— Почему ты проводишь так много времени в библиотеке, если у вас тут так много книг? — спрашивает Лиам уже не невидимого Зейна. Он пожимает плечами.

— В библиотеке тише, и там намного больше книг. Их же тут совсем немного.

Лиам хмыкает. Ну конечно, для Зейна это немного. У них в гостиной тоже есть книжный шкаф, но он не идет ни в какое сравнение со шкафами в когтевранской, из-за которых даже стен толком не видно.

— Я поднимусь в спальню и возьму одеяла и подушки, — говорит Зейн. — Не шуми, хорошо?

Лиам кивает и идет к одному из диванов. Он далеко не такой удобный, как диван в их гостиной, но, вполне возможно, он просто относится к этому с предубеждением. У Лиама кружится голова, и он нечетко видит перед собой. Ему это не нравится, не нравится не иметь контроля над собственным телом. Не стоило столько пить.

Он откидывается на спинку дивана и прислушивается к тихим шагам Зейна, поднимающегося по лестнице. Где-то наверху открывается дверь. Он закрывает глаза, потому что слишком сложно держать их открытыми.

Он просыпается, когда кто-то мягко тормошит его за плечо. Кто-то, пахнущий цитрусами.

— Зейн, — стонет Лиам.

— Ты уснул, — говорит Малик. — Вот, ложись.

Лиам открывает глаза и видит, что на плече у Зейна болтается одеяло. Он позволяет ему уложить себя в горизонтальное положение, а потом Малик стягивает с него обувь и укрывает одеялом.

— В следующий раз напивайся в замке, ладно?

— Ладно, — бормочет Лиам в подушку. Она тоже пахнет цитрусами.

— Я пойду проверю, вернулись ли Луи с Найлом в замок. Сможешь побыть один?

Пейн протягивает руку, не открывая глаз, и с третьей попытки берет Зейна за руку.

— Останься.

— Я скоро вернусь, Лиам, я обещаю.

— Обещания можно нарушить, помнишь? — он снова пытается открыть глаза, но оказывается, что это слишком сложно, и он сдается, прикладывая все усилия, чтобы притянуть Зейна к себе.

— Лиам, — говорит Малик, пытаясь вырваться из его хватки. — Десять минут. Всего-то.

Лиам вздыхает и отпускает его.

— Ладно.

— Если кто-нибудь спустится вниз, скажи, что я сейчас вернусь.

— Сейчас вернешься, — повторяет он.

Лиам слышит удаляющиеся шаги и переворачивается на спину. Он ерзает под теплым одеялом и натягивает его повыше. Он ужасно устал, но не хочет уснуть до возвращения Зейна. Хотя, конечно, не засыпать тоже сложно, потому что и одеяло, и подушка пахнут Зейном, и ему очень тепло. Оказывается, диван все-таки удобный, и ждать слишком сложно.

--

Лиам просыпается от того, что кто-то говорит:

— Что Пейн делает в нашей гостиной?

Все такие громкие. Слова отдаются эхом в его голове, и он громко стонет, когда в разговор вступает кто-то еще. Звук захлопывающейся двери подобен буру, врывающемуся в его голову. Лиам моргает и медленно открывает глаза. Он не в своей кровати. Он на диване в незнакомой комнате, и на него пялятся какие-то люди.

Он медленно поднимается, потирает глаза и видит Зейна в кресле напротив. У него наверняка будет болеть шея от того, как он свернулся в кресле, и он выглядит очень маленьким.

— Малик! — кричит кто-то. Лиам вздрагивает и падает обратно на диван. В комнате слишком светло и шумно. У него болит голова.

— Что? — спрашивает Зейн. Его голос грубый ото сна, но Лиам отказывается считать это очаровательным. У него слишком болит голова, чтобы считать хоть что-нибудь очаровательным, да и он порядком смущен из-за того, что торчит в гостиной Когтеврана (это единственное объяснение тому, что происходит), потому что не помнит, как сюда попал.

— Слишком рано, — ворчит он, укрываясь одеялом с головой. От этого он только глубже вдыхает запах цитрусов. Боже, Зейн что, купается в ванной с апельсиновым соком?

— Кажется, у твоего парня похмелье, — комментирует кто-то.

— Он не мой парень, — отвечает Зейн, судя по голосу, уже не такой сонный. — Который час?

— Почти девять, — отвечает женский голос. — Может, отведешь его к себе, пока не проснулись остальные?

