– Больше, чем тобой, не запугают, – досадливо отмахнулась Шафира. Что ей до упоминания себя? Госпожу опорочили, да еще так гнусно… Ох, и попадись же ты мне, Алдок! Не смог убить Госпожу, так начал небылицы сочинять? Человек без чести и совести!

Великая же боролась со своими чувствами. Она понимала, что грязные слухи слухами и остаются, но как же мерзко… Что ж, она – Великая. Она должна быть выше этого.

– Что-то еще, Карсо? – деланно-равнодушным голосом спросила Дьярра.

«Вроде все, пустой трёп», – с сожалением ответил Медведь. – «Сарма расплачивается».

Дьярра закрыла глаза. Она не могла смириться с ощущением безнадежности и постыдного бегства. Чем она может помочь народам Телусии и родной Румхии? Может ли она считать себя вождем? Где ее народ? «Ох, отец… Нет у меня твоей мудрости. И нет веры в счастливый исход этого кошмара, накрывшего Рассветный Мир…»

Шафира и Карсо тактично молчали.

ГЛАВА 9.

– А какая она – эта Пророчица? – Шафира ехала чуть позади Госпожи и бдительно обозревала окрестные кусты, но природному любопытству это не мешало.

– Её зовут Сурая, – ответила Сарма, сидя на спине Карсо, который, естественно, всем своим видом излучал негодование таким бессердечным самоуправством.

– Ну? И какая она? – не унималась Шафира. Девушка никогда не видела пророков, да и откуда им взяться в Румхии? Ведь только Телусийская земля рождает людей, способных видеть будущее. Ни в одном княжестве, кроме Телусии, никто и никогда не произносил ни одной буквы пророчества.

«Самая обыкновенная! Прозорливая, умная и загадочная – все, как полагается… Сарма, хватит уже елозить! У меня вся спина чешется от твоих хаотичных телодвижений!».

– Карсо, ну что я могу сделать? Я же не прикреплю к тебе седло! – невинно отозвалась магичка и притворно задумалась: – Или прикреплю?..

Медведь аж задохнулся от возмущения:

«Меня?! Оседлать, как какого-то невнятного коня?! Да как тебе только в голову пришла подобная пошлость?!».

– Сарма, а есть ли определенный порядок в общении с Пророчицей? – вклинилась в поток медвежьих возмущений Дьярра.– Не хотелось бы все испортить неподобающим поведением…

– Да как такового порядка нет, – ответила магичка, пожав плечами и погладив еще дующегося Медведя между ушами. – Мы с Карсо гостили у нее давно, еще до смерти твоего отца. Сурая будто знала, что мы на пороге, и сама к нам вышла. Думаю, нашу придурковатую компанию она уже ждет.

– А что она вам предсказала в прошлый раз? – жадно поинтересовалась Шафира. – Сбылось ли что-нибудь?

«Селяночка, откуда в тебе такое жгучее любопытство? Начиталась сказок в детстве о затуманенных взорах и заунывных пророчествах?».

Шафира неожиданно смутилась.

– Мне моя мама и впрямь рассказывала сказку… О Пророчестве, предрекающем Изумату смерть, вроде бы… Но это просто сказка, я понимаю! – Девушка стушевалась и сконфуженно умолкла.

Медведь постриг надорванным ухом и непривычно тепло сказал Шафире:

«Твоя мама все верно рассказывала. Это пересказ истинного Пророчества. Дословно оно звучит так: «И да падет сын Единого, избравший зло. И да придет смерь от крови Единого».

– И что это значит? – озадаченно спросила Шафира. – Ничего не понятно…

– Неясное пророчество, да – опередив Медведя, ответила Сарма. – Маги Белесых Гор и жрецы Храма Стихий не одну эпоху спорят о трактовке этих слов. Изумат в вечном сне, и Единая кровь Инсора его не убила. В чем тогда состоит суть Пророчества, непонятно до сих пор.

– Может, имелись в виду Великие? – с неожиданной дрожью в голосе спросила Дьярра. – Ну, кровь Единого… Мы же – пробудившиеся потомки его Детей…

– Может быть, – легко согласилась магичка. – Но при всем уважении, Великие не равны Изумату по силе. Он – прямой сын Единого, а Великие – да, лишь потомки.

– А может тогда кровь Единого, текущая в жилах Изумата, убьет его изнутри? – с надеждой спросила Шафира.

