Джемма подмигивает ему и поворачивается к Луи.
— А ты кто?
— Я Луи, — резко отвечает он, щурясь. — А ты?
Джемма раскрывает рот и смотрит сначала на Гарри, а потом на Луи, и собирается что-то сказать, когда ее перебивает Гарри:
— Пророни хоть слово, и я расскажу маме о том, как ты…
Джемма взмахивает рукой, затыкая его.
— Я сестра Гарри, Джемма, — говорит она Луи. Он тут же меняется в лице. — О тебе я тоже слышала много всего.
— Потанцуй со мной, — прерывает их Зейн, уводя Лиама подальше прежде, чем он может ответить. — Поверь мне, ты не захочешь на это смотреть.
— Почему, что случится? — спрашивает Лиам, пытаясь увидеть троицу из-за плеча парня, но Зейн увел его слишком далеко.
Малик расслабленно улыбается ему.
— Не могу сказать. Гарри убьет меня. И он готов убить Джемму в любую секунду, если она не будет молчать. Эти двое как кошка с собакой. Джемма живет, чтобы мучить его.
Лиам смущен и озадачен, но Зейн поворачивается и прижимается спиной к его груди, начиная двигаться под музыку, так что остальные могут подождать.
Ему не очень нравится этот клуб. Музыка слишком громкая и совсем не в его вкусе, и тут слишком много людей. Но Зейн прижимается к нему и обнимает одной рукой так, что прижимает Лиама к себе, и то, как он двигает бедрами, заставляет Пейна полюбить все, что происходит в этом клубе.
Он не может удержаться и наклоняется, чтобы прижаться губами к шее Зейна. Тот откидывает голову назад и стонет, закрывая глаза. Они посреди танцпола среди огромного количества людей, и все, чего сейчас хочет Лиам — сорвать с Зейна одежду.
Вдруг Зейна вырывают из его рук. Лиам хватает его запястье, и его тоже тащат сквозь толпу.
— Мы уходим. Сейчас, — кричит Гарри. Луи идет за ним, его губы то и дело расплываются в ухмылке.
— Было приятно поболтать с твоей сестрой.
— Заткнись, — огрызается Гарри, злобно глядя на него через плечо. Он взбешен, и Лиам точно узнает, что тут произошло, как только они с Луи вернутся в спальню.
Когда они подходят к двери, тот же парень, что впустил их в клуб, выпускает их. Гарри наконец отпускает Зейна и сбегает по лестнице. Он исчезает за углом еще до того, как за ними закрывается дверь. Луи выглядит польщенным и довольным, но за этим Лиам видит в его глазах смущение и что-то еще, что не совсем понимает.
— Джемма выставила его идиотом? — спрашивает Зейн у Луи.
— А? — переспрашивает Томлинсон. — А, ну да. Что-то вроде того. — Лиам вопросительно смотрит на него, и Луи кладет ладонь ему на плечо: — Потом расскажу, не беспокойся.
Гарри ждет их снаружи. Он прячет руки в карманы пальто и идет вниз по улице, не дожидаясь, пока они его догонят. Они не возвращаются в бар, куда трансгрессировали сперва. Вместо этого Гарри поворачивает к ближайшему Макдональдсу и идет прямо в ванную. Лиам понятия не имеет, почему они не отправились сразу из клуба.
В ванной Зейн хватает его за руку и трансгрессирует, даже не глядя на Луи с Гарри. Они возвращаются в комнату над «Тремя метлами». Малик открывает дверь в потайной ход и тащит его за собой.
— А мы не должны их подождать?..
Зейн качает головой.
— Что-то мне подсказывает, что они задержатся, — говорит он Лиаму.
— Ладно, — медленно отвечает тот. Зейн произносит «люмос», и в проходе становится чуть светлее.
— Не хочешь пойти в мою гостиную? — спрашивает Зейн, пока они идут. — Сегодня мы немного времени побыли наедине. И на прошлой неделе.
— И чья это вина? — ехидно замечает Лиам.
— Я немного помешан на своей работе. Прости.
Лиам качает головой и подавляет желание поцеловать Зейна прямо здесь только потому, что очень хочет выбраться из тоннеля.
— Мне это нравится, — признается он. — И нравится смотреть, как ты работаешь. Ты так сосредоточен. Это привлекательно.
— Но ты всегда меня отвлекаешь, — подмечает Зейн.
— Я даже ничего не делаю, — возражает Лиам.
— Ну, видишь ли, — говорит Малик, приглушая свет от палочки, — у меня есть проблема. Каждый раз, когда ты рядом, я все время хочу тебя целовать. Сложно сосредоточиться на работе, когда у тебя такие губы.