— Да-да, — говорит он и громко зевает. Лиам слышит скрип кресла, а потом Зейн стаскивает с его головы одеяло. — Ты уже проснулся.

— Нет, — отвечает он, качая головой. — Еще нет.

Зейн закатывает глаза.

— Хочешь подняться в спальню или ты уже в состоянии вернуться в свою?

Лиам дрожит от одной мысли о том, чтобы пройти в таком виде по замку. Черт, почему он вообще так много выпил?

— Твоя комната далеко?

Зейн хмыкает и говорит:

— Всего несколько ступенек.

— Ладно, — соглашается Лиам, усаживаясь. На него тут же обращается взгляд более или менее знакомых девушек с Когтеврана. Он неловко ерзает, набрасывает на плечи одеяло Зейна (это должно быть его одеяло, оно пахнет им) и пытается встать.

Если он думал, что его голова болела раньше, то сейчас она просто разрывается. Как будто кто-то пытается раскроить ему череп молотком.

— Твою мать, — тихо выдыхает он.

Зейн обнимает его за талию одной рукой, а второй забирает подушку с дивана. Лиам почти не думает о том, чтобы оттолкнуть его, хотя внутренний голос напоминает, что он злится на Зейна. Что Зейн продинамил его ради списка.

— Давай, — подталкивает он.

— Как мило, — комментирует одна из девушек. Малик одаряет ее убийственным взглядом.

Зейн ведет его к лестнице. Лиам поднимает голову и понимает, что нет, этого не будет.

— Просто оставь меня тут, — стонет он, опускаясь на первую ступеньку. — Я не смогу. Лучше умереть.

— Я хочу лечь спать, — резко говорит Зейн. — И я не смогу понести тебя сам, так что у тебя есть два варианта: либо ты сам поднимаешься, либо я тебя заколдую.

Лиам делает глубокий вдох и поднимается, чуть не уронив одеяло. Он держится за перила, как за спасательный круг, и каким-то образом они с Зейном умудряются подняться в спальню (как он ненавидит лестницы), которая очень похожа на гриффиндорскую. Правда, тут больше окон, закрытых тяжелыми, плотными (слава Богу) шторами, которые практически не пропускают свет. В комнате четыре кровати с балдахином.

Зейн тут же падает на единственную свободную кровать без одеяла, очевидно, потому, что оно болтается на плечах Лиама. Он смотрит на Малика, жуя губу, и понимает, что вроде как согласился спать в кровати Зейна. С Зейном. В его кровати.

Тот приподнимается на локтях и выгибает брови. Лиам едва видит его в темноте, но готов поручиться, что Зейн выглядит раздраженно и озадаченно, как всегда. Он выдыхает и решает послать сомнения к черту. Потом можно все это свалить на похмелье. Потом, когда он выспится и в голове не будет звона.

Он падает на кровать Зейна и после недолгих раздумий укрывает их обоих одеялом, хотя эгоистичная часть его души желает оставить одеяло себе. Он слышит, как храпит один из соседей Зейна, пока пытается устроиться в кровати удобнее, слишком остро ощущая присутствие рядом второго тела. Конечно, он не всегда спит один — Найл засыпал в его кровати несчетное количество раз. И Луи, конечно, может продолжать отрицать это, но он все время скучает по дому и часто ложится с Лиамом, засыпая только после того, как Пейн начинает гладить его по волосам. Но сейчас все по-другому, потому что то были его друзья, и хотя часть его желает быть другом Зейну, они не друзья.

— Перестань думать и спи, — шепчет Зейн, зевая. Лиам вздыхает и закрывает глаза.

— Прости.

— Не беспокойся, просто спи, ладно?

— Ладно.

--

Когда он просыпается в этот раз, то понимает, что спит в обнимку с кем-то теплым. Одной рукой он обнимает Зейна за талию, пристроив ладонь у него на груди, отчего слышит, как бьется его сердце. Вторая его рука неудобно зажата собственным телом, а левая нога переброшена через ноги Малика. Его губы в нескольких дюймах от шеи Зейна, и поначалу он думает, что поцеловать его — хорошая идея. Но потом Зейн тихо вздыхает, и Лиам понимает, что это не сон. Это происходит на самом деле. Он обнимается с Зейном.

Так осторожно, как только может, Лиам отстраняется от него, стараясь не разбудить, пока зародившаяся внутри паника не переросла во что-то большее. У него больше не болела голова, но он обнимался с Зейном. В его кровати. В спальне Когтеврана.