— Нет, не надо. Это же случайность, ты мне ничего не должен.

Найл проигнорировал это и встал в очередь.

— Что ты заказала? — спросил он через плечо.

Девушка прикусила губу, пытаясь спрятать улыбку.

— Карамельный мокко.

Когда пришла очередь, Найл заказал себе огромный кофе с кучей сахара, взбитых сливок и посыпкой из печенья с шоколадной крошкой. Девчачий напиток, но почему бы и нет. Он передал второй кофе девушке, и они отошли немного в сторону, уступая дорогу другим посетителям.

— Не стоило.

— Если не стоило, то посиди со мной, чтобы отплатить за него.

Она склонила голову к плечу и пробормотала что-то, похожее на: «Наглый», нахмурившись.

— Я не должна этого делать, потому что весь сегодняшний день собиралась провести с семьей, но… — она замолчала и подошла к столику.

Она присела и выжидающе посмотрела на Найла, который тут же за ней последовал. И они просто сидели, пили кофе, болтали. Девушка рассказывала об учёбе — она изучала психологию в универе — пока Найл жевал печенье, а потом и он поведал, что всегда думал, как выбрать между карьерой инженера и открытием собственного ресторана.

Беседа была лёгкой и непринуждённой, говорили обо всём, начиная от планов на жизнь и заканчивая любимой музыкой и последним просмотренным фильмом. Найлу она нравилась. Нравилось то, что не было притворства и лжи. Она смеялась над шутками и крикнула ему: «Лжец! Ты так сказал только, чтобы мне понравиться», — когда Хоран упомянул, что любит Леди Гагу. И так оно и было.

А потом он вдруг осознал, что не спросил даже имени незнакомки.

— Кстати, я Найл, — официально представился он, протягивая руку, словно это не они тут добрые полчаса рассказывали друг другу разнообразные факты из биографии.

— Приятно познакомиться, Найл, — сказала девушка, пожимая ему руку. — Я Джемма.

Имя почему-то казалось знакомым. Джемма взглянула на экран телефона и сказала, что ей пора домой, чтобы не пропустить ужин.

— Могу дать свой номер. Если хочешь, — сказала она.

— Эм, нет, спасибо. Не заинтересован. — Девушка кинула в него салфеткой, а Найл достал телефон, чтобы оставить собственные контакты. — Можешь сама позвонить мне, если надумаешь.

— Не думаю, что когда-то захочу.

Как случилось следующее, Хоран так и не понял. Вот они закрывают за собой дверь кофейни, а вот Джемма уже упирается в старую красную машину, запустив пальцы в его волосы, а Найл целует грубо её.

— Мне правда пора, — выдыхает девушка, когда Найл спускается поцелуями по её шее. — Мама меня убьёт.

Найл отстранился, замечая возмущённые взгляды людей. Да, они целовались, опираясь на машину, посреди людного переулка, и что с того?

— Когда ты в следующий раз сюда приедешь? — спросил ирландец, всё ещё не отпуская её талию из своих объятий.

— На Рождество.

— Хочешь ещё раз встретиться?

Джемма улыбнулась и убрала волосы с лица, снова открывая потайные цветные пряди. Найл потянулся и накрутил одну из них на палец.

— Ты только что облапал меня на виду у всей улицы. Думаю, я вполне спокойно могу сказать, что не против увидаться ещё разок.

— Хорошо, — ответил Найл, целуя девушку, на этот раз целомудренно. — Позвони мне. Или напиши. Что угодно. Не только чтобы договориться о встрече.

Джемма кивнула, и Найл пошёл в другую сторону, а после остановился, обернулся и крикнул:

— Пока, Джемма!

Он запомнил и широкую улыбку, и румянец, осветивший её щёки, когда девушка залезала в машину. Идиотская улыбка не покидала и его лица, пока он ехал обратно к Гарри. Старое одеяло в комнате уже сменили на новое, ярко-красное, идеально гармонирующее с кроссовками, спортивными штанами и рюкзаком Найла.

Они пообедали с отцом Гарри, сидя на диване, прямо из коробочек. Иветта куда-то ушла на всю ночь, а Гарри так и не вернулся от мамы.

Когда парень наконец-то зашёл в дом, он повалился на диван между двумя на нём уже сидящими. Найл никогда не видел, чтобы его друг сидел так близко к отцу, но у того явно был неплохой день — Гарри источал улыбки и нескончаемый запас энергии.