Лиам краснеет и частично радуется тому, что Зейн не видит его. Далеко за спиной он слышит голоса и приходит к выводу, что Гарри и Луи о чем-то спорят. Но они с Зейном не останавливаются, чтобы дождаться их. Лиаму немного стыдно из-за этого, потому что он понимает, что они бы не ругались так сильно, если бы они с Зейном были там. Но, в конце концов, он хочет немного побыть со своим парнем.
— Знаешь, — тихо говорит Зейн, — мы можем выполнить еще один пункт из списка для обеих команд, раз уж у нас в башне никого не будет.
Лиам хмурится, не понимая, о чем речь.
— Какой именно?
— Увидишь, — тихо хихикает Малик. От этого звука у Лиама по коже пробегают мурашки.
Когда они приближаются к концу тоннеля, Зейн бормочет пароль, и доспехи отодвигаются. Лиам оглядывается, но Гарри с Луи слишком далеко, и он их не видит. Он надеется, что Луи не очень зол на него из-за побега с Зейном, но если и злится, то он завтра проберется утром на кухню и стащит немного блинчиков с шоколадной крошкой для Луи в качестве извинения.
— Думаю, уже за полночь, — шепчет Зейн, когда они идут по пустым коридорам.
— Я вроде как эксперт в нарушении комендантского часа, — говорит Лиам, ухмыляясь.
— Ага, я в курсе. И мне все время приходится вытаскивать тебя из передряг.
— Тебе идет роль рыцаря в сверкающих доспехах.
— Только ради тебя, — приторно сладким голосом отвечает Зейн, и Лиам закатывает глаза.
Они добираются до двери в гостиную Когтеврана без происшествий. Он едва помнит, когда был здесь в прошлый раз, и вздрагивает, когда ворон на двери спрашивает:
— Что проще сделать, чем сказать?
Зейн фыркает.
— Замолчать. По-моему, он даже не пытается спросить что-то сложное.
Дверь перед ними распахивается, и Лиам одаряет ворона последним взглядом, прежде чем зайти внутрь. Зейн отпускает его руку и идет к дивану. Ему приходится попотеть, но в итоге ему удается передвинуть диван поближе к камину. Лиам падает на диван, пока Зейн зажигает камин.
За окном тихо завывает ветер, и это единственный звук, кроме их дыхания, который звучит в комнате. Луна слабо освещает комнату. Огонь то и дело вспыхивает, отбрасывая причудливые тени на стену и наполняя комнату слабым ароматом горящего дерева. Лиам делает глубокий вдох и снимает пальто с перчатками.
Зейн тоже снимает куртку и бросает ее на спинку дивана. Он кладет перчатки куда-то в сторону и говорит:
— Я сейчас вернусь.
Лиам кивает и наблюдает, как он поднимается по лестнице. Уже поздно, и тепло камина согревает и расслабляет мышцы. Он понимает, что вполне может уснуть в таком состоянии, хотя и собирается попозже вернуться в свою спальню. Лиам хочет дать Луи знать, что он в порядке, и удостовериться, что он тоже в порядке.
Зейн возвращается чуть позже с одеялом. Он набрасывает его Лиаму на ноги и садится на диван рядом с ним, заворачивая ноги в одеяло. Он обнимает Лиама за плечи, и тот кладет голову Зейну на плечо, подавляя зевок.
— Разве тебе не одиноко? — спрашивает Лиам. — Ты же тут совсем один.
Зейн пожимает плечами.
— Я не против. Все равно я большую часть времени провожу здесь и читаю, а так никто меня не побеспокоит.
Лиам нежно качает головой.
— А почему ты никогда не едешь домой?
Зейн вздыхает и убирает руку с плеч Лиама. Он зарывается рукой в волосы, не отводя взгляда от камина.
— Я не очень лажу с родителями. Я тебе рассказывал, они хотели, чтобы я учился на Слизерине, и были более, чем расстроены, когда я на него не попал, — Лиам кивает, вспоминая. — Не знаю, почему, но они очень серьезно относятся к своему имени и чистоте крови. Черт, да они бы отказались от меня, если бы узнали, что я встречаюсь с магглорожденным.
Лиам неловко ерзает и хмурится. Он помнит, как много лет назад, когда он был только на втором курсе, они шли по коридору с Луи, когда группа старшекурсников назвала его грязнокровкой. Луи дал тому парню в нос, а Лиам был озадачен. Он, конечно, понимает, что для некоторых старых семей это довольно важно. Они считают, что они лучше, потому что родились в семье волшебников, а не магглов. Что магглы — это что-то ужасное.
