Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Пари

Однажды с небом немногословным
я заключила одно пари
на то, что скоро лучом бескровным
вернусь назад в эпицентр зари…
С холеным бесом, глядящим косо,
неравный спор завязала я,
твердя, что жизнь, безусловно, проза,
но, разумеется, не моя.
И с той поры я живу – навылет,
как пуля-дура, живу – на взлет…
И если бес тот души не вынет,
то, может, небо меня возьмет…
2016

Алиса

Забудь о двери и выбрось ключ,
не смей заглядывать в эту мглу!
Алиса, розовый сад колюч —
твой бред коварней гвоздя в полу…
Зачем тебе в кисее твоей,
в атласных лентах и кружевах
такая цепкость его ветвей,
такая дерзость в его словах?
Зачем садам говорить? Сады
молчат и тайны людей хранят,
а этот – слишком болтлив, как ты,
и, как и ты, суетой объят…
Спокойно спи, не гаси свечи:
во тьме покажется бог весть что,
а если сад говорит – молчи!
Там, верно, бесы среди цветов.
Немало лет утекло с тех пор,
как ты нашла потайную дверь…
Пора оставить весь этот вздор,
а если сад позовет – не верь!
Коты степенны, и королей
наш век давно уже сдал в музей…
Да, этот мир и скучней, и злей,
но он практичнее и трезвей.
Алиса! Зеркало не простит
твоих попыток пройти насквозь,
и даже если тебе претит
игра такая, она – всерьез.
Так скоротечна твоя весна,
пока поклонникам нет числа…
Глядясь в осколки цветного сна,
не замечала ты, как росла.
Кто станет красить твои цветы,
когда зима обретет права?
Алиса! Где ты? Да где же ты?!
Ах, если б знала ты, как права…
Ну что поделать с тобой, дитя?
Сама я скрыть не могу тоски:
ночами жду, что в окно влетят
мои волшебные светляки,
с собой меня позовут опять,
как в тот далекий весенний день,
когда, отправившись погулять,
я путь забыла в страну людей…
Из цикла «Сказки (30+)», 2016

Сказка сказок

В какой-то момент ночь приблизится к точке кипения…
Прошлого больше нет!
Но есть имена, за которыми тихое пение
спящих давно планет…
Возьми мои сны, как подарки ко дню возрождения, —
нет ничего ценней,
чем эти мои пасторали и блюзы осенние
в копоти будних дней.
Бывают глаза, от которых до самого космоса
вдруг пробирает дрожь,
бывают века, по которым без верного компаса
попросту не пройдешь.
И если пока ты не веришь, что сердце излечится,
лишь получив ответ,
то просто смотри, как в засохших колодезях плещется
тихий небесный свет.
Бывают миры, о которых, попав в паутину,
забыла твоя звезда…
Но ветхий закон, нас обрекший тянуть рутину,
обжалован навсегда.
И смуглым виском, и синеющей жилкой под кожей
я тоже уже была!
У нас на двоих и на целое небо, похоже,
осталось лишь два крыла…
Так что же ты сам, с вереницами данностей споря,
не лепишь своей судьбы?
Какого ты ждешь подаянья у мертвого моря,
где в трюмах одни гробы?
Твоим парусам не расправиться в яви небесной,
пока ты на берегу!
Повисни со мною над этой мерцающей бездной,
а дальше – я помогу…
2016

«Я – все, в твоей сходящееся точке…»

Я – все, в твоей сходящееся точке,
пространство без предела и упрека,
грядущий миф, сокрытый в липкой почке,
ночной глагол, бичующий пророка.
Я – реплика, меняющая пьесу,
где был финал заведомо известен,
и юный паж, целующий принцессу,
и гордый царь, послушный Песне песней.
Вселенная – в неспелой увертюре,
сечение, сокрытое в граните,
и море, ожидающее бури,
и Парка, надрезающая нити…
И новый свет, зовущий сердце выйти
из эры незначительных открытий.
2016

«Есть небо и птица, летящая в небе…»

Есть небо и птица, летящая в небе,
трава по колено и смуглые ноги,
вечернего ветра усталый молебен —
безмолвная песня об умершем боге.
И в воздухе, пахнущем сладко и тонко,
пронзительный отблеск нездешнего света…
И где-то – другая босая девчонка
и песня другая, что ею не спета.
И небо, и птица другие над нею,
и всполох зарницы на глади заката,
и степь перед ней, что молчит, зеленея,
о чьих-то кострах, здесь увядших когда-то…
Все круги пройдя, я вернусь в это лето,
что стынет уже сентябрем на излете.
Я буду опять и светла, и раздета,
минувшего бога вкусившая плоти.
И в круге открывшемся все повторится:
закат, и дорога, и ветер, и песня,
и ноги босые, и небо, и птица,
и бог, что сквозь них прорастая, воскреснет.
2016

Окарина

Над полем пела окарина,
был воздух холоден и сух,
последний крик седого клина
чужой мечтой тревожил слух.
Качал ноябрь травы сонно,
и тлели вести на ветру,
что снег, как плат, во время оно
покроет схимницу в миру.
Земля, уставшая молиться
последним стаям о тепле,
забудет голоса и лица
ступавших с миром по земле,
а те, кто брел по руслам мира
без компасов и без ветрил,
у царских врат найдут кумира,
что их когда-то сотворил…
Но есть пути, что между строчек,
есть рваный пульс иных частот,
стай перелетных беглый почерк
и мудрых слов столетний мед.
2017
4
{"b":"685673","o":1}