Сейчас Стайлс мог спокойно смотреть на спящего Луи. Тот скинул с себя одеяло, по сути, оно висело на самом краю, грозясь вот-вот свалиться на лежбище Гарри. Интересно, преднамеренно ли Лу так сделал? Вряд ли.

Стараясь не создавать лишнего шума, Гарри вышел из номера и спустился в холл, чтобы постучать в дверь номера Найла и Джеммы — злость накрывала даже при таком соединении их имён.

Где-то через минуту дверь открылась, и Найл нервно поприветствовал его.

— Она всё ещё с тобой? — требовательно спросил Стайлс.

Второй парень кивнул и пропустил его в комнату. Джемма сидела на кровати, уже одетая в джинсы и футболку, и собирала волосы в немного неровный хвост. Найл тоже был одет, и когда они прошли в комнату, то ирландец старался занять позицию как можно дальше от своей девушки.

— Пришёл нас сожрать на завтрак? — спокойно спросила Джемма.

Гарри сложил руки на груди и сразу же их опустил. Проблема не в том, что он был зол — конечно, он был зол, это несомненно — а в том, что ему просто-напросто было больно. Джемма же его сестра, чёрт побери, а Найл — один из лучших друзей сразу после Лиама. Прошлая ночь… Это же не первая ночь, которую эти двое проводят вместе. Нельзя же просто убежать в другой город вместе, не имея до этого никаких контактов.

В горле собирался ком при мысли о том, что всё это происходило в тихую, за его спиной, уже долго. Так не честно. Не честно, что всегда так происходит: ни на кого нельзя положиться, никто не будет с ним честен, никто не будет абсолютно откровенен, никто не будет готов на всё ради него. Кроме, разве что, Лиама.

— Я просто… — Гарри потряс головой. — Я просто не понимаю, как это, блять, произошло. Как вы могли так со мной поступить.

Найл сидел на диване, опустив взгляд на свои руки. Джемма же поднялась.

— Как ты можешь, — прошипела она, — думать только о себе, Гарри. Ты же, чёрт возьми, понимаешь, что мы это сделали не с Тобой. Не для того, чтобы причинить тебе боль, неудобство, что ты там ещё подумал. Это наше дело. Да, тебе больно — так вышло. Ты имеешь право обижаться. Но не надо обвинять нас в том, что мы строили коварный план за твоей спиной просто чтобы причинить тебе побольше страданий.

— Нет, конечно же, — искренне сказал Найл. — Правда. Я… Я не знаю, как так вышло. Я не знал, что она твоя сестра, когда мы впервые встретились, честно, а потом, потом всё просто понеслось. Как только я всё понял, я разрывался между тем, что не хотел тебя расстраивать, и тем, как сильно мне нравится Джемма.

Джемма посмотрела на Хорана так тепло, что Гарри тут же завёлся.

— Что за хрень. Ты знал, как я отреагирую. И как вам в голову вообще пришло приехать сюда, зная, что и я буду в Лондоне. Вы что, правда думали, я не узнаю?

— Мы собирались тебе сказать, — резко ответила ему сестра.

— Когда? После свадьбы?

— После того, как Джемма вернулась бы в универ, — отрезал Найл.

Гарри запустил руку в волосы.

— После того, как она вернётся в универ, — повторил он. — И как долго вы вместе?

Найл открыл рот, чтобы ответить, но Джемма не дала ему вставить и слова.

— Слушай, у нас тут автобус через полчаса, а тебя в постели дожидается красавчик, разве нет? — Щёки Гарри покраснели, но он не стал объяснять, что Луи его не ждёт и что они не переспали этой ночью. — Так что оставайся здесь, ной, сколько влезет, а когда мы все вернёмся домой, то можешь поорать на нас всласть.

Гарри молчал. Он не хотел ждать. Он хотел поорать сейчас. Но отрицать то, что они опаздывают на автобус, а Луи уже наверняка проснулся и собирается, он не мог.

— Хорошо, — спокойно закончил он.

И он ушёл, пока скандал не разразился с новой силой. Когда он вернулся, Луи уже сидел на кровати. Он зевал и потягивался, и Гарри отвёл глаза, стараясь не смотреть на то, как приподнимается ткань рубашки.

— Утречка, — протянул Луи так устало, словно и не спал всю ночь.

— Доброго, — ответил Гарри, усаживаясь на диван. — Готов ехать домой?

