– Я пошлю гонца к вам домой.

Бровь изогнулась ещё сильнее. Впрочем, что бы ни задумал Луцио, сделка выглядела выгодной. И она ничего не теряла.

– По рукам, – Лемера отцепила кошелёчек и бросила его распорядителю, – я взгляну на товар?

– Не оставляйте меня одного. Я погибну без вашей красоты.

Лемера нахмурилась, но деньги уже были в руках Луцио. Путь назад был отрезан.

– Ведь только ради служения прекрасному я согласился лишить себя источника дохода.

Лемера холодно рассмеялась. Впрочем, уходить она не стала. Лишь повернулась к мастеру боёв боком и снова принялась рассматривать гостей.

***

Лемера дважды хлопнула в ладоши и замерла.

– Постой-ка. Если тебе понравится подарок… будешь мне что-то должна.

Лемера игриво улыбнулась. Велена ответила усмешкой. Будь на её месте кто-то другой, она бы сказала резкое «нет», но в Лемере было что-то такое, что заставляло ей доверять. Конечно, обманщиками всегда становятся те, кто вызывает доверие, но тут было нечто иное. Лемеру патрициана знала много лет и действительно хотела ей верить, потому что иногда нужно верить хотя бы кому-то.

– Давай свой подарок, – пробормотала она.

Лемера снова хлопнула в ладоши – теперь три раза. Велена встала, осматривая то, что появилось на пороге.

***

Двое крепких рабов вкатили передвижную дыбу – она стояла на доске, закреплённой на колёсиках. Гладиатор был накрепко привязан к постаменту. Щёки его, зажатые в тисках, уже начали синеть.

Велена сделала два шага вперёд и остановилась. От Лемеры не укрылось, как засверкали её глаза.

– Вот я и знаю, что дарить тебе на день рождения, – пропела гетера из-за плеча.

– Пусть рабы выйдут.

Лемера кивнула слугам – исполнять.

Велена подошла к дыбе и сверху вниз посмотрела на пленника.

– Он опасен?

– Говорят, что да.

– Отвяжи его и осмотри руку, – приказала Велена хрипло.

Лемера вздёрнула гордую бровь.

– Ну, Велена, я тебя люблю, но всему есть предел.

Велена не смотрела на неё. Она зачарованно разглядывала новую игрушку.

– Тогда позови лекаря. Вариуса.

Лемера пожала плечами.

– Ладно, чего ещё от тебя ждать, – буркнула она обиженно и собралась уходить.

Уже у самой двери гетера услышала за спиной очень тихое:

– Спасибо.

Оставшись наедине с рабом, Велена осторожно коснулась пальцами лба гладиатора. Проведя ладонью по впалым рёбрам крылатого, по предплечьям и локтям, она добралась до верёвок и стала неторопливо развязывать их. Потом замерла на секунду. Взгляд её упал на окровавленную тряпку, перетягивавшую торс пленника.

Крылатый не шевелился.

– Можешь встать, – приказала Хейд.

Крылатый напряг мышцы, но ни руки, ни ноги не слушались. У него получилось лишь слегка повернуть голову в сторону патрицианы. На губах гладиатора играла безумная улыбка.

– Энтари… если б я мог встать… ты бы там не стояла.

– Плохое начало для знакомства. Мне кажется, ты не очень общителен.

Улыбка стала шире. Велена увидела в трещинках на его губах капли крови.

Она снова подошла к пленнику и принялась развязывать верёвки на ногах.

– За что тебя так спеленали?

– Придумай сама.

– Видимо, пытался бежать?

Норен не отвечал. Он сконцентрировался на том, чтобы сесть.

– Ты – крылатый, я права? – задала Велена следующий вопрос.

Норен молча кивнул.

– Обычно крылатые не умеют драться. Крылатого-воина я вижу впервые.

– Рад, что удивил тебя, – сухо ответил Норен и, не вставая, изобразил полупоклон.

– Покажи мне крылья. Хочу рассмотреть своё имущество, – сказала Велена, слегка отодвигаясь, предоставляя рабу немного пространства. Она слегка кривила душой: за то недолгое время, что провела на войне, Велена видела крылатых-бойцов. В основном плохих. Но были и другие. Те, чьи крылья черны. Кто становился продолжением своих клинков.