— Повеселился с сестрой? — спросил его отец.

Тот пожал плечами и закатил глаза.

— Ага, конечно. Она опоздала на ужин, типа, на час. Ушла за кофе, а вернулась, неотрывно пялясь в телефон и улыбаясь. Мама хотела зашибить её сковородкой.

— Ладно. Когда в следующий раз увидишь Джемму, скажи ей хотя бы позвонить мне.

И Гарри, и Найл замерли, хоть и по совсем разным причинам.

— Хорошо, — сказал Стайлс холодным, спокойным тоном и встал с дивана. Найл пошёл за ним.

— Джемма, — повторил Хоран.

— Ага. Типа он сам не может с ней поговорить? Я должен быть почтовым голубем? У него что, яиц нет, не может с собственной дочерью…

Последующих слов Найл не услышал, поднимаясь по лестнице. Кусочки в его голове сложились, и он стукнул себя по лбу. Джемма — сестра Гарри. Эти глаза так знакомо выглядели… Блять. Он случайно встретился, а потом и поцеловался с чёртовой сестрой чёртового Гарри.

И идеальный день показался не таким уж прекрасным. Из этого явно ничего хорошего не выйдет.

Комментарий к Найл

Как видите, шапка работы слегка поменялась, хихик

Треть работы я перевела, и невероятно этому рада

Люблю этого автора за неожиданные пейринги с Найлом - то Джош, то Шерил, то Элеанор, то Гарри. Теперь вот Джемма хд

========== Луи ==========

Ближе к праздникам Луи больше не устраивал вечеринок. Разве что одну, грандиозную, в пятницу перед своим Днём Рождения, куда пришли все достаточно популярные в школьных кругах люди. Родители как обычно выдали баснословную сумму денег на празднование, какой-то там подарок и оставили ему дом на выходные в полное распоряжение.

В этом году он работал над пьесой. Парень был просто одержим своей работой до такой степени, что Элеанор даже стала звать его занудой, кем он точно ни разу не был. Но какая, к чёрту, разница, если это первая вещь в жизни Томлинсона, которая имела для него глобальное значение. Да, игра в футбольной команде — это важно, как и социальная жизнь. Но тут другое дело. Творить — это то, чего он хотел. В чём нуждался почти физически. Всё должно быть или идеально, или вообще никак.

Даже мама заметила его отшельничество, а отец спросил, куда это пропала Эль. Но Луи игнорировал все расспросы и писал до тех пор, пока не довёл пьесу до предельно идеального состояния. Однако, это не уняло беспокойства.

За два дня до крайнего срока Луи закончил. Просто захлопнул всё и пообещал себе не перечитывать в десятый раз каждую строчку и не менять малейшую раздражающую деталь. Нечего уже исправлять, нечего совершенствовать.

Но Томлинсону хотелось услышать чьё-то мнение насчёт своих трудов, прежде чем их увидит учитель. Сначала была мысль дать почитать пьесу Элеанор, но Луи не настолько сильно ей доверял. Девушка могла раскритиковать его в пух и прах или высмеять. Вторым вариантом был Зейн, но тот в последние дни пребывал в настолько хреновом настроении, что вряд ли согласился бы помочь.

И какого-то чёрта он оказался на пороге дома Гарри. Может, потому что вариантов больше не оставалось.

Они не сказали друг другу и пары слов с той ночи в бассейне, и да, это была вина Луи. Пора было признаться, что он избегал Гарри. Но каждый раз, закрывая глаза ночью, видел другие, ярко-зелёные. Это просто сводило с ума. Почему Гарри просочился ему под кожу, стал навязчивой мыслью, наваждением, которым никогда не была Элеанор?

Гарри открыл дверь — даже более лохматый, чем обычно, с красными припухшими глазами, словно он только что проснулся. Первое, что сделал Томлинсон — швырнул в него его же кроссовки.

— Ты за ними так и не пришёл, — процедил Луи, пока Стайлс пытался удержать обувь в руках. — И они загородили весь мой коридор. Как неуважительно с твоей стороны.

Гарри на секунду растерялся, а после ухмыльнулся.

— Я подумал, что ты захочешь их себе оставить, раз тебе так понравилось в них ходить.