— Что, без завтрака?

— Точно, — вздохнул Стайлс. — Возьми себе что-нибудь, я не голодный.

Он нутром чувствовал взгляд Луи на себе — это бесило. Почему он видит эту его сторону, скрытую от всех, когда сам не открылся ни на чуточку? Они целовались прошлой ночью, и Луи… Луи, похоже, это нравилось, а потом он выстроил такую стену между ними, что и китайцы бы позавидовали, не давая и возможности к себе приблизиться.

Томлинсон, наверное, почувствовал, что он не в настроении, потому как промолчал. Просто встал с кровати, обулся и предложил уходить прямо сейчас.

Гарри кивнул. Он устал от этой поездки. Всё начиналось так весело и мило, а закончилось вот так хреново. Хотелось просто уже приехать домой, переодеться, завалиться к Лиаму и свернуться на кровати у Лиама, чтобы Лиам слушал, как он на всё жалуется. Лиам настоящий друг, в отличии от всех остальных. Он поможет. Единственный человек, к которому Гарри сейчас настроен не враждебно.

Даже с мамой не хотелось говорить, после их ссоры пару дней назад. Хочет, чтобы он вернулся к отцу, надо же. Гарри аргументировал тем, что она обещала: только до Рождества. Она — тем, что ему там было хорошо. Не так плохо, как ему казалось, да и дела в школе значительно улучшились.

Ну что за хуйня.

Всю дорогу они слушали новые диски, остановились лишь раз — Луи вышел купить поесть. Не было ни разговорчиков, ни шуток, ничего похожего на ту атмосферу, что была по дороге сюда. Как только музыка затихала, у них была возможность заговорить, но никто и не пытался начать, так что Гарри просто врубал следующую композицию, оставляя всё нужное и важное несказаным. Он часто так делал, и так хотелось, чтобы Луи стал исключительным человеком, но теперь, кажется, между ними поздно что-то менять. Томлинсон отдалился, и Гарри хотел бы сделать так же, чтобы соблюсти взаимность. Может, у него не было того таланта строить стены, что был у Луи, но заглушать всё музыкой — почему бы и нет.

Они приехали к дому Гарри, и тот остался сидеть в машине, Луи же пошёл к своей. Он кисло махнул на прощание, еле натянув улыбку на лицо, а у Стайлса даже сил поднять руку для ответной вежливости не нашлось.

В доме его встретила мама с крайне воинственным и недоверчивым выражением лица.

— Ну и кто это был?

Гарри тупо смотрел на неё какое время, а потом осознал вопрос.

— Луи.

— И почему же машина Луи стоит возле нашего дома всю ночь, если вы должны быть у Лиама?

Эту часть Гарри не продумал. Нужно было соврать, потому что идею сбежать на Новый год в Лондон мама вряд ли поддержала бы.

— Потому что парковка Лиама была занята его и моей машиной, а Луи приехал на всю ночь, поэтому я просто сказал ему оставить машину у нас и поехать на моей. — Он ненавидел врать маме, теперь даже больше, потому что знал это чувство: быть опутанным ложью ужасно. Она всё ещё расстроена из-за его предыдущих выходок, не стоит добавлять к этому такую вишенку.

— О. Точно. Ещё раз, кто такой Луи?

— Он живёт рядом с Джоном, — ответил Гарри. — А теперь, мне можно подняться наверх?

Энн кивнула, и Стайлс уже начал подниматься к себе, как вдруг понял.

— Мам, а где Найл и Джем?

— А, Найл ушёл на работу, а Джемма пошла погулять со своими университетскими друзьями — они тоже приехали на каникулы.

Гарри склонил голову набок, сдерживаясь, и уже поднявшись, злобно рыкнул. Оставшийся путь до комнаты он просто пролетел. Он сразу же подошёл к стереосистеме — намного хуже, чем в доме Джона — и вставил в неё первый диск, попавшийся в рюкзаке под руку.

Он упал на кровать и слушал его, глядя в потолок. Он знал, да, конечно, что был типичный, прямо клише, страдающим подростком в этот момент, но ему было глубоко наплевать.

Диск заело. Гарри встал с кровати, достал его из проигрывателя, разломил напополам и выкинул в мусорку. Взял полотенце, одежду и пошёл в душ. Принял он его в рекордно быстрые сроки и так же быстро оделся.

— Я снова к Лиаму, — быстро крикнул и захлопнул за собой дверь.