Но Луи оставался Луи, маленьким эгоистом. Он прижимался у костра к тёплому боку Гарри вместо того чтобы следить, всё ли в порядке с Зейном. Не то чтобы по Малику можно было сказать, что у него что-то случилось. На самом деле, выглядел он настолько приподнято, как не выглядел… долго. Томлинсон и не мог вспомнить последний раз. Может, он и не счастлив, но ему определённо… лучше. А Лиам всё ещё сидел в палатке.

— Хорошо, правда? — спросил Гарри, прижимаясь ближе. Джемма и Найл сидели с другой стороны костра, в отблесках их едва можно было разглядеть. Зейн был слева, он поджаривал зефирку. Луи увидел, как Гарри взволнованно посмотрел на палатку, в которой прятался Лиам.

— Правда. У них всё будет хорошо. Мы же не можем всегда спасать их задницы, понимаешь?

Гарри вздохнул и лёг к нему на плечо. Кудряшки щекотали кожу, по спине Луи пробежали мурашки. Он всё ещё определился с ориентацией — не был уверен ни в чём на все 100 — но это… чувство к Гарри сомнений не вызывало. Их отношения. Странные, потому что так странно начались. Его должны были пугать реакции тела на прикосновения Стайлса, на его губы, да даже на взгляды иногда — но не пугали. Всё было… правильно.

— Мы спим в одной палатке, верно? — спросил Гарри, губы щекотали шею Луи.

Томлинсон зарылся рукой в его волосы и перевёл взгляд на Зейна, который словно осознал, где находится.

— Я посплю у тебя в машине, — сказал он, посмотрев на палатку с Лиамом почти тем же взглядом, что и Гарри пару минут назад. Они умолчали о том, что последняя палатка оставалась Найлу и Джемме. Они несколько раз завалили её, пока девушка, вздохнув, не объяснила им, как установить всё правильно.

Луи очень нравилась Джемма. В чём-то они с Гарри были схожи — как закатывали глаза или слишком часто ерошили волосы.

— Хочешь уже идти спать? — спросил Стайлс, отстраняясь.

— Сейчас где-то, типа, девять вечера, и у нас ещё куча пива, — Гарри приподнял брови, многозначно так, и Луи понял, что в планы его входил совсем не сон. — А.

У него сильнее забилось сердце и вспотели ладони. У них ничего не было, кроме продолжительных поцелуев. Но сегодня они будут спать вместе и…

— Мы ничего не обязаны делать, — заметил его нервозность Гарри. — Хорошо?

Луи встал, отряхивая джинсы от песка.

— Правда? Очень жаль.

— Потушите огонь, когда соберётесь спать? — Гарри ухмыльнулся и тоже поднялся.

— Понял-принял, — ответил ему Зейн. — Просто идите и… будьте разумными?

— Да, папочка, — закатил глаза Луи и начал лохматить волосы Малика, из-за чего тот сильно хлопнул его по руке. — Придурок.

Гарри открыл молнию на входе в палатку — каков джентльмен — и пропустил Томлинсона вперёд. Он уже расстелил для них одеяла и подушки и подсвечивал всё телефоном.

— Гарри, — прошептал Луи, прежде чем они закрылись. — Забери зефирки, пока Найл все не съел. — Он не знал, почему шепчет, но так казалось лучше.

Очевидно, Гарри чувствовал то же самое, потому как прошептал в ответ: «Оставайся тут».

Луи так и сделал, зарываясь в одеяло. Однако, скоро стало слишком жарко. Нужно было что-то сделать — например, снять одежду. Он уже схватился за подол футболки, но заколебался. Да, он наглый. Он может снять футболку, ожидая своего Парня в импровизированном ложе. Может.

Снял. Теперь стало слишком холодно и пришлось укрыться, сняв обувь и оставив её снаружи, дабы не нанести вовнутрь песка.

— Лу, — мягко позвал Гарри, светя телефоном ему чуть ли не в глаза. — Не хочу на тебя наступить.

Луи фыркнул.

— Ориентируйся на голос.

— В этом нет никакого смысла.

Гарри залез в палатку, для которой, как рассудил Луи, был слишком высоким. Свет погас, молния на входе закрылась. В тишине можно было услышать, как остальные говорят у костра.

— Я пойду пройдусь, — сказал Зейн, на что Найл с Джеммой что-то угукнули.

Гарри рылся у себя в сумке, сидя в ногах у Луи, когда Найл вдруг сказал:

— Понимаешь, — он явно обращался к Джемме, — у меня всего четыре друга. И все они друг на друга запали или встречаются. Все. Как это вообще случилось? Почему?