Взгляд крылатого стал злым.

– Я не открываю их при чужих, – заявление слегка вывело Велену из себя.

Несколько секунд патрициана смотрела на своё приобретение, удивлённо приподняв брови. Рука сама легла на рукоять кнута, пристёгнутого к поясу.

Неизвестно, чем закончился бы разговор, если бы в этот миг не отворилась дверь – и на пороге не появился лекарь – полноватый лысеющий старичок в льняной тунике, подпоясанной простой бечевкой.

– Лечитель Вариус, – Велена слегка поклонилась, не более, чем того требовала учтивость.

– Третий час утра. Если б не ваш авторитет, патрициана… – голос у лекаря был скрипучий. Симпатии в нём тоже было ни граном больше, чем требовал хороший тон. – Кто болен?

Велена кивнула на пленника. Руки и ноги того уже были свободны, но он всё ещё оставался неподвижен. Лицо Вариуса скривилось, но это выражение тут же исчезло, когда он встретился взглядом с патрицианой. Лекарь подошёл к пленнику и поморщился.

– При всём уважении, патрициана, я не лечу дикарей. Неужели у вас нет лекаря для рабов?

– Я не желаю связываться с низкопробными костоправами. Они мне неприятны.

Вариус брезгливо коснулся кончиками пальцев повязки на плече гладиатора и тут же отдёрнул руку.

– Вы не могли хотя бы приказать… помыть его.

Велена почувствовала раздражение. Вариус позволял себе слишком много. Но раньше, чем она ответила, прозвучал абсолютно твёрдый голос с отчётливым северным акцентом.

– Я здоров, – сообщил Норен. Он снова попытался сесть, и на сей раз ему удалось оторвать плечи от деревянной доски.

Велена этого не заметила. Поведение лекаря оскорбило её лично. Уступить сейчас означало породить грязные слухи о собственной слабости. Вкупе с неудачей на арене, это приводило её в ярость.

– Вариус, – сказала она тихо, – я плачу чистым золотом. За работу и за молчание. Уверена, я не единственная ваша клиентка, желающая странного.

– Позвольте, – усмехнулся Вариус, – даже самые развращённые не предлагают мне ощупывать перепачканных в грязи рабов.

– Мне не нужен лекарь, – повторил пленник и ещё раз попытался встать. Сильная рука Велены припечатала его обратно к дыбе.

– Я сказала, лечитель Вариус, что мне требуются ваши услуги. Вы окажете мне их – так или иначе.

Немигающим взглядом она смотрела в глаза лекаря. Тот не был энтари. Разве что маленькая примесь древней крови. Вариус чувствовал, как от одного взгляда Велены по жилам разливается ледяная ртуть.

Он открыл рот, но ничего так и не произнёс. Только повернулся к крылатому и принялся распутывать повязку.

Велена отошла к столу и наполнила бокал вином. Затем переместилась к окну, за которым медленно колыхались на ветру верхушки кипарисов. Небо было почти чистым. Дым от очагов, обычно застилавший горизонт по ночам, отнесло ветром к востоку, и теперь дышалось необычайно легко.

– Дрянная рана, – прозвучал скрипучий голос из-за спины патрицианы, – можете делать со мной что хотите, госпожа Хейд, но здесь полно грязи, похоже, будет заражение.

– Что это значит? – спросила Велена, не оборачиваясь.

– Это значит, госпожа моя, что нужно или бережнее обращаться с имуществом, или не тревожить по ночам честных людей. Пару часов назад я мог бы просто промыть рану и наложить швы. Теперь же… надо удалять.

– Удалять что? – спросила Велена, наконец обернувшись.

– Руку, патрициана, руку. Вот отсюда, – он ткнул пальцем в самое плечо крылатого.

– Я здоров, – прошипел тот сквозь зубы в третий раз.

– Зачем же мне крылатый без руки? – спросила Велена.

– Вот и я не знаю зачем. На вашем месте я бы его продал, пока он ещё цел. Или выкинул в канаву, – Вариус помолчал. – Но, если будем удалять, мне нужно сходить за инструментами.

– Вы свободны, – Велена подбросила в воздух мешочек с золотом, и лекарь ловко поймал его на лету, – благодарю за визит.

Вариус поклонился – не более, чем того требовала учтивость – и вышел.