, зубчатые волны, замысловатые тонкие узоры, оплетавшие и черный, и белый, и «серый свободы воли».

***

Наконец начали разворачиваться и новые плечевые перья.

Дин знал, что это критическое время. Плечевые перья! Чертовы плечевые перья должны были вырасти как положено. Все зависело от того, как вырастут плечевые перья. Только с хорошими плечевыми перьям Кас мог управлять полетом, тормозить и перемещаться в небесную плоскость.

И только с плечевыми перьями он мог снова набрать могущество. Которое понадобится ему немедленно. Он был почти на пределе сил. Он истощался все больше, и, когда за следующий день могущество из двух привезенных Сэмом ангельских слез израсходовалось, пульс Каса взлетел еще выше. Ему оставалась всего пара дней, но состояние его было пограничным.

Поэтому все следующие сорок восемь часов — последние два дня линьки — Дин оставался с Касом. Поил его белковыми коктейлями и кормил бургерами каждый час — так быстро, как Кас только мог их потреблять. Помогал менять его капельницу (Дин уже давно выучил все тонкости).

Дин даже взял на себя большую часть деталей гигиены, которыми до этого момента занималась Сара. Когда-то он бы всего этого избегал (он и избегал этого всего лишь в прошлом году). Но теперь, к собственному удивлению, он обнаружил, что ничуть не против помогать мыть Каса. Это казалось тривиальным. Это было легко. Это казалось очевидным: Кас не мог помыться Сам, как сделал бы обычно, поэтому Дин ему помогал. Вот и все.

И Дину хотелось ему помогать. Во всем, в чем он мог помочь. В важных вещах, в неважных, в особых, в заурядных, и даже в обычно неприятных. Во всем.

***

У Каса теперь было только два состояния: бессознательное и бредовое. Он так полностью и не очнулся. Но все это время он не отпускал Дина: сжимал его одной или обеими руками за запястье, за лодыжку или за одежду, и обычно еще набрасывал на него крыло. Иногда Дину удавалось улизнуть в туалет или в душ при помощи фокуса с фланелевой рубахой. Он уже выверил все до мелочей: в какой именно момент нежно подсунуть рубаху Касу в руки, чтобы удалось одновременно выскользнуть самому. Когда он делал это плавно, Кас едва шевелился. И Сэм тогда разговаривал с Касом: читал ему вслух или молился ему, пока Дин занимался своими делами.

Казалось, голоса Сэма Каса успокаивал. Но Дин все равно старался закончить дела поскорее и вернуться назад.

Иногда, когда Кас понимал, что Дина нет, он вдруг убеждался, в своем лихорадочном бреду, что Дин еще в Аду. Случилось еще несколько эпизодов хлопанья крыльями, но скоро они сообразили, как уложить Каса так, чтобы его крылья по крайней мере ни обо что не бились.

Иногда ему казалось, что он и Дин снова вместе в Чистилище, и, как только Дин возвращался, Кас шептал: «Ш-ш-ш, Дин, веди себя тихо». Он укрывал Дина крыльями, пытаясь спрятать, защитить.

Иногда он плакал.

Несколько раз, похоже, ему чудилось, что он снова застрял в эфире и не может связаться с Дином. «Я же здесь, Дин, — говорил он тогда, водя горячими ладонями по лицу Дина. — Я же здесь, Дин, пожалуйста, не плачь, не грусти… Сэм жив, Дин, и я жив, я здесь, рядом. Пожалуйста, услышь меня…»

И на рассвете последнего дня Касу стало хуже.

***

Его температура опять подскочила. Даже при том, что он получал аминокислоты через капельницу. Пришлось снова в спешке остужать его мокрыми полотенцами. Сара доложила, что его пульс слабеет.

— Быстрый, — сообщила она мрачно, проверив его утром. — Слабый и плохо прослушивается. Я позвоню Маку за советом, но… он весьма быстрый. И, гм…

Дин увидел, как она замялась.

Она посмотрела на Сэма, потом на Дина.

— И нерегулярный. Иногда пропускает удары. Неровный.

— Но Сара, ему остался всего день! — воскликнул Дин, сделав жест в сторону крыльев Каса, как будто все могло наладиться, если только убедить Сару, что крылья Каса почти полиняли. — Осталось только, чтобы самые основания распустились. И крылышки — они появились поздно, но теперь они растут, и они малюсенькие, смотри, смотри, они же маленькие! Еще всего день, и все перья будут готовы!

— Да, — кивнула Сара согласно. — Да. Еще всего день. Но знаешь, Дин, думаю, пора нам кое-что обсудить с тобой и Сэмом. — Она вынула из-под стола ярко-желтую коробку. — Вы оба умеете пользоваться дефибриллятором? И когда вы в последний раз проходили курс сердечно-легочной реанимации?

Дин и Сэм молча смотрели на нее.

— Давайте-ка пройдемся кратко, — предложила Сара. — Дефибриллятором пользоваться просто. Я вам покажу. И объясню, как делать сердечно-легочную реанимацию — за последние пару лет нормы немного изменились. Дефибриллятор должен находиться рядом. Я положу его вот тут на матрасе, сразу за эйри. И не буду закрывать крышку, хорошо?

***

Шла последняя ночь.

Сара и Сэм удалились в угол чердака. Сара оттащила свой спальный мешок и кушетку подальше, что напугало Дина больше, чем он отваживался признать.

Напугало его это потому, что он знал: Сара могла отдалиться только затем, чтобы дать Дину немного времени наедине с Кастиэлем на прощанье.

Последнюю ночь вдвоем.

Была уже почти полночь. Дин лежал на боку, обернув руку вокруг головы Каса и пытаясь прижимать последнюю порцию мокрых тряпок к его шее, другой рукой поглаживая его крыло.

— Еще одна ночь, Кас, — еще только одна ночь, — шептал ему Дин. — Еще одна ночь, и все закончится. И тогда ты сможешь отдохнуть и залечить сердечко, хорошо? Но потерпи еще одну ночь, дружок. Нельзя сейчас сдаваться.

За последние несколько часов Кас пугающе перестал шевелиться, его дыхание стало быстрым и неглубоким.

И его хватка на Дине ослабла.

С каждой проходившей минутой Дину казалось, что дыхание Каса становится все более быстрым и поверхностным. «Но, может быть, он меня немного услышит? — подумал Дин. — Может быть, это вообще последний раз, когда он меня услышит».

И Дин начал говорить.

— Держись, дружок, — говорил он. — Главное, продолжай дышать. Ты справишься, уже почти все. — Он набрал воздуху. — Твои перья выглядят просто обалденно, Кас, на них теперь повсюду этот стильный золотой… ты должен проснуться и увидеть их. Главное, продолжай дышать. — Он чувствовал дыхание Каса легкими дуновениями на своем плече. — Вот так. Я рядом. Я здесь, с тобой. Уже почти все.

Дин на мгновение умолк.

— Кас, я тебя люблю, ты же знаешь, да?

Удивительно, как легко было теперь это говорить.

— Ты меня слышишь, Кас? Кастиэль? Я правда тебя люблю, ненормальный ангел. Только не оставляй меня, Кас…