Гарри хихикнул, а Томлинсон не удержался и засмеялся во весь голос.

— Не смешно! — крикнул им Хоран. — Мудилы.

— Кажется, пива тебе уже достаточно, — послышался голос Джеммы.

— Не хватит, — пробормотал Найл. — Они все хотят Ч…

— Что?

— То… то, ты знаешь.

— Ты о том, что им всем нравятся парни?

— Всем. Я что, привлекаю нетрадиционных? Ты лесбиянка?

— Найл, — фыркнула девушка. — Не думаю, что ты должен о таком спрашивать.

— И то правда.

Гарри и Луи с этого вынесло окончательно. Они повалились на одеяла, смеясь до колик. Вокруг было абсолютно темно — Стайлс давно погасил фонарик на телефоне. Локоть Гарри прилетел Луи в ребро, а Томлинсон пнул его в голень, из-за чего оба засмеялись ещё сильнее.

— Знаешь, а он прав, — внезапно сказал Луи. — Ну вот подумай, какие вообще шансы?

— Это твой злой рок, — ответил Гарри абсолютно серьёзно. Он перевернулся так, чтобы лежать лицом к своему собеседнику. — Возможно, мы просто должны были встретить друг друга? Может, это судьба? Вот, например, Лиам и Зейн должны были пройти через Это для того, чтобы на самом деле полюбить друг друга. А ты должен был меня раздражать, а я должен был казаться неприступным хреном для того, чтобы мы…

— Заткнись, Хазз, — попросил Томлинсон, гладя его кончиками пальцев по щеке. — Бога ради.

Он чувствовал улыбку Стайлса под своими пальцами.

— Хочешь послушать музыку?

— Конечно.

Гарри вернулся к своей сумке. Луи не знал, что он там ищет, но через минуту ему протянули наушник.

— Знаешь, — начал Томлинсон, вставляя его в ухо. — Тебе нужно сделать новую подборку для меня. Я слушал предыдущую так много раз, что Зейн грозится разломать диск, если хоть ноту с него услышит.

— Тебе так понравилось? — в голосе слышалась самодовольная усмешка.

— Ты очень хорошо меня знаешь. Прямо жутко. Я думаю подать в суд.

Стайлс игриво пихнул его в плечо, но тут же напрягся, нерешительно стуча пальцами по айпаду.

— Можно ещё более странную вещь рассказать? Просто, пожалуйста, ну, не убегай или что-то такое?

Луи нахмурился.

— Если у тебя есть комната, где развешаны мои фотографии, Гарри…

— Да нет, — Стайлс засмеялся. — Просто… Не смейся, хорошо? У меня есть такая штука, что я пытаюсь сделать саундтрек своей жизни. И типа… если происходит что-то такое… важное, я позже думаю о том, какая песня должна играть на фоне.

— Это не странно, — сказал Луи, ведь так и думал. Это было очень… в стиле Гарри. И Луи нравилось.

— Это не то, — ответил Гарри и подвинулся так, что они прижимались друг к другу, а экран айпада был между ними. Луи наблюдал, как он заходит в папку с плейлистами и пролистывает один за другим.

— У тебя пять плейлистов для расставания, — сказал Томлинсон, подмечая, что это его почему-то ни капельки не удивляет. — У тебя было так много важных расставаний?

— Они не для разных случаев. Просто Для расставаний. Там все стадии: шок, печаль, злость, сожаления и, наконец, движение к светлому будущему.

— Ладно, это немножко похоже на одержимость.

Гарри потряс головой и продолжил листать, пока не дошёл до буквы «Л». У Луи сбилось дыхание, когда он заметил один, озаглавленный его именем, а на него Гарри и кликнул. Там было 129 песен.

— Мы можем послушать? — спросил он и тут же почувствовал неловко, потому как казалось, что слова его разрушили особенную атмосферу.

Гарри кивнул и нажал на кнопку. Заиграла первая песня.

— Расскажи мне, какая к чему относится?

— Хорошо. Это «Trip on Love», Абра Мур. Мы тогда смотрели «Жестокие игры». Я думаю, она подходит, тем более, она была в саундтреке…

Луи молча слушал, пытаясь найти в песне скрытый смысл, который там отыскал Гарри. А потом были строчки: «И ты спросил меня: «Ты тоже ощущаешь одиночество?», и Луи вспомнил, как Стайлс смотрел на него в бассейне и спрашивал, одинок ли он.