Карсо расхохотался:

«Селяночка, ты подобной наивностью порой меня бесконечно веселишь! Что ж она тогда раньше его не убила? Настояться должна, что ли, как тесто на пирожки?».

Шафира надулась и демонстративно отвернулась от Медведя.

– А кто произнес то Пророчество? – поинтересовалась Дьярра.

– Говорят, что сама Сурая.

– Чего-о-о?! – Шафира чуть не вывихнула шею, резко повернувшись обратно к Карсо и Сарме.

– Это только догадки на основании легенд и сказаний, – невозмутимо ответила магичка. – Уж очень похожи пророчицы на протяжении эпох этого Мира.

– Но как такое возможно? – Дьярра выглядела обескураженной.

– Пророки – не совсем люди, во всяком случае, по мнению жрецов, – хмыкнула Сарма. – Сама Сурая отмалчивается и загадочно улыбается, по своему обыкновению. Так что общаясь с ней, держите в голове мысль, что она, возможно, видела самого Инсора.

У Шафиры перехватило дыхание. Ух ты! О таком она и не мечтала! А вдруг у нее получится расспросить эту самую Пророчицу о давних временах? Тогда шли славные битвы!

Дьярра же пребывала в смятении. Кто она и кто Пророчица, видевшая историю Мира? Если Сурая действительно лично знала Единого, глупо и мелко спрашивать у нее что-то, касающееся бренной суеты. Внезапно Великой захотелось развернуть Резу и сбежать подальше от той, кто предрекал будущее самому Инсору и его нерадивому сыну Изумату! Откровенно говоря, Дьярра по-детски испугалась, ведь впереди ждет нечто необъяснимое и непознанное… Лишь Великая суть заставляла девушку сжать зубы, гнать страх прочь и двигаться вперед.

Лес внезапно расступился, и Дьярра увидела на пригорке небольшой домик с высоким крыльцом, на котором, скрестив руки на груди, стояла статная немолодая женщина.

Сурая смотрела прямо в глаза Великой и ободряюще улыбалась.

***

– Здравствуйте, мои дорогие! – Лицо Пророчицы лучилось неподдельным счастьем. – Я вас заждалась, все глаза проглядела! Сармочка, как магическая служба? Силы не тяготят?

– И вам светлого солнца, Госпожа. – Сарма слезла со спины Медведя и с уважением поклонилась Пророчице. – Служба несется исправно, силы покамест берегу.

– И это правильно, деточка! – Сурая задорно подмигнула магичке. – Время Великих Битв еще не пришло.

Пророчица подошла к Медведю и звонко чмокнула его в огромный нос.

– Карсо, душка! Еще больше вырос, и способности твои растут! Помогаешь Сармочке?

«Я стараюсь, Госпожа», – неожиданно робко ответил Медведь и покаянно склонил голову. У Шафиры округлились глаза. – «Но толку от меня мало…».

– Ох, медвежонок, ты еще сыграешь свою, очень важную роль! Иди вперед и неси бремя гордо!

Шафира с Дьяррой слезли с лошадей и смиренно стояли в стороне, с изумлением наблюдая за картиной радушного приема. Пророчица, блеснув сиреневыми глазами, обратила взор на юную воительницу.

– О, а вот и Шафирочка, – нежно произнесла Сурая. Подойдя к девушке, она взяла ту за руку. – Доброе сердце, ранимая душа, вера и преданность… Деточка, ты правильно выбрала путь. Время битв близко, и ты отомстишь за смерть братьев. Будь сильной, моя дорогая. Ты нужна этому Миру.

Шафира, еле сдерживая слезы, кивнула. У девушки возникло ощущение, что она прикоснулась к Вечности, что устами всезнающей Сураи говорит сам Инсор, что…

… так могла бы говорить ее мама…

Сурая, уже опустив руки Шафиры, внезапно добавила, цепко вглядевшись в глаза девушки:

– Не грусти об ушедших. Твои родные видят тебя и гордятся тобой.

Больше Шафира не могла сдерживаться. Рухнув перед Пророчицей на колени, девушка разрыдалась впервые за последнюю весну. Сурая погладила Шафиру по макушке, затем подняла ее лицо, придерживаясь пальцами за подбородок. Тепло улыбнувшись, Сурая сказала:

– Еще удивишь всех… И себя, и друзей.

Глотая слезы, Шафира робко улыбнулась в ответ. На душе посветлело, как бывает от возвращения в родной дом после долгих странствий.